"Фантастика 2025-80". Компиляция. Книги 1-28

— Почему?

— А бес его знает. Меня они в свои тайны не посвящают. «Это карантинная зона», так говорят. А местным-то что? Они и слова такого не знают. Как по мне, так только интерес разжигают, вот что.

— Всё равно не понимаю. — Фигаро с грустью посмотрел на сухарь в своей руке, вспоминая домашнюю выпечку тётушки Марты. — Что ещё за «карантинная зона»? Там что, Свободные демоны по скалам бродят? Прорыв Внешних Сфер? Жилище Древнего вендиго?

Сайрус помедлил с ответом. Он аккуратно расставил на покрытом брезентом камне кружки с самогонкой, отрезал себе мяса, сыра, и, наконец, сказал:

— Нет там ничего такого. Скала — да, скала необычная. Очень высокая, с почти отвесными стенами, похожая на палец высотой, эдак, с Белую башню. Вокруг лес, в лесу, понятное дело, всякая чудь водится, но, опять-таки, ничего сверх того, что обычно. В самой скале множество пещер с геотермальными источниками, там живут снежные львы, на которых Харт охотится. Место глухое, безлюдное, погода часто портится… чёрт его знает, может, из-за этого колдуны туда носа не суют.

— Но ведь Харт должен знать, что к чему. Ведь его отец…

— Ну, — Сайрус тихо засмеялся, — то ж отец… Харт, если хотите знать, у наших колдунов что-то вроде деревенского дурачка. Отец его учил уму-разуму, да только сынишка всё больше не за глубоким знанием, а за быстрой деньгой гнался. Поэтому папашка на него плюнул и отпустил на вольные хлеба. В ссоре они, как бы, и не были, но к колдунам Харт не вхож. Так что не знает он ни хрена… Ну, за охотничью удачу!

Выпили за удачу, потом просто так, и Фигаро почувствовал, что его начинает вырубать. Сказалась жуткая усталость, болели ноги, да и всё тело словно саднило изнутри: даже не эфирная контузия в полном смысле слова, а, скорее, то, что Артур называл «эфирной крепатурой». Он просто вымотался. Но всё равно приятно было сидеть вот так у потрескивающего огня с кружкой в руке и слушать отдалённый призрачный вой ветра, что изредка доносился откуда-то с пололка.

— Скажите, Сайрус, а эта буря не портит нам график?

— Как сказать. — Колдун пожал плечами. — С одной стороны, мы явно опоздаем, да и идти завтра придется через снеговые завалы. С другой… Какой, к чертям, график, если уж на то пошло? У вас что, на Белой вершине назначено? На завтра к трём часам?

— Не назначено, — согласился следователь, — но, всё же, хотелось бы примерно ориентироваться по времени: когда, как?

— Да успокойтесь. Максимум, послезавтра будем у Вершины. Мы лагерь разобьем, а вы… А, вы, собственно, что в тех местах забыли, господа? Если не секрет, конечно?

Фигаро открыл рот… и снова его закрыл. Он вдруг понял, что совершенно не подготовлен к этому простому вопросу; в его понимании происходящее было как бы само собой разумеющимся. Конечно, можно было ответить «по делам Департамента» но какого ляда Департамент забыл в подобной заднице мира как-то с ходу не придумывалось.

Положение спас хладнокровный Френн, который с абсолютно каменным лицом произнёс:

— По делам Департамента. И, кстати, если уж речь зашла об этом: как вот лично вы думаете — если на Белой вершине потерялся человек, есть ли шанс его найти? Ну, или хотя бы его останки?

— Человек… — Сайрус задумался. — Оно, понятно, зависит от того, какой именно человек: сержант Кувалда или его денщик. Но скажу вам честно: лично я бы на это денег не поставил. В Белой вершине — разветвлённая сеть пещер, по сравнению с которой те пещеры, где мы сейчас сидим просто коридор из сеней на кухню. Найти там что-то тяжело. Если вообще возможно.

— А эти… снежные львы? Насколько они опасны?

Сайруз задумался. Он подпёр щеку изнутри языком и уставился куда-то в потолок, поразмышлял с минуту, а затем сказал:

— В первый раз, когда Харт ходил на львов, они просто царапались и кусались. Больно, но что такое когти и зубы против огнестрела? Во второй раз нам пришлось попотеть, потому что в нас полетели шаровые молнии. В третью ходку мне пришлось отражать уже весьма неординарные заклятья. На самом деле тогда мне просто повезло. Это наш четвёртый поход и я очень рад, что с нами вы, господин Френн. Ну и разумеется вы, господин Фигаро, но вы же сами понимаете, не в обиду…

— Да понимаю, понимаю. В Ударном отряде я подготовки не проходил, факт. Так что я тоже рад, что с нами господин Френн, и ещё как рад. Но я всё равно не понимаю. Эти снежные львы… они что, какие-то Другие, адаптирующиеся к заклятьям? Вроде Зеркального Ифрита?

— Они — не Другие. Ну, Фигаро, подумайте: как вы из Другого чучело набьёте? Они живые существа. Просто очень странные. И да, похоже, они со временем становятся сильнее и способны изучать заклятья, что были против них применены. Страшный противник. Но я никогда не видел, чтобы снежный лев атаковал человека первым. Нет, в пещерах под Белой вершиной у вас опасность одна: заблудиться.

— А если Нить Ариадны? Или Клубок?

— Навигационные заклятья? Да, если вы такие умеете, то, наверное, вам ничего не угрожает. Разве что свалитесь в какой-нибудь горячий источник или шлёпнетесь в расщелину. Всё же, вы, господа, не спелеологи, уж простите.

— Что-то в сон тянет. — Френн зевнул. — Отвык я по снегам да по горам бродить. Утренние пробежки в Тудыме и гантели всё же, немного не то же самое, что муштра в Ударном отряде… Караул на ночь выставим?

— Я постою. — Это был Зойза, подбросивший в костёр несколько свежих поленьев. — Ежели носом начну клевать, так разбужу кого-нить. А вы дрыхните, господа. В этих пещерах бояться нечего, так скажу.

— Ну-у-у… — Фигаро тоже зевнул, да так, что едва не вывихнул челюсть. — А если… животные какие вдруг… Мало ли.

— Ха! — Зойза едва заметно усмехнулся. — Других тут нет, а животные… Самый страшный зверь это человек, верно говорю? Драконов, вон, вывели подчистую, даже на Хляби у нас не найти. Хотя кто и врёт, что есть где-то, да только туфта это всё, господа хорошие. Ну а уж если сюда каким-то макаром медведь залез, так я ему покажу, что не стоит нас беспокоить. А будет дедушка лесной сильно настаивать… ну, получится у меня коврик новый под печку. Старый-то истрепался давно… Спите себе.

«Спите, Фигаро, — эхом отозвался Артур, — я за ними пригляжу. Вся эта развесёлая троица будет у меня перед носом, так что за Харта не переживайте… А, да вы, смотрю, уже спите. Ну и правильно. Святое дело…»

Поначалу следователю снилась чушь.

Это была самая обычная чушь, которая приходит во сне мутной метелью и оставляет после себя только обрывочные воспоминания, полностью гаснущие через час-другой: Фигаро с Зойзой сидели на какой-то поляне и играли в шашки. Зойза говорил «самый страшный зверь, Фигаро, эт человек, верно?» Следователь соглашался, кивал, и пытался проскочить в дамки на правом фланге.

Но затем сон Фигаро резко изменился, и далеко не в лучшую сторону.