"Фантастика 2025-96". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
«Соловки», именно так переименовали «Фетиду», оказался неплохим ходоком, а уж про «Эвридику» и говорить не стоит. Вид же открывающихся орудийных портов и вовсе отбил у французов желание сопротивляться, и они, не дожидаясь предупредительного выстрела, легли в дрейф и покорно приняли на борт призовые команды. В результате оба трофея плелись теперь в хвосте эскадры в ожидании того, что их кто-нибудь выкупит, положив в карманы победителей определенную сумму денег и заодно избавив их от этих медлительных и неуклюжих корыт.
В Сантосе к их желанию отнеслись с пониманием. Цену, правда, назначили… В общем, Матвеев торговался долго и мучительно, однако к концу дня, вернувшись, был раздражен и ругался так, что даже Гребешков и Верховцев,
Как он сказал, евреям до этих выходцев с Пиренеев далеко. Где-нибудь в Соединенных Штатах они смогли бы получить вдвое больше. Впрочем… Легко пришло – легко ушло. Деньги, немного подумав, разделили между матросами – людям надо отдохнуть. В результате кабаки и бордели города сделали неплохую выручку, хотя, стоит признать, цены оказались божескими. Вот только если питейные заведения были самые обычные, как в любом другом портовом городе, то с борделями в маленьком провинциальном городке истинно христианской страны дело обстояло так себе. Всего два, затрапезного вида, а уж женщины…
Работали здесь в основном индианки либо самбо [114] . Продукт смешения рас получился, откровенно говоря, так себе – и на лица, и на фигуры. Да и сами индианки тоже не блистали. Плюс большинство были, скажем так, не первой свежести и далеко не юного возраста. На таких полезешь разве что с голодухи. Кубу оставалось вспоминать с тоской. Неудивительно, что матросы развлекались в основном потреблением горячительных напитков. Стоит признать, кабаков, несмотря на общую неказистость городка, хватало, вино в них было без особых изысков, но качественное, а цены вполне приемлемые. Так что моряки развлекались, как могли.
114
Результат смешения индейцев и негров.
В этой ситуации интереснее всего было наблюдать за Сафиным. Мустафа всей душой жаждал заниматься тем же, чем и его люди – отдыхать после перехода. Увы, пьянство и разврат ему сейчас были недоступны – во-первых, у капитана слишком много забот, чтобы все бросить и ринуться в портовую жизнь. А во-вторых, он сейчас капитан военного корабля, а значит, пьянствовать в тех же кабаках, что и матросы, невместно. Это мог позволить себе обычный пиратский капитан лет двести или триста назад, и то не всегда. А здесь и сейчас – увы. И сложная гамма чувств, рожденная ситуацией, отражалась нешуточной борьбой на лице молодого капитана.
Впрочем, продолжалось это недолго. Многоопытный Диего хотя и не бывал здесь раньше, но заведение, удовлетворяющее вкусам господ офицеров, нашел моментально. И уже на второй вечер они сидели во вполне прилично обставленной ресторации, слушали музыку, которую играл на удивление неплохой (хотя и немного бедновато одетый) оркестр, и вкушали местные яства. Не то чтобы какие-то запредельно вкусные, но разнообразие после недавнего похода оказалось весьма кстати.
В заведении сидела исключительно «чистая» публика. Даже удивительно, как в такой дыре – а любой губернский городок в России был и больше, и чище, и куда богаче – нашлось изрядное количество вполне респектабельных людей. Правда, сплошь мужчин, что несколько огорчало.
Кстати, людей в партикулярной [115] одежде тоже оказалось немного. В основном заведение было оккупировано офицерами местного гарнизона, чьи мундиры, на глаз офицера европейской армии, смотрелись несколько опереточно и совершенно непривычно. Бравые вояки успешно надирались, однако, как ни странно, задевать гостей не торопились. Как полагал циничный Гребешков, потому что понимали: для гостей из Старого Света их государство выглядит не стоящим вежливого обхождения. В ситуации, когда в твоем порту эскадра, учинять скандалы
не слишком тянет.115
Штатской.
