"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— Однако, количество голодающих увеличивается прямо на глазах… Может быть, кто-то еще хочет есть? — он новь выпрямился и, поочередно одарив брата и девушку испытующим взглядом, уточнил, — Нет? Точно нет? Ну, тогда ладно. Анхель, обед на две кошачьи персоны, пожалуйста.
На лице мажордома, определенно прежде не видевшего Винсента в его человеческой форме и не слышавшего обращения Романа к нему, не отразилось и тени недоумения. Он лишь почтительно наклонил голову, сделал шаг вперед, и спустя мгновение на столе перед хранителем памяти образовалось старинное, оригинальное, изящное и роскошное блюдо, с каким-то рисунком на
Между тем Анхель, опустившись на одно колено, аккуратным, изящным и каким-то отточенным жестом поставил на пол перед кошкой блюдечко молока. Блюдечко, как и блюдо, что мажордом поставил перед Винсентом, поражало изящной, не бросающейся в глаза красотой; сам же Анхель, сохраняя на лице маску совершенного равнодушия, поспешил выпрямиться. Татьяне, наблюдающей за ним за неимением более любопытного объекта для разглядывания, на миг почудилось отвращение, скользнувшее едва заметной волной в прозрачных, льдисто-зеленых глазах.
Мажордом, завершив процедуру кормления всех собравшихся возле стола кошачьих, чуть приподнял подбородок и решительно шагнул назад, испытующе глядя на юного виконта. Тот же, в отличие от девушки, явно не замечающий ничего странного в его поведении, небрежно махнул рукой.
— Спасибо, Анхель, можешь быть свободен. Если кто-нибудь еще оголодает, я тебя позову.
Мужчина сделал еще шаг назад, склоняясь в почтительном поклоне. Легкий ветерок пролетел по гостиной, возвращая всю пыль и грязь на законные места, унося с собою вставшие, было, на место, осколки стекол; фигура мажордома на мгновение как-то очень ярко выделилась в падающем из окна сером свете дождливого дня и ожидаемо пропала.
Татьяна медленно выдохнула, ощущая необъяснимое облегчение, накатившее, словно волна, с исчезновением этого неприятного члена их странного семейства.
— Итак, на чем мы остановились? — Роман, убедившись в том, что все остро нуждающиеся в ней, снабжены едой, деловито огляделся. Взгляд его упал на пробующего предложенную пищу Винсента, и на лице виконта отразилось совершеннейшее удовлетворение пришедшими на ум воспоминаниями.
— Ах, да-да… Месье де ля Кот собирался объяснить нам смысл своих загадочных высказываний.
— Во-первых, де ля Бош, — сумрачно отреагировал хранитель памяти и, чем-то хрустнув, поморщился, — Во-вторых, твой приятель-мажордом, по-моему, издевается, подсовывая мне курицу. А в-третьих…
— Во-вторых, он ни над кем не издевался, — моментально вступился за Анхеля молодой человек, — Предупреждать надо было, что птичек ты не желаешь ни в каком виде. Так что там с дядюшкой, открывающим дырки в пространстве как ты?
— Не как я, — поправил мужчина, вопреки своим словам, на удивление быстро поглощая жаркое из курицы, — А как хранитель памяти. Ты же не думаешь, что я существую в единственном экземпляре?
— Да кто тебя знает, — отмахнулся юноша и чуть сдвинул брови, — Ближе к делу, уважаемый. С чего ты взял, что Альберт…
— Подождите, — Эрик, по сию пору молчавший, решительно поднялся на ноги, оглядывая собравшихся немного свысока, — Для начала объясни, почему ты так уверен, что это именно дядя.
— А я тебе уже объяснил, — последовал невозмутимый ответ, и виконт де Нормонд, демонстрируя истинно дворянские
манеры, согнул ногу в колене, ставя ее на стол рядом с собой. Винсент в ответ на это действие поморщился и пересел на другой стул, дабы находиться подальше от не слишком чистого ботинка.— Очень, понимаешь, много факторов совпадает, — продолжал тем временем разглагольствовать Роман, решительно не обращая на хранителя памяти и его действия никакого внимания, — Да, ты спрашивал, с чего я взял, что у Альберта и Мари были отношения. Видите ли, дорогой братец, когда видишь двух людей целующимися в темном закутке, сложно сделать вывод, что они как-то плохо друг к другу относятся. Кстати, я подозреваю, что Альберт либо сказал ей что-то, либо что-то сделал, чем и напугал ее в тот день. Может быть, просто признался, что массовое убийство в замке — дело его рук.
— Он ведь никого не убивал, — молодой граф, вздохнув, снова опустился в кресло. Его брат откровенно поморщился.
— Эрик, если человек приводит в дом всякую нечисть и говорит ей: «Убьете вот этих всех и еще парочку вот тех», это характеризуется как дело его рук. И хватит искать в Альберте признаки невинности, в нем их нет!
— Хорошо, хорошо, — блондин, сдаваясь, поднял руки и негромко вздохнул, — Значит, из того, как он вел себя в прошлом, из того, что Ричард назвал его имя сейчас, ты делаешь вывод, что это он. Но, Роман, я повторяю: дядя — человек. По твоему, он мог прожить все это время, ожидая, когда можно будет начать портить нам жизнь?
— А ты уверен, что он человек? — снова вклинился в мирное течение беседы хранитель памяти, успевший уже избавиться от предложенной ему еды и сейчас внимательно слушающий разговор братьев, — Если он чем-то там посыпал еду, — при этих словах последовал взгляд в сторону Романа, — Если сумел открыть дверь, как хранитель памяти (предвосхищая твой вопрос — нет, я не ошибаюсь. Свои умения я смогу узнать из тысячи), если обладал кулоном… хотя я не очень понимаю, зачем он отдал его горничной… В общем, как по мне, так все это дает возможность сделать вывод, что Альберт может быть кем или чем угодно, и вовсе не обязательно, что он человек и не мог прожить трех столетий.
— Ладно, — Эрик, подавленный обилием вываливаемых на него фактов, обреченно опустил руки, — Предположим, вы оба правы. И что из этого следует? — он перевел взгляд с Винсента на собственного брата, и ответил себе сам, — Ничего. Как узнать точно, и что делать после — неизвестно.
— Может быть… — Татьяна, все это время предпочитавшая молчать, нерешительно подала голос, — Может, все-таки попытаться помочь Ричарду? Он же просил…
— Стоп! — юноша, хлопнув ладонями по столешнице, легко соскочил с нее и, нахмурившись, воззрился на брата и его девушку, — О какой такой помощи просил Ричард? Когда? И почему прочие участники собрания не в курсе?
— Говори за себя, — хранитель памяти, ухмыльнувшись, скромно отвел взгляд. Роман медленно втянул воздух.
— Значит, даже кот в курсе дела, а я до сих пор нет? Когда этот оборотень просил о помощи? И кого из вас?
— Эрика, — девушка, в голове которой хлопок виконта по столу отозвался тысячекратно преувеличенным гулом, устало оперлась локтем на столешницу, держась за голову, — Просил помочь справиться с Альбертом.
— Утром, — машинально добавил блондин, не сводя с нее глаз и обеспокоенно нахмурился, — Что с тобой?