"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Думаете, я сам в это верю?
– Но, с другой стороны, последние исследования интегрального эмиссионного спектра свидетельствуют о позитивных тенденциях в сером треке. Белые разрывы, признаки деградации нашей метрики, исчезают. Для вас эти ужасающие слова ничего не значат, я и сам нетверд в их понимании, но ничто более не свидетельствует об угрозе транспозиции метрик. А значит, кому-то удалось починить Машину Мироздания, и вы первый кандидат на эту роль.
– Я не чинил, – усмехнулся Кратов. – Я лишь стоял над душой и нудил.
– Иногда это выигрышная тактика. И, если уж на то пошло, вы еще не знаете версию тагонараннов.
– У тагонараннов есть версия?! – поразился Кратов.
– Почему бы нет? Вы ксенолог, у вас
– Что мало соответствует действительности, – ввернул Кратов.
– Никому в голову не придет заподозрить их в безудержном фантазировании либо злоупотреблении средствами для расширения сознания. Но рассказы всех пяти членов экипажа не совпадают ни в одной детали, кроме рассыпавшейся игрушки.
– Пространство интерпретаций, – пробормотал Кратов себе под нос.
– Простите? – переспросил доктор Мадригаль. Не дождавшись ответа, продолжил: – Кстати, о двойном портрете, что вы привезли якобы оттуда.
– Художник я аховый, – поспешно сказал Кратов. – Дневник я вел, грешен, но точно не рисовал. Если вы думаете, что это моих рук дело…
– Никто и не сомневался, старина, что вы бездарны в портретной живописи, – сказал доктор Мадригаль. – Это информационный пакет, и мы пока не очень понимаем, как его прочесть.
– Надеюсь, в моем мозгу не припрятаны ключи к разгадке, – с иронией хмыкнул Кратов. – Хватит использовать мою голову как почтовый ящик!
К слову, о почтовых ящиках. В личной почте, куда стекалась переписка в архаичных форматах, он обнаружил письмо, которого никак не мог ожидать, потому что оно пришло с другого конца Галактики. «Консул, как вы это делаете? Это Лил, помните меня? Интересно, что вы подумали о той мизансцене, когда застукали меня врасплох. Все обстоит не так, как кажется. Эти парни – кроманьонцы, генетически безупречные, в отличие от вас, людей, в чьем генотипе чего только не намешано. Как они оказались по ту сторону Ядра, заслуживает отдельного обстоятельного рассказа. Классные ребята, боевые и веселые, они сопровождали меня в одном не слишком благополучном мире. Они вам понравятся. Мы можем встретиться? Определенно нам есть о чем поболтать. Вы ведь не боитесь маленькой девчонки с лиловыми волосами? Я не Мальвина, не стану заставлять вас писать глупости вроде „А роза упала на лапу Азора“ и запирать в чулан за своеволие. Да и Буратино из вас хуже худшего, хотя есть в вас что-то от дерева, от мореного дуба, а то и от баобаба. Я всего лишь злокозненная шпионка, а это не страшно, не так ли?»
Усмехаясь, он ответил: «Не боюсь. Можем. Через пару недель, когда управлюсь с делами. Вы должны знать, что такое земная неделя, вас готовили специально в ваших Intelligence Services. Кстати, у Мальвины были голубые волосы. Хотя вашу оплошность можно списать на особенности цветового восприятия, не так ли?»
Джейсон Тру, по своему обычаю выглядевший так, словно отравился за обедом, вещал пренебрежительно:
– Вы никудышный писатель, Кратов. Вам никто не скажет правды, потому что побоятся вашей иронии либо свирепого вида. А я скажу, потому что я профессионал, у меня самого иронии навалом.
– Вы забыли, что я вовсе не писатель, – парировал Кратов.
– Оставьте сей камуфляж для своих фанатов. Которых, возможно, у вас нет. Коли пишете, уже писатель. Я читал ваш дневник. Та еще бодяга. Что ни слово, то «вероятно», «возможно», «по нашим предположениям»… Сплошная неопределенность! Кто так творит?
– Это не мои слова. Это частные мнения комментаторов в примечаниях. Я-то вполне тверд в своих убеждениях.
– Вернее сказать, в заблуждениях… Вот что: давайте сочиним авантюрный трэш и назовем «С того света с любовью».
– Нет. Я непременно и скоро сам напишу всю историю. И это будет точное изложение событий, правдивое и полное. И называться оно
будет «Человек, который встряхнул Братство»… – Он немного подумал. – Нет, не так. «Возвращение в Полдень». Полдень – с прописной буквы.– Банально, – сказал Джейсон Тру с уксусной миной. – Но могу пособить в литературной обработке. Стилист вы паршивый, вам понадобится умный и поднаторелый соавтор. У добротной нон-фикшн аудитория не в пример больше, чем у сухомятных мемуаров, а вы же хотите, чтобы ваша история дошла до людей…
Тишину, напитанную солнечными лучами и запахами травы, нарушили голоса. Марси, Рашида, малышка Иветта, мама… брат Игорь с новообретенной подружкой Баськой… все самые близкие люди. И некоторое количество друзей: шумный Степан Астахов, желчный Уго Торрент, любвеобильный Мануэль Спирин, старина Грант и его боевая благоверная Джемма Ким, Стас Ертаулов со свежим тропическим загаром и трофейной смуглой насмешницей, имя которой трудно выговорить и проще сократить до сакраментального Биби… без них вполне можно было обойтись, но что за праздник Возвращения без шума и суматохи?!
– Вот где он прячется!
– Решил осмыслить прошлое и наметить будущее?
– А здесь неплохо думается!
– Не сегодня. Все размышления переносятся на завтра. Сегодня же будем просты и непритязательны. Что скажешь, Костя?
Кратов поднял указательный палец, призывая к тишине, и произнес значительным голосом:
Уж завтра-то Не буду таким растяпой. Весна в сияньи цветов. [174]На какое-то время воцарилось почтительное и слегка потрясенное молчание. Затем, без особых церемоний растолкав сомкнутый ряд родных и друзей, появилась Иветта. Нетвердо ступая маленькими ножками, она приблизилась к отцу, вскарабкалась на скамейку, села рядом и по-хозяйски взяла его за руку. Весь ее вид говорил: только рискните обидеть mon papa, и будете иметь дело со мной!
174
Мацуо Басё (1644-1694). Перевод с японского Т. Соколовой-Делюсиной.
– Ты все еще там? – осторожно спросила Марси.
Кратов, улыбаясь, отрицательно покачал головой.
– Нет, mon ange, – сказал он. – Я окончательно вернулся. В полдень, как и обещал. Эта книга дописана до конца.
Кузнецов Иван
Глубокий поиск. Кн. 1. Посвящение
Часть первая. Москва
После спасительных дождей, ливших почти всю дорогу — от самого Ленинграда — и названных кем-то в вагоне «антифашистскими» за то, что уберегли нас от воздушных налётов, Москва встретила прибывший состав неожиданно солнечным утром.
Прямо у вагона — едва сошли — мать уверенно окликнул сквозь толпу по имени-отчеству немолодой мужчина среднего роста в дорогом костюме…
В Ленинграде у нас одна женщина из соседней квартиры была портнихой. Она ходила к Аглае Марковне на спиритические сеансы. Я помогала ей со стиркой, а портниха за это научила меня шить на машинке и разбираться в тканях и модных фасонах, и ещё сшила мне кое-что из обрезков…