"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21

Мэл убрала ладони под голову и так и лежала, любуясь. Его расслабленным во сне лицом, тем, как мерно вздымается от ровного дыхания грудная клетка, как лучи восходящего солнца скользят по гладкой обнаженной коже…

Она не удержалась, подвинулась ближе, уткнулась носом ему в плечо и обвила рукой через спину.

— Не спишь?

Все-таки разбудила.

— Не сплю.

Рэймер перевернулся на спину, и ей пришлось чуть отодвинуться, но он тут же притянул ее к себе, и Амелия угнездилась головой у него на плече, будто тут всегда и было ее место. Обняла, и он перехватил ее руку, переплел их пальцы.

— Ты все еще светишься.

— Ты тоже.

— Я знаю.

И больше ни слова. Не хотелось ни говорить, ни двигаться — просто быть рядом.

Возможно, она уснула бы вновь, но Монтегрейн заговорил:

— Ты вчера очень рисковала и почти полностью спустила свой резерв.

Собственно, так она и предположила. Вот только знания о магических резервах у нее были весьма поверхностными.

— Я не знала, что у меня вообще есть резерв, — буркнула Мэл.

— Есть, — заверил он и, подумав, добавил: — Теперь точно есть. И аура, она осталась, только стала бледнее — резерв еще восстанавливается.

Это звучало так странно и непривычно. Она — маг. Полноценный. Необученный, не такой мощный, какой была ее великая бабушка, но и не пустышка. И, оказывается, всегда была магом, просто никогда об этом не подозревала.

— Ты научишь меня, как определять состояние своего резерва? — попросила Амелия. — И как ты говорил, приглушать ауру по желанию?

Магов учат этому с детства, для них это так же естественно, как научиться ходить. Но, черт возьми, Рэймеру ведь в прямом смысле после ранения пришлось заново учиться вставать на ноги. Значит, и она сумеет.

— Научу, — пообещал Монтегрейн и усмехнулся. — Как только сам вспомню, как это делается. Отвык ужасно.

Она ничего не ответила, просто лежала в теплых объятиях и улыбалась.

— Мэл, как ты это сделала?

Такой простой и одновременно сложный вопрос.

— Просто поняла.

— М-м-м?

И она ответила как есть:

— Я не умела лечить, потому что не умела любить.

Ей показалось, или его сердце под ее щекой застучало чаще?

— Мэл…

Амелия повернулась, чтобы оказаться к нему лицом, приподнялась на локтях. Рэймер смотрел на нее с такой нежностью во взгляде, что она ни на миг не усомнилась в том, что он сейчас скажет.

— Не надо. — Мэл покачала головой и накрыла указательным пальцем его губы. — Это не признание, а констатация факта. Не надо ничего говорить, слова — это всего лишь слова.

Он серьезно кивнул, а потом перехватил руку Амелии за запястье и мягко отвел от своего лица, после чего приподнялся сам и поцеловал ее в губы — решил говорить не словами, а поступками.

Мэл обвила руками его шею.

Что ж, у него прекрасно получалось говорить и без слов.

* * *

Когда Амелия вошла в столовую, там было пусто. Кристис с Ланой уехали с утра, как и собирались, а Рэймер встречал во дворе гостя. Она видела в окно в холле, как открывали ворота, но не стала мешать.

По ее просьбе Монтегрейн пригласил на обед своего приятеля-целителя. Ей нужно было поговорить с кем-то, кто будет говорить с ней на одном языке. Рэймер обещал показать, как работать с резервом, как не допустить его полного опустошения, как ставить ментальные блоки и как делать такие элементарные вещи, доступные всем владеющим даром, как, например, отправлять письма адресату напрямую. Но о целительстве следовало говорить с целителем, и Зиден был так любезен, что, получив от Монтегрейна послание, согласился приехать этим же днем, отложив все остальные дела.

Они вошли в столовую вместе: Рэймер и высокий темноволосый человек. С первого взгляда он показался совсем юным из-за нескладной фигуры и балахонистой одежды, висящей на нем не лучше, чем на вешалке. Однако, присмотревшись, Амелия поняла, что магу не меньше двадцати пяти — двадцати семи лет. И ещё поняла, что видит его не впервые.

Когда она встала, чтобы поприветствовать гостя, тот и вовсе, увидев ее, чуть не растянулся на пороге, споткнувшись от неожиданности. Глаза удивленно расширились.

— Леди Брив?..

И в тот же миг закашлялся, так как получил от идущего следом за ним Рэймера пятерней между лопаток.

— Леди Монтегрейн, — исправился, как только продышался, — рад видеть вас. Снова.

Амелия вежливо улыбнулась.

— Здравствуйте, господин Зиден. Простите, в прошлый раз я не запомнила вашего имени и не ожидала вас снова увидеть.

Зиден протянул руку, и она вложила в нее свою ладонь, искренне удивившись, что целитель решил ее поцеловать. Но нет, тот лишь сжал ее пальцы, почтительно склонил голову и отпустил.

— Не уверен, что в прошлый раз я успел вам его назвать.

Что правда, то правда: когда он лечил Эйдана в доме ее отца сразу после окончания войны, тот сыпал в адрес своего целителя таким количеством проклятий, что сложно было вставить и слово.

Рэймер кивнул гостю на стул, обычно занимаемым Дрейденом, а сам помог сесть Амелии.

— Не переживай, я в курсе, что он лечил Эйдана, — шепнул ей на ухо, прежде чем отойти. Мэл благодарно улыбнулась.

Дана подала на стол. Вид у девушки был расстроенный, а глаза припухшие — кажется, плакала. Неужели, Джерри таки сказал, что она его ни капельки не интересует?

— Дана, все в порядке? — Рэймер тоже заметил выражение ее лица.

— Д-да, милорд, — пискнула та и поспешила закончить с сервировкой, чтобы поскорее умчаться восвояси.

— Ох и надеру кому-то уши, — проворчал Монтегрейн ей вслед, не хуже Амелии догадавшись, что дело не в попавшей в глаза соринке.

— А? Вы о чем? — Зиден, увлекшийся разглядыванием блюд на столе, заинтересованно закрутил головой.

Рэймер отмахнулся.

— Неважно. Рад тебя видеть.

— И я рад, — искренне улыбнулся целитель, а потом и вовсе расплылся от уха до уха. — Еще и в таком виде. — И без паузы, повернувшись к Амелии: — Это ведь вы, да? У вас потрясающая аура — изумрудная. Как я мог в прошлый раз не заметить… — И на его лбу между бровей отчетливо выступила глубокая вертикальная морщинка.

— В прошлый раз ее и не было, — утешила Мэл.

— О! — У самого Зидена аура была ярко-зеленой, но насыщенного цвета свежей травы — никакого изумрудного оттенка. — Я видел такую ауру лишь раз, еще в глубоком детстве… — продолжил гость и задумчиво почесал лоб, словно пытаясь вспомнить.

— У Георгии Грерогер? — любезно подсказал Рэймер.

Глаза целителя снова округлились.

— Вы Грерогер?!

Кажется, кто-то не только забывал называть свое собственное имя, но и не слишком интересовался именами и родословными других.