"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26

Меня провели в небольшую молитвенную комнатку, аскетично обставленную и непритязательную. Там на одной из скамеек, чинно положив руки на колени, сидела с прямой спиной вдова Оксана Пронская. При моём появлении она специально не обернулась и дождалась, пока я встану перед ней. Найдя стул, я поставил его спинкой вперёд и уселся напротив.

— Я вас слушаю, Оксана Павловна, — вежливо обратился я к даме лет пятидесяти с родинкой в углу рта.

Еe лицо было вытянутым и немного чопорным, как бывает встречается у знати слишком голубых кровей. Я слышал, она вышла за Пронского именно по любви, а уже после еe семья отвалила Юрию приличное приданное, что и дало старт его экспансии.

Женщина хорошо сохранила свою красоту, оно и неудивительно — некроманты в клане всегда омолаживали своих родственников и близких. Она мяла платок длинными пальцами, усеянными кольцами, под глазами и возле ноздрей виднелась лeгкая краснота, но в целом держалась строго.

— Я бы хотела обсудить возможность заключения мира.

Я не сразу ответил, демонстративно рассматривая её.

— Вы сейчас отвечаете за всю семью?

— Да.

— В это слабо верится, а где Анатолий? — двоюродный брат Юры был ближайшим претендентом на главенство в семье, обладая четвёртым шагом некромантии, остальные кандидаты сильно отставали.

— Он ушёл.

— В смысле ушёл? — удивился я, но потом уточнил. — Анатолий покинул род? — это бы означало позор и лишение дворянского статуса, но так он мог сохранить себе жизнь. Ведь Пронские отлично знали, что мы никого не пощадим из некромантов.

— Да, и не только он, — она встретилась со мной взглядом, — ушли и Дмитрий с Виталием, Николай. Игнат тоже не стал дожидаться… В общем, они уехали все вместе, — сухо сказала Оксана.

— Трусы, — вздохнул я и встал со стула. — Значит, они оставили после себя воевать женщину?

— Выходит, что так, — с нотками злости ответила она, но не на своих родственников, а на меня — это я сразу почувствовал. Дама ненавидела стоявшего перед ней молодого барона всей душой, но в то же время боялась ему резко ответить.

— Я не воюю с женщинами, — произнёс я ей, — но чтобы подписать мир, вам придётся много чего лишиться.

— Я понимаю, — кивнула Оксана. — Мы пойдём на любые уступки и надеемся на ваше великодушие.

«Ещё бы они не пошли. Воевать-то по факту теперь нечем. Я не беру в расчёт сборище стихийников, пусть даже хорошо одетых — эти не сдюжат».

Костяк любой дружины заключался в магах экстра-класса, либо в сбалансированных группах типа сычей. У нас были и некроманты, и клирики, и стихийники.

Барьер не пропустит заклинания врага, а мы, по сути, можем топтать их, как захотим. Тут семи пядей во лбу не надо быть, чтобы понимать, насколько убийственно соваться в такую войну. С некромантами в запасе ещё да, но они позорно бежали — защитников не осталось.

Мы приступили к самому болезненному — к торгам. Я распотрошил этих извергов ровно настолько, чтобы они могли сохранить лицо на людях и не подохнуть с голода. Забрать всё — тоже неправильно, другие аристократы такое осудят. Я не настолько жадный, чтобы жертвовать репутацией.

Барятинским отошло два места силы в черте города (земля и вода), весь запас огнестрельного оружия (порядка двухсот единиц различного калибра: пистолеты, мушкеты, пушки), четыреста килограмм пороха, семьдесят единиц артефактной брони (от 10 до 30 процентилей), столько же единиц оружия, в том числе и десять клинков по пятьдесят процентилей некромантии, три производственных здания (мастерские зачаровальщиков), пять миллионов рублей и отказ от интересов в артефакторном ремесле.

Это стоило того, чтобы сохранить жизнь и независимость. Теперь Пронские ещё не скоро оправятся. У них есть какой-то капитал, но этого не хватит для содержания большой дружины, потому скоро на рынке наёмников появится много свежих вакансий. Война — дело неприбыльное, особенно когда ты проигрываешь.

— Теперь вы довольны? Обобрали до нитки, ни совести у вас, ни жалости…

— Как и у вас, Оксана Павловна, с волками жить, — ответил я ей, недоговаривая фразу, но у меня была и небольшая ложечка мёда для этой женщины, принявшей на себя руководство кланом в столь тяжёлые времена. — Теперь, после того, как мы всё уладили, я предлагаю забыть старые распри, — я протянул ей ладонь, и Пронская, сморщившись, проглотила это унижение и пожала её. — Ну а так как мы больше не враги, я могу вам помочь в поисках сына.

— У меня нет детей, — холодно ответила Оксана.

— А как же Терентий, разве не ваш?

— Его убил Борис после обучения у Распутина.

— Из-за того, что он стал мортикантом? — переспросил я.

— Зачем вы спрашиваете, если и так знаете эти грязные слухи? — резко ответила дама и вырвала руку. — Тереша едва не умер там. Распутин… этот садист запытал его. Я говорила, что мой мальчик не выдержит обучения, но чeртова погоня за властью… Что теперь толку вспоминать? Или вам мало моих страданий?

— Ясно. Ну, тогда у меня отличная новость, Оксана Павловна: ваш муж не убивал Терентия, он жив-здоров. Хотите, могу устроить вам свидание?

Глава 6 Условие

Мать, когда-то потерявшая сына и узнавшая, что тот жив, пойдёт на всё ради подробностей. Я бы и так ей сказал, но некоторые вещи надо подавать в правильное время. Клика некромантов, главные подстрекатели и душегубы, покинули Пронских и мне больше незачем было с ними враждовать, а вот посеять ростки если не дружбы, то нейтралитета — дело святое.

Всё, что знал и всё, что можно было рассказать о Терехе, я немедленно выложил Оксане Пронской, а после потянулся за пазуху.

— Это вам, — я отдал ей конверт, и женщина поднесла руку ко рту, когда увидела знакомый почерк.

— Оставлю вас, — я положил ей ладонь на плечо, и она тотчас накрыла её своей.

— Спасибо, — дрогнувшим голосом поблагодарила она, и я, кивнув, вышел из молитвенной.

— Ну что, валим их Сыч? Там какие-то слабаки, где вчерашние вонючки, струсили? — подскочил тут же Бес, показывая на мрачную группу из шести стихийников, старавшуюся на нас не смотреть.

Я свистнул им и показал палец вверх, а затем раскрыл ладонь прощаясь.

— Что это значит? Всё? Мы победили?

— Да мы победили, — спокойно ответил я.

— Да, мы победили! — заорал Бес, и остальные тоже принялись ручкаться, обниматься и громко поздравлять друг друга, привлекая внимание окружающих. Радость ребят была столь заразительной, что перекинулась и на других.

— Молодцы! — крикнул кто-то с трибун, узнав новость.

Запланированные дуэли ещё не начались, так что мы быстро стали объектом оваций. Один за другим со своих мест вставали присутствующие дворяне: кто-то улыбался, другие нехотя аплодировали с кислыми минами, третьи задумались о чём-то своём, но все были едины в одном — проявляли дань уважения силе.