"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15

— Но зачем тебе это? — Эрик, всей кожей чувствуя состояние любимой, нахмурился, немного заводя руки за спину и касаясь ее ими, словно пытаясь дать понять, что она под защитой, — Если вновь появится трещина, мы снова найдем способ убрать ее, зачем тебе нужно ее появление? Ты так хочешь причинить вред собственной дочери? — серые глаза графа сверкнули яростным гневом. Отношение мнимого дядюшки к его родной дочери, равнодушие, готовность причинить ей вред, злили молодого человека, питали в его сердце неприязнь, по силе сравнимую с ненавистью.

— О каком вреде ты ведешь речь, мой маленький глупый племянник? — маг медленно перевел взгляд на нового собеседника. В глазах его зажглись издевательские, насмешливые огоньки; улыбка не покидала губ.

— Неужели ты не слышал моих слов о том, что я знаю, как обращаться с этими вещами, умею подчинить себе браслет? Довольно одного всплеска его силы в моем присутствии — и я смогу объяснить никчемной безделушке, кто на самом деле ее хозяин! — в голосе мага прозвучали отдаленные раскаты грома, и девушка за спиной блондина испуганно сжалась.

— Но ведь однажды…

— Да! — Альберт, резко оборвав молодого графа, махнул рукой, — Да, мой мальчик, ты прав, да! Однажды браслет уже проявил свою силу в моем присутствии, но, увы… Тогда я не был готов к этому. Сейчас же все обстоит иначе. Мизансцена построена, актеры на своих местах! Мне остается лишь дать один короткий приказ… Действие! — он широко раскинул руки в стороны, и в глазах его засверкали фанатичные искры.

И в тот же момент, словно и в самом деле подчиняясь приказу мага, все пришло в движение.

События завертелись бешеным калейдоскопом, с ужасающей скоростью сменяя одно другое.

Волк, подчиняясь приказу хозяина, рванулся вперед. Одновременно с ним пантера, демонстрируя ярую преданность не только хозяину, но и тем, кто был дорог его сердцу, готовность пожертвовать собой ради них, взмыла в воздух, будто подброшенная пружиной и, одним изящным прыжком перелетев через пытающиеся достать ее языки пламени, приземлилась как раз перед носом волка. Лев, взволнованно подавшийся вперед, случайно коснулся лапой пламени, испуганно отдернул ее, поджимая… и тотчас же, огласив окрестности яростным рыком, метнулся вперед. Сознание зверя и человека, сплетшись воедино, не удержало в памяти предыдущего знакомства с пламенем, подобным этому и сейчас мимолетное соприкосновение с ледяным огнем, осознание обмана, вызвало в сердце хранителя памяти самую невероятную злобу. Он взвился в воздух, бросаясь, однако, не на Ричарда, скалящегося на пантеру, преградившую ему путь, а на вораса, посмевшего обмануть его, позволившего себе поймать в клетку гордого царя зверей. На лице Анхеля, не заметившего близкого знакомства льва с пламенем, мелькнуло самое, что ни на есть, искреннее изумление, а в следующую секунду фигура экс-мажордома на миг словно высветилась, как будто вспыхнула в окружающем мраке, и альбинос исчез. Лев, приземлившийся на то место, где мгновение назад стоял человек, удивленно завертел головой, а затем вдруг подпрыгнул, практически шарахаясь в сторону. Ядовитый паук, маленький и незаметный среди травы был опаснее для хищника, чем враг более соответствующего ему размера.

Роман, не выдержавший более муки бездействием, попытался рвануться вперед.

— Тихо-тихо-тихо, братец, — Людовик, заступающий ему дорогу, криво ухмыляясь, поднял руку, упираясь открытой ладонью в грудь старшего брата и легко отталкивая его, — Дядя не давал приказа вмешиваться.

Виконт медленно перевел взгляд на него и величайшее отвращение залило его лицо. Недоверчиво, пораженно он покачал головой, окидывая собеседника долгим взглядом с ног до головы.

— Да ты и в самом деле стал его послушной шавкой, Людовик… Я и представить не мог, что ты на такое способен…

Лицо молодого мага, мгновение назад озаренное злым весельем, помрачнело. Слова брата задели его за живое, оскорбили глубоко и сильно, а сносить обиды молча парень был не приучен.

