"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— А за леди? — как ей показалось, спросил тот с надеждой.
И Элинор возвела глаза к звездному небу, виднеющемуся в узкую полоску между почти касающихся друг друга краями крыш.
Ясное дело, что ему нужен не колючий тычок магией, а удар в полную силу.
— Перебьешься, — буркнула она безапелляционно. — Тех двух раз было более чем достаточно.
— Тебе, — не преминул напомнить Грег.
— А тебе и одного могло хватить.
— Вот теперь ты уже не парень и не леди, а строгая нянюшка.
И хотя Эль понимала, что он подтрунивает над ней намеренно, все равно реагировала. Захотелось снова его чем-нибудь
— Обиделась, что ли? — Грегори понял ее молчание по-своему.
Как же, разбежался. Еще она на такую ерунду не обижалась.
Но ответить Элинор ничего не успела, потому что он вдруг протянул руку, положил ей на плечо и притянул Эль к своему боку. Она в прямом смысле затаила дыхание, когда теплые сухие губы коснулись ее виска.
— Брось, я шучу.
И замер, кажется, сам не ожидая от себя такого порыва.
«Ты же не трусиха, Эль Викандер?»
Поэтому, прежде чем Тэйт успел ее отпустить, она повернула к нему голову и уперлась лбом в плечо. Его рука осталась на том же месте, аккуратно приобнимая.
— Просто я, как нежная леди, удивилась, что ты посещаешь… хм… такие места, — призналась Эль.
Почему она должна стесняться своих чувств и мыслей, в конце концов?
Плечо под ее лбом тихонько вздрогнуло. Усмехнулся?
— Я не посещаю бордели, — откликнулся Грегори куда-то ей в волосы. — Просто живу в этом городе уже целый год и знаю, как он устроен.
Ей стало легче? Да, черт возьми.
И нет, она не считала девушек, работающих в подобных заведениях, кем-то второсортным или вроде того, у всех свой путь, и не ей, богатой наследнице, ни в чем не знающей отказа с самого детства, их судить. Но легче и правда стало, отрицать это перед самой собой точно было бы трусостью.
В этот момент на улице за углом громко хлопнула дверь, раздался быстрый стук каблуков по брусчатке.
— И чтоб больше не появлялась! — донеслось уходящей в спину.
— Не очень-то и хотелось, — откликнулся на это хриплый женский голос. Правда, значительно тише и явно себе под нос.
Когда та, кого они ждали, появилась в переулке, Тэйт уже убрал руку с плеча Эль, а она отстранилась от него и отступила на полшага — дальше не позволила стена соседнего здания.
— Ну, знаете… — проворчала женщина в пышном платье с многослойной юбкой и с весьма откровенным вырезом, в котором от быстрого шага подрагивала увесистая грудь, кажущаяся в темноте белым пятном. — Затейники, мать вашу… — Подошла ближе и, никого не стесняясь, полезла под юбку. — Ух… — Пыхтя от усилия, извлекла из-под платья декоративную подушку, которая помогла ей изобразить несуществующий живот; провела ладонью по лбу, стирая с него выступивший пот.
— Все получилось? — поинтересовался Тэйт, делая шаг навстречу.
Эль осталась за его плечом, но до нее все равно долетал резкий запах цветочных духов.
— Смотря что для тебя «получилось», — отозвалась та, зажав подушку под мышкой. — Все, как ты велел: пришла, сказала, что беременна от этого Корлина.
— А они? — От любопытства Элинор рискнула обонянием и все-таки подошла ближе.
— А им нервы лечить надо. — Женщина в отвращении передернула плечами. — Раскудахтались, что их бедный брат всю жизнь сторонился
баб, тем более… падших, — на последнем слове у нее вырвался ядовитый смешок. — Да вообще любых, как я поняла. Уж слишком удивились и слишком визжали.Эль с Грегори многозначительно переглянулись.
— Все, голубки, бывайте, — снова привлекла к себе внимание их небескорыстная помощница. — Если что еще надо, заходи… — адресовалось это явно Тэйту, однако женщина вовремя вспомнила об Эль и добавила: — …те.
— Надеюсь, не понадобится. Держи. — Грег извлек из кармана деньги и вложил несколько монет в протянутую к нему ладонь. Сумму Элинор не видела, но, судя по тому, как блеснули у женщины глаза, она вполне покрывала потраченное ею время. — И чтобы никому.
— Я могила, зайчик, — подмигнула та и, отсалютовав им свободной рукой, перехватила подушку поудобнее и двинулась к выходу из переулка, плавно покачивая бедрами.
— Интересно, они специально тренируются так ходить? — пробормотала Элинор, задумчиво глядя ей вслед. — Как маятник: туда-сюда, туда-сюда.
Тэйт бессовестно заржал.
— Это ты опять как нежная леди интересуешься?
— Как рубаха-парень, — отмахнулась она, все еще провожая женщину взглядом. Попробовал бы он сам походить на таких каблуках по брусчатке и не убиться. Вот Эль бы не рискнула — только по бальному залу. — Красиво же.
Грег снова усмехнулся.
А она повернулась к нему.
И он все-таки ее поцеловал.
Да-да, в переулке на окраине города, где они только что имели удовольствие общаться с женщиной легкого поведения и где все еще витал приторно-резкий запах ее духов.
Да и плевать. Может, Элинор Викандер и воспитывали как леди, но уж точно не как капризную и изнеженную.
Глава 18
Боги, как он целовался! Эль казалось, что от этих поцелуев вся кровь в ее венах превратилась в раскаленную лаву. И прерывать это ощущение и возвращаться с небес на землю категорически не хотелось.
Но пришлось.
По дороге к общежитию как-то само собой вышло, что Элинор обвила локоть Грегори руками, а он притянул ее к себе ближе и положил ладонь ей на талию. Ладонь эта прожигала кожу даже сквозь ткань рубашки и разгоняла и без того бурлящую внутри лаву только сильнее, заставляя Эль улыбаться и нести какую-то веселую чушь.
А Тэйт… смеялся и поддерживал ее несерьезный настрой.
По-настоящему смеялся, искренне и беспечно, как она давно хотела увидеть.
Стоило бы обсудить то, что они сегодня узнали в доме почившего Корлина, решить, что делать дальше, разумно ли рассказывать следствию о своих сомнительных методах получения информации или же преподнести как догадку. Стоило взять себя в руки и вспомнить, что в городе творится черт знает что. Стоило бы…
Но в этот момент Эль было так хорошо, что она не нашла в себе сил, чтобы начать говорить о чем-то серьезном и важном. В конце концов, с самого спуска по сходням в порту Прима она только и делала, что думала о важном или серьезном. И в этот вечер ей в кои-то веки хотелось просто плыть по течению: не спеша брести по полупустым улицам в свете тусклых магических фонарей, подставлять лицо теплому бризу, смеяться глупым шуткам и отпускать такие же, а еще — прижиматься и чувствовать прикосновения человека, к которому хотелось прикасаться.