"Фантастика 2025-96". Компиляция. Книги 1-24

На удивление, спорить она не стала. Совсем не стала, даже промолчала. Лишь едва-едва расширила глаза от неожиданности, но быстро вернула бесстрастный вид и смотрела на меня очень внимательно.

— Второе. Два персонажа, принявшие решение о сбросе тактических ядерных зарядов, должны пойти под суд и получить высшую меру наказания.

— Пойти под суд или пойти на эшафот?

— Формально под суд, по факту на эшафот. Неважно как это будет организовано, важно что они должны ответить по всей строгости.

— То есть ты требуешь не суда, а казни.

— Или пожизненное, зависит от юрисдикции где суд будет происходить, но в идеале казни конечно.

Теперь уже Атаманов вместе с Василисой смотрел на меня очень внимательно.

— Я объясню. Когда раньше люди сталкивались с неведомым, новаторы часто проверяли результат на себе. Команды инженеров вставали под мостами и стояли пока над ними пускали паровозы, доктора и ученые пробовали на себе изобретенные вакцины. Почему сейчас два экспериментатора безбоязненно распоряжаются судьбами людей? Василиса, — обернулся я к девушке. — Упакуй пожалуйста эту мою мысль в слова официального письма, как ты умеешь, после с помощью Анны Николаевны разошли всем лидерам групп ковенантов. Если большинство согласится с постановкой вопроса, то пока мы с Ушаном будем бегать по острову от крыс-мутантов, представь мою идею в Совете Ковенанта. И очень желательно получи положительный результат, чтобы по возвращении эти два персонажа были казнены или навсегда посажены, дабы другим неповадно было херню творить, а остальные продолжили работать с полным осознанием своей меры ответственности.

Василиса, понимая теперь почему я не собираюсь брать ее с собой, кивнула задумчиво.

— Чиновник от ООН идейный, — заговорил Атаманов. — Он изначально выступал за традиционные методы борьбы с сумраком и бестиями. А директор подразделения Вайолет — только исполнитель, ты же понимаешь.

— Значит в случае с чиновником это не преступление, а ошибка вопреки здравому смыслу. И вот у меня вопрос сразу — а почему три бомбы сбросили, а не одну, например? И никакого ответа на этот вопрос, выгораживающего его от высшей меры, нет и не будет. В случае же с корпоратом прежде чем казнить или закатать его на пожизненное нужно попробовать понять, в чьих конкретно интересах он действовал. Кого-нибудь по типу полковника Панина попросить, вряд ли он был последним знатоком специальных методов допроса, — невольно поморщившись, вспомнил я сутки в камере, закончившиеся избиением.

— У всех корпоратов стоит ментальный блок, обеспечивающий невосприимчивость к химии и сопротивление пыткам. Он если не захочет ничего не скажет. А он точно не захочет, потому что вряд ли его лояльность только деньгами купили.

— Тогда я сам с ним поговорю, пусть дадут мне возможность, — посмотрел я на Василису. Она, на удивление, уже открыла ежедневник и сейчас тезисно записывала задачи.

— Вася, на тебе очень важная задача. Не менее важная, чем у нас.

— Я поняла, все сделаю.

— Если не сделаешь, потери бывшие и будущие могут не иметь смысла.

— Я поняла!

Губа закушена до белизны и явно даже не знает, как реагировать — злиться оттого, что отцепили от основной группы, или же наслаждаться масштабом и важностью поставленной задачи.

— Отлично. Ну что, погнали на Карибы? — обернулся я к остальным.

Глава 4

В этот раз, в отличие от вояжа в Мюррен, вместо бизнес-джета нас ожидала огромная широкофюзеляжная махина в раскраске правительственного авиаотряда, с четырьмя двигателями и практически без иллюминаторов — очень похоже, что летающий пункт управления. К тому моменту как мы вместе с боссом прибыли на посадку, транспортировочные кейсы с оружием и бронекостюмами были уже погружены ожидающими нас Марикой и Антоном. Больше в огромном самолете никого не оказалось, летела только наша группа неполным составом — я, Ушан и Алиса.