— Лучше помолчи, — даже голос его изменился, становясь как-то ниже, обретая некоторую грозность, — Иначе я забуду, что ты — мой брат.

— А сейчас ты об этом помнишь? — Роман, в моменты серьезной опасности теряющий всякую способность шутить, схватил молодого человека за плечо и рывком повернул его лицом к происходящему, — Вот наш брат, Луи! Видишь, там, за спинами зверей? Вот он, и ты хочешь позволить ему погибнуть в угоду дяде, который даже не является нам родней!

Луи промолчал. Сказать ему было нечего, однако, внимание теперь было приковано исключительно к Эрику, который, отважно заслоняя собою Татьяну, старался аккуратно оттеснить ее подальше от хищников, уже готовых сцепиться в схватке.

Волк атаковал первым. Сознание его, полностью подчиненное и порабощенное волей мага, совершенно не хранило в себе ни воспоминаний, ни дружеских чувств; образ пантеры-друга был стерт из него, замещен образом врага.

Острые клыки щелкнули в нескольких миллиметрах от плеча черного зверя и тот, не желая сносить этого от существа, сейчас даже не признающего себя его хозяином, поднял лапу.

Еще секунда — и звери сцепились. По лесу разнесся мяукающий рык разозленной, раненой кошки, смешался с волчьим воем…

Татьяна закрыла глаза. Вокруг творилась какая-то фантасмагория, верить в происходящее просто не хотелось, а помощи ждать было неоткуда. Даже если бы она сейчас бросилась в лес, в отчаянной попытке добраться до деревни, до Тьери, ей бы не дали убежать. В конце концов, битва разразилась из-за нее, вернее, из-за безделушек, некогда столь опрометчиво ею надетых, и Альберт, заметив ее бегство, мгновенно отправил бы следом и Ричарда и, вполне вероятно, Анхеля. Да и кто знает, сумел бы Тьери совладать со своим учителем или же…

Громкий рев мотора, перекрывая звуки сражения, сотней рокочущих отголосков раскатился по лесу.

Девушка, не веря своим ушам, распахнула глаза и, как-то машинально стиснув кулон, завертела головой, пытаясь понять, значит ли этот звук спасение, или же он донесся откуда-то издали.

Звери продолжали биться не на жизнь, а на смерть, по-видимому, совершенно не обращая внимания на резкие звуки; Винсент изо всех сил пытался выследить в траве и раздавить чертова паука, не позволив тому навредить себе, а Роман, сжимавший по сию пору плечо младшего брата, расплылся в довольной улыбке.

Красная молния мелькнула в воздухе и из гущи леса стремглав вылетел блестящий спортивный мотоцикл. На какое-то мгновение он замер в воздухе и уверенно восседающему на нем молодому человеку хватило этого, чтобы моментально оценить ситуацию. Легким и четким движением он вывернул руль и, ухитряясь таким образом изменить даже траекторию полета, направил переднее колесо железного коня прямо на волка, сбивая того с ног и заставляя отлететь в сторону. Оба колеса мотоцикла коснулись земли и наездник, резко тормознув, заставил его чуть повернуться на заросшей травой поверхности. А затем, совершенно довольный эффектностью собственного появления, легко сдернул с головы шлем и обезоруживающе улыбнулся.

— Почему-то подумал, что не стоит уступать вам все веселье, — спокойно произнес он и, мимолетно подмигнув сияющему Роману, хотел, было, сказать что-то еще, как злобное, хриплое, несколько надсадное после встречи с мотоциклом рычание, отвлекло его.

— Сзади! — виконт, не долго думая, дернул плечо брата назад и, пока тот пытался осознать свершившуюся наглость как факт, бросился к другу.

— А?.. — мотоциклист, похоже, несколько не ожидавший атаки на свою персону, удивленно и непозволительно медленно в данной ситуации, обернулся и, в последнее мгновение сдернутый с мотоцикла за шкирку, упал наземь. Интантер, не сумевший удержаться на ногах и свалившийся вместе с ним, торопливо вскочил, протягивая приятелю руку. На том месте, где секунду назад сидел последний, с громким, красноречивым щелчком сомкнулись волчьи зубы.