"Фантастика 2025-91". Компиляция. Книги 1-35
Шрифт:
«Ес-с-сли ты крови огненной, отзовис-с-сь!» — вдруг услышал он тихий шелест в своей голове.
Не веря своему счастью, князь кивнул и создал на ладони самый обычный огненный шар.
— Князь, вы меня слышите? — привлекла его внимание княгиня.
— Слышу, Кирана Юрьевна, если позволите, то я определился, хочу её! — безальтернативно указал Иван Григорьевич на змею.
— Я как раз хотела сообщить, что она обладает некими зачатками разума и уже несколько раз пыталась бежать. Просто не хотелось бы позже получить от вас претензии.
— Нет, что вы, княгиня, отныне эта красавица — моя головная боль, — рассыпался в комплиментах Иван
— Конечно, как пожелаете, но через час за вами придут мои люди, чтобы сопроводить к арке и подготовить к перевозке ваше новое приобретение.
Палаццо Борромео, Пьемонт
Микаэль дель Ува предполагал, что за ним придут, но его статус в Пьемонте был таков, что навредить ему не смогли б при всём желании. Как главный наследник князя, владеющего богатейшими виноградниками на севере Италии и, что немаловажно, одного из сильнейших магов жизни на Апеннинском полуострове, он мог спокойно себя чувствовать даже в доме главных антагонистов, рода Борромео.
Несколько веков назад разразившаяся война за сферы влияния позволила ослабить многие кланы, оставив у власти в Пьемонте две семьи: магов смерти Борромео и магов жизни дель Ува. Стараниями этих двух игроков остальные ушли на вторые роли, а то и вовсе канули в историю, как те же маги крови.
Поэтому сидел Микаэль в кабинете графа Висконти в присутствии его братьев и спокойно попивал гостеприимно предложенное вино. Обвешанный артефактами, как девка на выданье, он мысленно решал, что и как расскажет, чтобы не нарушить шаткий нейтралитет между их семьями.
— Эреде Микаэль, не проясните ли вы нам одну маленькую деталь, как на двух десятках связанных людей в нашем саду могли оказаться остаточные следы вашей родовой магии?
— Если опустить некоторые пикантные подробности, то открылся портал, и сексапильная барышня в корсете и чулках забросила их в сад как кегли. Я же решил, что это некая новая игра, затеянная вашим родом, и просто проверил их состояние здоровья на предмет повреждений. Я всё же не бездушная скотина. Сила обязывает проявлять участие. Поскольку чувствовали они себя на удивление хорошо и даже спали, я не стал вмешиваться в ваши развлечения.
— Да какие, Мать Смерть, развлечения?! Два десятка связанных людей на свадьбе? — возмутился Карло, отвечающий за безопасность рода.
— Дон Карло, если мы периодически закрываем глаза на устраиваемые вами охоты для тренировки молодняка, это не значит, что мы о них не знаем. На этот случай я также решил закрыть глаза в честь свадьбы вашего дорогого брата графа Висконти.
Граф взмахом руки приказал брату замолчать.
— Род Борромео будет вам признателен, если вы опишете портал и девушку.
— Насколько признателен? — скучающе сбил Микаэль несуществующую пылинку с плеча.
— Слеза Бьянки Ува вновь вернётся в отчий дом.
Микаэль задумался надолго. Артефакт, утраченный три века назад, был гордостью рода и входил в защитную триаду артефактов, усиливая защиту родового палаццо на порядок.
На другой стороне было чувство благодарности за помощь в снятии проклятия. Но если задуматься, Микаэль ни словом не упомянул тёзку, а указал лишь на его спутницу. А в ней крови рода, если ему не изменяла память, не присутствовало. Вдова, не подарившая роду даже детей, не могла считаться частью фамилии. Такой
размен совесть наследника князя дель Ува признавала.— По порталу не силен, не моя специализация, да и держался он что-то около пары минут, а вот по женщине… бумагу и карандаш, будьте добры.
Ему тут же подали требуемое, и Микаэль сел рисовать. Уж в чём-чём, а в рисовании фривольных гравюр он был в своё время силён, создавая себе на память альбом с девицами определённого толка.
И поскольку он действительно смотрел больше на наряд спутницы тёзки, то эти детали и удалось передать чётче всего, остальное было передано грубыми штрихами с наложением теней.
— Можете не продолжать, — чуть охриплым голосом остановил его граф Висконти, вырвав листок из-под руки, — если это такая жестокая шутка, то она неудачная!
Микаэль замер в замешательстве, не вполне понимая, что происходит и чем недоволен граф.
— Не понимаю вашего возмущения, — честно признался он.
— Нарисовать мою безвременно усопшую первую супругу, да ещё и в таком виде… — жестокая шутка, эреде Микаэль, сродни плевку в лицо, если будет на то угодно.
— Дон Висконти, я клянусь Виноградом, что в жизни не видел ни единого портрета вашей первой супруги, чтобы позволить себе нечто подобное, — перед Микаэлем засветился виноградный лист, подтверждая слова клятвы. — Кроме того, я рисую лишь мельком увиденное и не могу отвечать за всех девиц, имеющих хотя бы мимолётное сходство с вашей безвременно почившей супругой. Если вы на основании этого хотите забрать назад данное слово, я буду считать это нарушением соглашения между нашими родами. Заметьте, я пошёл вам навстречу.
— Возраст, эреде… каков возраст этой особы? — вмешался в разговор самый младший из братьев Борромео. — Вы — маг жизни, уж это вы точно должны были считать.
— Не моложе двухсот пятидесяти и не старше трёхсот лет, — не покривил душой Микаэль, готовясь зубами выгрызать Слезу Бьянки, если потребуется.
Висконти тяжело выдохнул. Его Агате сейчас было бы в районе ста пятидесяти, но никак не на сотню больше. Да и клятва тотемом не пустой звук. Пришлось признать, что где-то существует женщина, как две капли воды похожая на его первую любовь и его первое разочарование.
— Вы получите свою Слезу, эреде, завтра на рассвете. И благодарю за помощь.
Едва дверь за гостем закрылась, как Висконти поднял на братьев горящий взгляд:
— Отдайте в работу ищейкам. Я хочу знать, кто это.
— Куда эту денешь? — безмятежно поинтересовался Джованни, — на нас и так косо смотрят, у тебя четвёртая жена за сто лет.
— В крайнем случае тебя женим, — огрызнулся граф, пожирая взглядом своё наваждение.
— Меня нельзя, я Смерти обещан, у нас вон Альфонсо уже пять лет скорбит… — с гаденькой ухмылочкой перевёл стрелки на брата младший. — Но если поделишься, то попробовать я не против.
Висконти сорвался с места и за горло поднял над полом брата:
— Пробуй кого хочешь, но не эту!
— Отличненько, тогда я к твоей молодой супруге наведаюсь, — мурлыкнул, словно его и не душили, Джованни. — Что-то очень захотелось себя живым почувствовать.
— Вали! Но мне оставь, — отмахнулся Висконти и отпустил самого младшего отпрыска рода Борромео, который тут же танцующей походкой удалился в покои новобрачных, пока граф не передумал.
Джованни прощалось в роду очень многое ради его способностей. Что взять с человека, если он и так не жив, и не мёртв?