"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— И когда главный эксперт по путешествиям во времени начал спрашивать, как мы куда-то переместились, я понял, что дело плохо, — замогильным голосом известил виконт де Нормонд и, тяжело вздохнув, тряхнул головой, — Ну, предположим. Ты ничего не знаешь, мы ничего не знаем, и вообще неизвестно, как мы тут оказались и что тут забыли… Но надо же мыслить конструктивно!
— Я не умею, — мигом отмежевался Луи, — Я уже пробовал. Татьяна?
Девушка, искренне возмутившись, негодующе фыркнула.
— Почему в компании трех мужчин конструктивно думать должна девушка? Роман предложил — вот пусть он и думает!
— Я предложил не думать, а мыслить, —
— Определенно, — буркнул в ответ Винсент и, тяжело вздохнув, вновь пошатнулся, прижимая ладонь к виску, — Да… Староват я уже для каторги, отвык от таких приключений. Да и с короткими волосами неудобно, не понимаю, как я жил в эти времена?
Татьяна сочувственно оглядела дядю и, вздохнув, покачала головой. Он и в самом деле выглядел не лучшим образом, был явственно измучен и обессилен, хотя и старался еще держать себя в руках, и как помочь ему, она представляла слабо.
— Я даже не знаю… — девушка куснула себя за губу, — Может, нам попытаться как-нибудь помочь тебе? Луи может создать бинт там, или какую-нибудь заживляющую гадость… и, кстати, Роман тоже этим умением не обделен.
Виконт усмехнулся и, впервые в этом времени ощущая необходимость расписаться в собственной слабости, чуть покачал головой. Он молчал всю дорогу, он подтрунивал над братом, над девушкой, но не говорил о том, что чувствует сам, он не желал еще больше сгущать краски.
Но теперь, должно быть, пришло время покаяться.
— Это вряд ли, — негромко промолвил он, растягивая губы в спокойной улыбке, — Спешу напомнить, Татьяна, что в шестом веке ни меня, ни моих братьев на этом свете еще не было, здесь не было даже нашего многоуважаемого дядюшки, обратившего меня и Эрика в интантеров! В общем… — он на миг замялся, а потом обреченно махнул рукой, сознаваясь, — Давненько я не чувствовал себя почти обычным человеком.
Все взгляды обратились к нему. Людовик, даже в мыслях не державший, что с его братом может произойти нечто подобное, свято уверенный, что поддержку в его лице все-таки имеет, испуганно приоткрыл рот, недоверчиво вглядываясь в него. Винсент нахмурился и, покачав головой, вздохнул. Татьяна растерянно заморгала, не находя слов для достойного ответа.
И, как ни странно, именно она в итоге первой подала голос.
— «Почти»?..
Виконт задумчиво почесал в затылке.
— Ну, я не мерзну, когда вы с Луи дрожите от холода, не испытываю особенного голода, да и вообще, кажется, по сию пору бессмертен… но что-то создать мне слабо. Я надеялся, что с крутым магом в лице моего брата мы обойдемся и без этих моих способностей, но теперь… — парень на миг примолк, и неожиданно весело улыбнулся, — Теперь нам всем предстоит идти, искать заветный холмик, где Луи может подзарядить батарейки! Только пара уточнений. Винс… Если мы поможем тебе сейчас, это не изменит ход истории? Ты ведь должен был встретить Рейнира бедным и несчастным, избитым и измученным. И если мы пойдем к старику вместе с тобой — это разве не поменяет все? Кажется, ты должен был встретиться с ним лично, поспорить с умным человеком и, наконец, стать большим котом повышенной наглости?
Мужчина, хмурясь, опустил взгляд и задумчиво потер подбородок. Резон в словах Романа определенно был, даже более чем, но на основании его слов возникали и другие
вопросы.— Это-то все можно обойти… — медленно вымолвил он, — А вот каким образом нам с Ричардом изобразить вражду, и не показать, что мы знакомы, как нам со стопроцентной точностью воспроизвести события этого времени — я пока не знаю. Как не знаю и того, к чему наше путешествие теперь приведет.
Глава 13
Чарли казалось, что он сходит с ума. Или что с ума сходят все остальные, что их сводят с ума, тщательно, планомерно и непрестанно, почти в открытую, но так, что люди не понимают этого.
Он видел, как они менялись, видел, чувствовал, ощущал всем своим существом, как изменяется обстановка на судне, и знал, чья это заслуга.
Он видел неодобрительные взгляды в сторону законного капитана, слышал шепотки на его счет, и нередко замечал слепое обожание в глазах матросов, устремленных на другого человека.
На него.
На того, кто все еще продолжал лгать, прикрываясь личиной святого отца, но при этом уже не единожды отдавал четкие, ясные и однозначные приказы. Он даже перестал скрывать свою истинную натуру — не раз и не два Чарли видел, как отливают огнем его волосы на солнце, но матросов это почему-то не изумляло.
Они вообще воспринимали все как само собой разумеющееся, они смотрели в рот рыжему мерзавцу, слушали каждое его слово и, что было еще более неприятно, начинали поглядывать с большим уважением в сторону самого Чарльза.
После последних слов, последнего разговора с Чеславом, Бешенный стал присматриваться к команде с большим вниманием, начал замечать в, казалось бы, современных людях, тех дикарей, которые ходили когда-то по волнам под его началом и, будучи человеком разумным, ощущал невольный трепет при мысли об этом.
Эти люди были пиратами — жестокими, безжалостными убийцами, морскими разбойниками, но забыли об этом, избрав в этом мире жизнь законопослушную. Избрав мирный путь… пока не встретили на этом пути бывшего старшего помощника капитана Бешенного, втершегося к ним в доверие и старательно промывающего теперь им мозги.
Каждый день, каждый час, каждую минуту и секунду Чес толкался среди матросни и, широко улыбаясь, о чем-то говорил с ними, подначивал, посмеивался, что-то уверенно втолковывал, и они верили ему! С каждым днем верили все больше и больше.
Что делать и как вести себя, Чарли не знал. Ему чудилось, что даже капитан уже начал относиться к «святому отцу» с каким-то особенным почтением, что на самого судового врача он начал поглядывать с уважением, как на равного себе, и ему это не нравилось.
Чеслав норовил сделать из добропорядочного судна очередной разбойничий корабль, а как помешать этому, было непонятно.
Тем более, что Чарли все еще допускал возможность развития у себя паранойи, и старался собрать для начала побольше доказательств.
Доказательства же, как назло, собираться не желали; молодой человек тихо злился у себя в каюте, призывая громы и молнии на голову проклятого оборотня, силясь разгадать его план и понимая, что терпит полнейшее фиаско.
Чеслав уже снился ему по ночам, каждый раз повторяя одно и то же — обещая, что вернет в этот мир фрегат, которым некогда командовал капитан Бешенный и вновь вернет ему прежнее звание. Чарли просыпался, тяжело дыша и тихо злился, сознавая, что, если бы Чес и впрямь совершил нечто подобное, противиться его доводам стало бы излишне трудно.