"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19

Утомившись шлепать губами, монстр горестно мотнул башкой и взревел оркестровым басом.

В этот объемный звук легко и естественно вплелся высокий, почти на пределе, даже теперь весьма музыкальный визг Озмы.

Зверь был потрясен. Возможно, он испугался больше самой Озмы. Он сделал паническую попытку отпрянуть. Поскольку части его тела в силу значительной удаленности вряд ли могли двигаться слаженно, это выглядело так, словно он не то собрался в гармошку, не то просел внутрь самого себя.

Кратов броском переместился в сторону истошного визга, обхватил женщину за плечи и прижал к себе.

– Все в порядке… – пробормотал он. – Все хорошо… Это такая корова.

– Что такое «корова»? – всхлипнула Озма.

Теперь можно было и оглядеться.

Во-первых, «коров» было несколько, и все они в меру природного проворства старались покинуть помещение. Во-вторых, все они при этом стремительно избавлялись от продуктов собственной жизнедеятельности, что свежести утреннего воздуха никак не способствовало. А в-третьих, на пороге стоял кряжистый, оборванный и очень грязный эхайн с каким-то дрыном наперевес, глаза его были выпучены, челюсть отвисла едва ли не до пупа, а свалявшаяся соломенная волосня торчала дыбом.

– Тихо, тихо! – воскликнул Кратов, вскочив на ноги и выставив перед собой руки. – Мы не враги, и мы сейчас уйдем.

Он впервые видел испуганного эхайна. Вдобавок, это его простое движение повергло бедолагу в еще больший трепет.

– Так не пойдет, – негромко сказал Кратов. – Парень вот-вот либо обделается, либо умрет на месте…

Озма плавно поднялась и встала рядом с ним.

– Пожалуйста, успокойтесь, – почти пропела она. – Мы хотим лишь добра. Мы такие же люди, как и вы…

«Она просто не делает различий между людьми и эхайнами, – мелькнуло у Кратова в голове. – И потому не знает, насколько близка к истине!»

Голос Озмы привел к самым неожиданным последствиям.

Эхайн выронил дрын и упал на колени…

А затем, уткнувшись лицом в землю, окарачь пополз в направлении окончательно оторопевшей женщины, пока не уперся макушкой в ее слегка выставленную ладонь, да так и замер.

– Что я должна делать? – наконец спросила Озма.

– Благословите его! – растерянно фыркнул Кратов. Звери немного успокоились и разбрелись по загону, не обращая на посторонних внимания.

Некоторые укладывались на землю, умащивая страховидные рыла на передние лапы и утомленно прикрывая глаза.

Внезапно стемнело. Перекрывая доступ солнечному свету, пробивавшемуся снаружи, в воротах возник еще один эхайн. Он был огромен, толст и очень стар.

Только что Кратов повидал испуганного эхайна. Теперь он мог впервые видеть и старого эхайна.

…Лет пять назад в Лондонском зоопарке его познакомили с Отцом Туком. Это был самый старый в нынешнем веке самец гориллы. Весу в нем было никак не меньше трех центнеров, ростом он не уступал Кратову, а ощущением самодостаточности намного превосходил. Самки до сих пор баловали его своим вниманием. Отец Тук понимал человеческую речь, курил крепкие сигары и всему, что булькало и пенилось, предпочитал сидр. Бочонок зелья, преподнесенный Кратовым в знак уважения, был моментально выпростан. Дружелюбия угрюмой седой физиономии патриарха это не прибавило, но эмо-фон засвидетельствовал некоторую благосклонность…

Если бы какими-то неимоверными уговорами, посулами и потоками сидра удалось понудить Отца Тука распрямиться во весь рост, напялить на него грубую хламиду, фартук и высокие, уделанные грязью сапоги, да выстричь неровными участками грязно-белую шерсть на рыле, не меняя присущего ему выражения мрачной угрозы, сходство показалось бы невероятным.

Старый эхайн распахнул клыкастую пасть. Казалось, вот-вот он присядет и ударит себя волосатыми лапами в выпяченную грудь…

– Шьесс! – загрохотал он. – Юхлабш андозг 'хэйд буэвуд юшэум-мене! Шхамихс!

– Что он говорит? – прошептала Озма.

– Не понимаю ни единого слова, – стыдливо признался Кратов.

– Шхамихс, – повторил старик, обращаясь к коленопреклоненному эхайну. – Ууброцх… драд-дхэйам!

– Он выругался, – вполголоса прокомментировал Кратов.

Первый эхайн выжидательно обратил чумазое лицо к Озме, словно прося разрешения удалиться. Поразительно, но женщина его поняла.

– Да, конечно же, идите! – словно очнувшись, произнесла она.

Чумазый неловко поднялся и задом попятился к выходу. Старый эхайн перевел взгляд на незваных гостей. Выглядел он устрашающе. Но эмо-фон его говорил совсем иное.

– Что вам здесь нужно, пречистые яннарр и янтайрн? – прорычал эхайн.

– Мы лишь искали пристанища на ночь, – с достоинством, но не без гонора, произнес Кратов. – Наш транспорт по пути в Гверн был уничтожен мятежниками.

– Вы двигались в Гверн? – подняв желтую лохматую бровь, неопределенно переспросил старик.

– Да, на аудиенцию к гекхайану, – теряясь в догадках, не следовало бы утаить правду, сказал Кратов. Эхайн не то закряхтел, не закашлялся.

– Загон для скота не лучшее место для ночлега, – проговорил он наконец. – Но, полагаю, у вас не было выбора. И если вас не испугали мои к'биозапгумы и этот грязный дурень Шьесс, который вдобавок еще и ни бельмеса не понимает на эххэге… – Он вперил тускло-желтые глазки в Озму. – Отчего молчит ваша спутница?

– Она не знает вашего языка, – объяснил Кратов. – Мы оба прибыли издалека. – Помолчав, он добавил: – Мы этлауки.

Старый эхайн, насупившись, пожевал сморщенными губами, словно пробовал это слово на вкус.

– Этлауки, – повторил он раздумчиво. – Демон его знает, где это… Простите мою необразованность, пречистый яннарр, но я не сведущ в географии. Должно быть, это на другом конце белого света.

– Это даже не на Юкзаане, – чистосердечно признал Кратов.

– Но вы не с Гхакнэшка? – спросил старик. – Или не с этого… не с Маккиутьефе?

– Безусловно, нет!

Никогда Кратову не было так легко и приятно говорить святую правду…

– Конечно, это дела не меняет, – проворчал эхайн. – Будь вы хоть откуда, я свой долг гостеприимства завсегда исполню. Но, не во гнев будь сказано, кабы вы оказались Желтый, или, не приведите небеса, Лиловый… с несравнимо меньшей охотой.

– Что он теперь говорит? – прошипела Озма с плохо скрываемым раздражением.

– Он приглашает нас в гости, – сказал Кратов.

– И вы примете приглашение?

– Еще и как приму!

6

Старика эхайна звали Лэрдзорид, и он был «гекхайэдд» – что-то вроде поселкового старосты. Сам поселок Амулваэлх находился на изрядном удалении от Гверна, так что Кратову пришлось распроститься с мыслью достичь цели своего путешествия к исходу дня.

– Повозку я вам дать не могу, – виновато проурчал Лэрдзорид. – Время нынче сами видите какое… не ровен час, жахнут по дороге чем-нибудь с воздуха, и поминай как звали. А то еще откуда ни возьмись бронемехи наползут, что те, что другие. Разбираться они, понятное дело, не станут, а чтобы им поменьше хлопот, долбанут ракетой – и вся недолга…