Сразу после взлета и набора высоты я настроился на долгий утомительный перелет — казалось, что не засну на фоне напряжения. Но утомление от бессонных, наполненных событиями полутора суток дало о себе знать и стоило только устроиться в кресле, словно в портал нырнул. Вроде только глаза прикрыл, а уже Ушан за плечо трясет, говорит, что прилетели.

— Куда мы прилетели, Ушан? — зажмурился я, зевая. Шум двигателей явно слышен, ощутимо потрясывает, явно на посадку идем. Да, двенадцать часов полета в стиле вжух, просто как не было.

— Смотри, смотри, Макс! — потянул меня Виталик к иллюминатору.

Посмотрел — под крыльями темное море. Мы уже на малой высоте и только что под крылом промелькнула высвеченная прожекторами желтая полоска пляжа, потом серый бетон взлетно-посадочной полосы и через несколько секунд я почувствовал, как самолет аккуратно коснулся колесами земли.

— Видел?

— Что видел?

— Ну этот тот самый пляж, прямо над которым самолеты на посадку идут! Остров Сен-Мартен, ты врубаешься куда мы прилетели?

Ушан вывел на мониторы яркую картинку из сети с аэропортом, на краю взлетно-посадочной полосы которого расположился небольшой пляж. Да, действительно красиво и необычно, самолеты буквально над головами отдыхающих пролетают при посадке, ощущение что можно рукой достать если подпрыгнуть.

— Ушан, мы прилетели разгребать полную жопу огурцов, которую тут настегали ответственные лица скинув аж три ядерные бомбы во мглу сумрака, в которой теперь бродят полчища крыс-мутантов. И какой-то пляж, пусть он знаменит — маловолнующий фактор для меня сейчас, уж прости, нам совсем скоро в пекло лезть.

— Но если все пучком будет, искупаемся?

— Искупаемся, — вздохнул я, покачав головой.

Рядом, как оказалось, тихонечко сидела Алиса. Наткнулся на ее взгляд, и она просто плечами пожала с улыбкой.

— Макс, он же просто ни разу в жизни не был на море, — негромко сказала Алиса, когда Ушан двинулся к выходу, желая поскорее увидеть райское место вживую.

— Я тоже не был.

На самом деле не совсем так, меня возили родители однажды. Но тогда мне было года четыре и от понятия «море» в памяти осталось только несколько ярких картинок, с морем никак не связанных — кошки в ресторане отеля, трамвайчик туристический и сладкая вата. Само море просто не помню, так что был я там только теоретически.

— Да ладно? Как? — удивилась Алиса.

— Вот так бывает, я много где не был раньше.

— Прости.

— Да ладно, все в порядке. Ты вот тоже в Рыбинске не была, а это между прочим туристическая жемчужина средней полосы России.

— Я в Ярославле была, это же рядом совсем.

— Онега от Печоры тоже друг от друга недалеко, однако ж какая разница.

— Онега от Печоры гораздо дальше!

Надо же, географию знает, но я вообще-то имел в виду Онегина и Печорина через призму личностей авторов, чьи портреты обычно в школах совсем рядом висят.

— Не парься, — я только рукой махнул, еще раз зевая. Что-то со сна совсем разные мысли и сравнения в голову лезут.

Самолет уже прокатился по полосе и остановился, слышно как трап подкатывают. Из Москвы мы вылетали вечером, но из-за смены часовых поясов после двенадцати часов полета здесь сейчас середина ночи. Несмотря на позднее время, едва выйдя на трап как в парилку шагнули. В Москве в отличие от промозглого Питера сейчас тоже лето в полный рост, но здесь даже ночью температура схожая, градусов двадцать пять точно, самая настоящая тропическая ночь.