"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19

– Итак, вы дали слово, и тосс, с типичным ящерским хладнокровием, вас подловил.

– Угу… Ситуация складывалась для нас не самым удачным образом, потому что, вдобавок к явной человеческой неспособности на равных сражаться с рептилоидами, вскорости открылось: Шойкхасс – гроссмейстер, а я – жалкий дилетант. Но, ко всеобщему удивлению, я оказал мэтру отчаянное сопротивление и даже выиграл у него несколько секторов. Мы вошли в азарт, и решено было отнестись к происходящему со всей ответственностью. Тем более что у смешанной комиссии дела шли по-прежнему ни шатко ни валко… Мне позволено было обзавестись тренером-аналитиком, и я выдернул с метрополии Натана Моргенштерна. Да и сам Шойкхасс, подозреваю, не погнушался теоретической поддержкой… Мы с удивлением следили за тем, как против нашей воли тактика развития игры, а чуть позднее – и определившийся трофей поразительным образом согласуются с причинами, по которым мы торчим в этом уголке вселенной. Это была какая-то мистика. Божий промысел во плоти!

– Я вся горю от нетерпения!

– Мы трижды бросали по шесть костей, чтобы определить характеристики трофея, и знаете что вышло? Речная Свирель!

– В чем же, блин-оладья, мистика?!

– А в том, фройляйн, что планета называется «Сиринга»! Так звали нимфу, любви которой домогался козлоногий бог Пан, но ничего не добился, потому что Сиринга обратилась в тростник. И расстроенный Пан не придумал ничего лучшего, как вырезать из тростникового стебля самую первую свирель… Но в момент поименования трофея челюсть отпала не только у меня, но и у советника Шойкхасса! Я впервые видел по-настоящему озадаченного тоссфенха – с пастью, распахнутой настежь!

– Почему, почему, почему?!

– Потому что тосское название планеты, Хиуссоахасас, переводится как «флейта прохладных струй»!

Ева-Лилит восторженно взвыла (так могла бы радоваться жизни сирена воздушной тревоги времен последней мировой войны).

– Мое! – воскликнула она. – Все – мне, а не этому прилизанному хвощу из «Планетариума»!

– Не жадничайте, – строго сказал Кратов. – У вас разные экологические ниши, поэтому хватит всем, – он посмотрел на часы. – Итак, фрекен, пошли последние десять секунд нашего с вами удивительного свидания.

– Ладно вам, – сказала Ева-Лилит. – Кому достанется Сиринга?

– Нам.

– Откуда такая уверенность? Ведь в «мадж» вы все равно проиграете!

– Проиграю. Все так и думают. Но я-то играю на выигрыш и потому не имею права думать иначе и не буду. К тому же, у нас обоих карманы набиты трикстерами.

– И что с того?

– Раз вы – маджик-мастер, сеньорита, то должны помнить: вводимый в игру трикстер имеет ту особенность, что он не обязательно приносит успех его употребившему, но непременно наносит урон противнику. Я очень надеюсь, что мой трикстер сыграет в мою пользу, – Кратов помолчал. – Успеть бы только его употребить…

– Еще вопрос: зачем на ксенологическом стационаре психологи?

– Психологи нужны не только журналистам, – сказал Кратов, – а и ксенологам. У ксенологов тоже бывают нервы.

– Ксенологам нужны психоаналитики! А таким дуболомам, как вы, от стресса лучше всего помогают теплые, ласковые бабы.

– Все, все, выметайтесь.

– Последний вопросик, наираспоследнейший! – просипела Ева-Лилит. – Это у вас что на экране?

– Одна информационная подборка, – уклончиво промолвил Кратов. – Праздное, изволите видеть, любопытство…

– Так я и поверила!

– Ну хорошо. Вот это – статистика древних звездных экспедиций, отправленных с Земли и близлежащих обитаемых миров в эту область пространства и не вернувшихся в срок. А это – стандартная программа планетологических экспериментов, установленная для проекта практических исследований дальнего космоса «Луч». Утверждена Комитетом по использованию космического пространства ООН 31 августа 2096 года.

