"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29

Закончить ход рассуждений не удалось. Лестница и дорога через холл оказались слишком короткими. Я даже не понял, когда успел их пересечь, и вот уже оказался на улице в нескольких шагах от Ристалища. На нем же самом в настоящий момент находилась немалая толпа разумных.

Большинство из них являлись воинами рыцарского замка. Все те, кто в преддверии осады оказался отправлен прочь, обеспечивать защиту моих подданных. И надо признать, с этой задачей справился. Что еще важней, они же держали под узды настоящее сокровище — коней-дэстрие. Боевых скакунов, без которых что паладины, что рыцари неполноценны. И теперь лошади вновь оказались в нашем распоряжении.

Отведя взгляд от этой радующей душу картины, я посмотрел на другую кучку разумных, значительно меньших в числе. Гремлины. Увидеть их здесь я не ожидал, однако вид потерянных, побитых жизнью коротышек прекрасно говорил о том, почему они сюда пришли. Нежить все же добралась до Дальней заставы. Благо хоть Миргрыз выжил. Сейчас старый алхимик стоял впереди сородичей, явно выполняя роль предводителя, хотя от себя прежнего отличался и не в лучшую сторону. Кажется, последние события оказались для него сильным ударом.

Тяжело вздохнул, я перевел взгляд туда, куда изначально смотреть не хотел, но все же пришлось. На одинокую фигуру в плаще, находившуюся в натуральной зоне отчуждения. К Лине никто не хотел приближаться, ее все сторонились. До меня доносились злые шепотки людей, о ее проступке наслышаны были все. Я сам почувствовал, как улегшаяся было буря чувств поднимается с новой силой.

— Что ты здесь делаешь? — спросил девушку.

— Я хочу вернуться, — глухо ответил та, не показывая лицо из-под глубоко накинутого капюшона.

— Вернуться? — я почувствовал, как злость утроилась. — И зачем это тебе?

Ответом оказалось молчание, разве что закутанная в плащ фигурка еще больше съежилась, а зона отчуждения вокруг нее стало шире.

— Лина, ты ведь нас бросила, меня бросила в самый критический момент. Именно тогда, когда твоя помощь была особенно важна. А теперь хочешь вернуться, да? Едва я обрел замок, встал на ноги, появилась и ты?

— Я хотел прийти раньше! — воскликнула друид.

— Не верю. Я тебе больше не верю.

— Прошу я…

— Убирайся прочь!

— Пожалуйста, Энквуд!

— Я сказал, убирайся прочь! Убирайся, пока не пристрелил!

В руках сам с собой оказался арбалет, пальцы задрожал на крючке. Меня душило бешенство. Болт в любую секунду мог устремиться к цели. Я на полном серьезе готов был убить девушку. И Лина это поняла. Сжавшись еще сильнее, она повернулась и побежала прочь из замка. А толпа на ее пути расступилась, словно волны перед Моисеем. В поддержку полуэльфийки так никто и не выступил.

Я тяжело вздохнул. Почему-то усталость навалилась с еще большей силой. А еще эти нервы, как-то слишком часто они начали сдавать. Очень захотелось отдохнуть. Провести недельку без войны, без напряженных размышлений о будущем в компании только самых близких людей. Эх… если бы только это на самом деле являлось возможным.

— Ты все правильно сделал, — произнес крайне серьезный Гвинед. — Нельзя было ее прощать, такое не прощают.

— Должен согласиться с нашим товарищем, — совершенно спокойно заметил прелат. Его появления я даже не заметил, что, впрочем, не удивительно.

— От вас такого не ожидал, думал, вы встанете на ее защиту, — обратился я к святому.

— Я бы сделал так, но не в подобной ситуации, — ответил тот. — Любое действие имеет последствия. И нам положено принять ответственность за них в полной мере. Не достоин прощения тот, кто стоит на месте, а не делает шаг вперед.

Прозвучало глубокомысленно, пожалуй, в нынешней ситуации даже слишком.

— Ладно, давайте лучше закроем тему. У нас и без того дел невпроворот.

Гвинед с Клементом согласно кивнули, я же провел короткую дыхательную гимнастику и заговорил с еще одним старым знакомым:

— Учитель, я рад видеть вас живым, — обратился к Миргрызу.

— И мне приятно, что ты тут не в виде трупа шатаешься, — проворчал в ответ алхимик. — Хотя мог бы и поторопиться с прибытием.

— Сам хотел раньше появиться, но не получилось. Почему, расскажу чуть позже. А пока нам, видимо, стоит поговорить уединенно. Я подойду через несколько минут.

С этими словами я махнул рукой в сторону донжона. Миргрыз спорить не стал, последовав внутрь, я же развернулся к оставшимся на Ристалище солдатам. На меня смотрели десятки глаз. На лицах царило оживление, надежда. Осуждение отсутствовало, хотя внутренне мне казалось, что я его отчасти заслужил. Да, нужно что-то сказать, причем не столько ради этих людей, сколько ради себя.

— Воины, то, что произошло девять дней назад. Я назову это своими словами. Мы проиграли, я проиграл. Можно говорить, что враг был слишком силен, многочислен, что никто бы не выстоял в такой ситуации, но самого поражения этого не отменяет. И ответственность за него несу я и никто иной. Также, как и вину за то, что отсутствовал все эти дни. Это было необходимо, дабы усыпить бдительность врага, накопить силы, ударить в нужный момент. Это являлось важным, и все же такой шаг дался именно вам очень тяжело. Вы взвалили на свои плечи тяжкий груз, стали оплотом этой земли и смогли выстоять. И теперь мне хочется подарить вам то, что, уверен, больше всего жаждут ваши сердца. Месть! Месть ублюдкам, что разрушили наш город, устроили в замке темное капище, заполонили его мертвецами. Месть тем, кто развязал войну. Враг сейчас дал слабину, и мы можем ей воспользоваться в полной мере. Так что спрошу — вы со мной?

Призыв совершенно точно нашел отклик в сердцах. Солдаты заорали, замахали руками, вскинули оружие. Уверен, дай я приказ, и они немедленно бросились бы в поход, позабыв обо всем. Впрочем, именно такое настроение мне и требовать. Откладывать месть я не собирался.

— В поход выступят не все. Часть останется на страже наших территорий, — уже деловым тоном продолжил я. — Состав отрядов сообщат ваши командиры. Ситхаз, Гвинед, вы все помните?

Те ответили утвердительно.

— Вот и отлично, тогда приступайте, времени осталось мало.

Поднялась деловая суета, воины начали броуновское движение, спеша максимально быстро исполнить распоряжения офицеров. Я в это дело вмешиваться не стал. Гвинед в управлении солдатами разбирался куда лучше меня и совершенно точно должен был справиться с задачей. Мне же предстоял разговор с Миргрызом.

Старого гремлина я нашел в ближайшей ко входу комнате. Надо сказать, выглядел тот скверно. Не самые хорошие признаки я заметил еще на улице, но там мастер старался держаться. А вот оказавшись вдали от посторонних глаз уже не смог или не захотел скрывать чувства. Осунувшийся, постаревший, потерявший большую часть блеска в глазах. Тень себя прежнего. Едва взглянув на него, я понял одно — на сухую разговор не пойдет. После чего извлек из Сумки, пожалуй, самый полезный артефакт, что удалось отыскать в этом мире — бесконечную бочку вина.