"Фантастика 2025-96". Компиляция. Книги 1-24

Инопланетянка снова замолчала, видимо, обдумывая не только слова, но и перспективы всей своей дальнейшей космической карьеры. Валя представила, как где—то внутри её головы Кляпа мечется от одного края мозга к другому, яростно жестикулируя всеми щупальцами и пытаясь принять судьбоносное решение.

И в этот момент Валя вдруг почувствовала странное удовлетворение. Впервые за долгое время она сама решала, что делать, сама ставила условия и не боялась последствий. Инопланетянка, привыкшая рулить ей, как игрушечным роботом, впервые растерялась. Валя ощутила вкус этой маленькой победы, наслаждаясь каждым мгновением.

– Ты это серьёзно? – наконец осторожно спросила Кляпа таким голосом, будто впервые в жизни ей пришлось просить в долг у земной соседки соли.

– Абсолютно, – кивнула Валя, закрывая глаза и сладко зевая. – Либо компромисс, либо твоя космическая миссия закончится самой грандиозной неудачей в истории всех галактик, которые тебе известны.

Кляпа снова замолчала. Но в этой тишине уже не было прежней нервозности и раздражения. Теперь там звучали совсем другие ноты – задумчивость и осторожность существа, впервые задумавшегося о том, что землянка Валя оказалась не таким уж простым биологическим материалом, как ей казалось поначалу.

И Валя, ощущая это внутреннее смятение своей космической квартирантки, впервые за долгое время искренне улыбнулась в темноту. Она поняла, что впервые по—настоящему контролирует ситуацию. Инопланетянка, которая думала, что умеет управлять людьми, сама оказалась в плену человеческой логики и непредсказуемости.

Это было почти комично. Почти поэтично. Но главное – это было невероятно приятно.

Ночь мягко наползла на город, разливаясь по углам квартиры густыми тенями, и Валя наконец провалилась в сон. Но вместо привычных невнятных картинок мозг выдал ей такую премьеру, что даже театры Бродвея со своими мюзиклами нервно затянули бы шторы.

Всё началось с того, что звонок в дверь прозвучал не как обычно, а с эпическим эхо и легким жужжанием, словно по квартирам ходил не курьер с пиццей, а сама судьба на магнитной подушке.

Валя встала, пошаркала к двери босыми ногами, открыла – и обнаружила на пороге трёх гигантских осьминогов. У каждого – строгий серый пиджак на восьми щупальцах, значки на лацканах «Межпланетная служба защиты детей» и серьёзные лица, напоминающие одновременно заботливых бабушек и прокуроров.

– Валентина Земная? – спросил самый толстенький осьминог, щупальцем перелистывая какие—то документы. – Мы прибыли с планеты Кляпула. В связи с многочисленными жалобами на условия содержания нашей малышки Кляпы!

Валя, которой хотелось просто спать, уставилась на них и моргнула. А затем, сделав серьёзное лицо, пригласила их внутрь, решив выяснить, насколько далеко может зайти ночная шиза.

Осьминоги чинно проползли в квартиру, оставляя за собой мокрые следы на ковре, и тут же начали свою ревизию. Один щупальцем поднимал подушки на диване, другой ощупывал кактус, третий заглядывал в холодильник с выражением эксперта в области гастрономической безопасности.

– Где игровая зона для развития мелкой моторики? – строго поинтересовался осьминог с толстой папкой.

– Где комплект развивающих игрушек? – вторил ему второй, заполняя чек—лист с маниакальной педантичностью.

– А где, простите, персональный психолог? – трагически воскликнул третий, хватаясь всеми щупальцами за голову.

Валя, не веря своим глазам, прижала ладони к лицу, а потом всплеснула руками:

– Кляпа взрослее всех вас вместе взятых! У неё уже голос грубеет, понимаете? И усики почти пробились!

Но осьминоги не слушали. Они начали шмыгать носами (точнее, их осьминожьими аналогами) и, переглядываясь мокрыми глазами, устраивать маленький спектакль отчаяния прямо на ковре.

– Она так долго была одна! – всхлипывал один, заливая слезами Валин плед.

– Без поддержки! Без душевного тепла! – рыдал второй, размазывая по полу следы тревоги.

– И вы ещё смеете утверждать, что она готова к самостоятельной жизни?! – восклицал третий, размахивая щупальцем, как дирижёр, которому порвали партитуру.

Валя, наблюдая за этой истеричной сценой, сначала попыталась воззвать к логике, потом к здравому смыслу, потом к невидимому Богу, но осьминоги рыдали с таким упоением, что можно было бы смело открывать филиал драматического театра прямо в её гостиной.

Тогда Валя приняла единственно верное решение: включила в себе земного психолога.

– Так, – строго сказала она, хлопнув в ладоши, от чего осьминоги вздрогнули и притихли. – Садимся в кружок.

Расположив пришельцев на полу, Валя сама устроилась напротив, скрестив ноги, как в лучших тренингах личностного роста.

– Теперь каждый из вас по очереди рассказывает, почему он на самом деле не может отпустить Кляпу и пытается удержать её на цепи. Давайте! Открываем чакры! Дышим ровно!

Осьминоги, шмыгая носами, начали с неуверенных исповедей:

– Она была нашей единственной радостью на планете… Мы так боялись потерять её…

– Мы не верили, что она справится без нас…

– Мы просто хотели быть рядом… хоть чуточку…

Каждое признание сопровождалось новыми всхлипами, обниманиями щупалец и коллективным растроганным подвыванием. Валя сидела перед ними, чувствуя себя одновременно мудрой шаманкой и школьной учительницей, загнавшей весь класс в угол за плохое поведение.

Когда последний осьминог залился горючими слезами, она встала, мысленно положила руку на каждого и торжественно произнесла:

– Кляпа выросла. Она должна идти своим путём. А вы… вы должны гордиться тем, что воспитали свободную, сильную инопланетную женщину!

Осьминоги всхлипывали, кивали всеми щупальцами и протирали глаза бумажными платочками с надписью «Мы верим в тебя, Кляпа!»

И, на последнем аккорде этого странного ночного психотренинга, они торжественно достали из своих кейсов маленький документ, подписали его всеми доступными щупальцами и вручили Вале: «Акт о добровольном отпускании Кляпы на свободное плавание».

Затем осьминоги чинно выстроились у двери, поклонились так низко, что шляпы (да—да, у них были шляпы!) упали на пол, и, утирая последние слёзы, медленно уползли прочь в лунную ночь.

Валя осталась стоять в пустой квартире, держа в руках акт, и тихонько хихикала в кулак.

Никогда ещё её подсознание не выдавало таких шедевров.

Сон рассыпался, словно карточный домик, под лёгким дуновением утра. Валя открыла глаза, уставившись в потолок с таким выражением, будто ожидала увидеть там хотя бы одного осьминога с чемоданчиком. Но потолок был пуст, как всегда. Воздух в комнате пах свежестью, сырой от недавнего дождя улицей и капелькой абсурдной надежды. Валя потянулась, зевнула так широко, что могла бы проглотить мелкую планету, и хихикнула в подушку. Этот сон, каким бы диким он ни был, оставил в ней странное ощущение тепла и освобождения.