Весьма предусмотрительно с их стороны, надо признать. И русские отдыхали бы, наверное, до самой полуночи, руководствуясь принципом «Я мыслю – следовательно, можно еще по бокалу», но, к сожалению, всегда найдется кто-то, способный опошлить любую идиллию. Нынешний вечер не стал исключением. И ведь главное, человек этот ничего плохого не хотел и не сделал – он просто, не найдя Верховцева на его бессменном флагмане, отправился искать его в городе. А найдя, сделал то, что должен был – вручил русскому командующему письмо от губернатора. Самое же смешное было в том, что в письме тоже ничего особенного не было – обычное приглашение на аудиенцию завтра, в любое удобное время. Словом, все нормально. Жаль только, настрой сбило полностью, и в результате веселье как-то само собой улеглось, и посиделки закончились, толком не начавшись.
К резиденции губернатора Верховцев подошел на следующий день, ближе к обеду, в сопровождении пары матросов и Гребешкова. Люди за спиной – это статусность, которую ценят и в Испании, и в Португалии. А еще, после истории в Бостоне, Гребешков предпочитал малость подстраховать своего подопечного. И сейчас, когда имелся незнакомый город в незнакомой стране, где непонятно чего ожидать, он отправился на прогулку сам. Заодно командам было отменено увольнение на берег – так, на всякий случай.
К слову, идти было недалеко. Все же город был маленьким, кроме порта тут, собственно, ничего и не было. Дома плантаторов имелись, конечно, добротные, в колониальном стиле, но такого добра Александр за последние месяцы насмотрелся изрядно.
Как, стоит заметить, и трущоб. Кварталы бедноты что здесь, что в Соединенных Штатах, что на Кубе… Да чего уж там, и в России, и во Франции они тоже ничем принципиально не отличаются. Разве что масштабы здесь, в силу малости населения, пожиже. А так – все то же самое. Вонь, слепленные из чего попало халупы и физически ощущаемый дух безнадежности, витающий над грязными кривыми улочками. В общем, есть в этом мире места и получше.
Мелкий, противный дождь, отголосок загнавшего их сюда шторма, зарядил с самого утра. Висящая в воздухе водяная пыль тоже не добавляла этим местам очарования, а самому Александру настроения. Однако же приходилось идти. В конце концов, они здесь гости, и хозяев надо уважать. Хотя бы внешне.
Резиденция губернатора дворцом не выглядела, но, по сравнению с кварталами бедноты, смотрелась много представительнее. Правда, лакей у входа бессовестно дрых, заняв прикрывающую его от дождя нишу сбоку, но и это Александра совершенно не удивило. То, что народ в этих местах достаточно ленив, он убедился уже давно. И если этнические британцы или, к примеру, немцы отличались деловитостью, то выходцы из Испании, Португалии, а в особенности мулаты и негры, использовали для того, чтобы полежать, любую возможность.
Впрочем, ситуация была исправлена мгновенно. Повинуясь небрежному (научился вести себя, как положено «его благородию», хорошо еще, что не по отношению к своим) кивку Гребешкова, один из матросов шагнул к лакею и занес ногу для хорошего пинка. И вот тут случилось удивительное. Продемонстрировав нереальную сноровку и чувствительность пятой точки к опасности, тот широко распахнул глаза. Мгновенно вскочил, как подброшенный стальной пружиной, и вытянулся не хуже солдата на плацу.
Пороли его, видать, крепко – иначе как добьешься такой отточенности движений? Распахнутая дверь, громкий, хорошо поставленным голос, доклад и, на финал, глубокий поклон. Единственно, язык непонятен. Португальский от испанского, на котором все уже хоть пару-тройку расхожих фраз из портового лексикона знали, отличается, и довольно заметно.