– И что? – осторожно спросила «страшная девушка».

– И то, – ответил Кратов. – И прихватите с собой того «жучка», что вы приклеили к ножке кресла.

– Пардон, – растерянно сказала Ева-Лилит. – Но их там два.

9

– Все готово, – торжественно сказал директор Данбар.

– Будьте чрезвычайно внимательны, – распорядился Кратов. – Вне зависимости от развития событий. И, когда все произойдет – если произойдет по моему сценарию, – немедленно дайте мне знать.

– Любопытно, каким образом? – усмехнулся Данбар. – По взаимному соглашению доступ посторонних в зал для игры и связь игроков с внешним миром запрещены под страхом проигрыша. Этак мы снова загоним себя в угол.

– В зале есть окна. Такие, знаете, стрельчатые. Пошлите кого-нибудь из драйверов, пусть полетает снаружи, как бы между прочим, и посветит прожекторами. Цветами Сиринги, зелеными и голубыми.

– Константин, – тихо сказал Данбар. – А если вы просчитались?

– Значит, я просчитался, – с неохотой ответил Кратов. – Игра есть игра… Узнаю о собственном фиаско, выйдя из зала. А из зала я выйду, скорее всего, не победителем… – он тяжело вздохнул. – Но, по моим прогнозам, это должно случиться с часу на час. Первыми идем мы. Потом ветроносцы с Росса 154. Потом орки с Гнемунга. Потом еще три расы, но с очень большим отставанием, все они остаются за флагом.

– Ну, не знаю… Мы просканировали все пространство вокруг Сиринги, все его уголки и закоулочки.

– На этом-то и строится весь расчет. Раз вы ничего не нашли, значит – тоссы не найдут и подавно. Только следите, чтобы сдуру никто – ни тоссы, ни в особенности комиссар Ван Тондер – не вздумал пускать в ход оружие!

– Действие протокола о всеобщем моратории на углубленные исследования планеты Сиринга от десятого марта сего года распространяется на космические аппараты Федерации и Тоссханна. Для Ван Тондера это как чтение Библии на сон грядущий.

– И все же, и все же… А скажите, Фергус, зачем вы притащили сюда этих борзописцев?

– Господин Консул! – с укоризной сказал директор Данбар. – Вы совершенно не заботитесь о скрижалях!

– Хм! – Кратов с сомнением покосился на дверь, к которой, по его предположениям, наверняка прилипло чье-то ухо с простенькой золотой сережкой. – Вы считаете, что Десять заповедей были высечены на камне такими же пустобрехами?!

10

– Как это вам удалось? – с одобрением спросил Шойкхасс. – Я ведь, признаться, уже и забыл про ваших зверьков! – он начертил на лбу две извилистых линии, что должны были свидетельствовать о напряженной работе мысли. – Что теперь прикажете делать с двумя единорогами вместо одного, да еще с этим затейником-сфинксом?

– Вам остается капитулировать, советник, – не удержался от небольшой язвы Кратов.

Тоссфенх изобразил кривую ухмылку.

– Я обдумаю ваше предложение. Но предоставим же вашей четвероногой троице перебираться через Огненные Мосты и займемся Пурпурной Леди.

– Подождите, – забеспокоился Кратов. – Какие еще Огненные Мосты?!

– А, простите, – сказал Шойкхасс. – Я только что пустил в дело свой трикстер. Разве вы не заметили это по записи транспозиции?

Кратов выругал себя за ротозейство и обратился к таблице последних ходов. Действительно, трикстер только вступил в игру и, как водится, все и всем испортил. Перекрыл боевым тварям Кратова торную дорогу к лагерям противника. Но и самому Шойкхассу навечно отрезал доступ к живительной влаге Водопадов Ободрения. И коль скоро советник решил отказаться от дармового восстановления тактико-технических качеств своих фигур, это могло означать лишь то, что у него созрел план скорого и победного завершения партии.