"Фантастика 2923-134". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Барон рявкнул на пестрящую одеждой толпу. Как только люди утихомирились, обвёл всех суровым властным взглядом, проговорил несколько отрывистых фраз и повернулся к нам.
— Я велел им ответить на ваш вопрос, — сообщил он, важно кивнув.
Похоже, мы с Глорией застряли тут надолго. Девушка достала из кожаной папки бланки и приступила к опросу. Цыгане по очереди подходили к ней, называли свои имена и повторяли одно и то же: не был, не видел, не знаю.
Пока она этим занималась, из толпы вышла старуха в большом красном платке с золотой и чёрной вышивкой. Длинная шерстяная юбка доходила почти до земли, а сморщенные смуглые руки украшали чётки
Старуха приблизилась.
— Меня зовут Тшилаба. Хочу с тобой поговорить, — она указала на невысокий тёмно-синий шатёр в нескольких шагах от костра.
Я открыл было рот, чтобы отказаться, но старая цыганка вдруг крепко сжала моё запястье своими мумийными пальцами и потянула за собой.
— Не бойся! — сказала она, всё так же пристально глядя мне в глаза. — Бесплатно! — в её голосе прозвучала лёгкая насмешка.
Я ухмыльнулся в ответ, зная, что после такого же обещания не один простак оставался без пенни в кармане, но не вырываться же. К тому же, вдруг она хочет сообщить нечто важное?
— Идём же! — нетерпеливо дёрнула меня за рукав цыганка. — Тшилаба редко кого приглашает в свой шатёр.
— Хорошо, только недолго.
— Как сам захочешь.
Она подвела меня к шатру и откинула тяжёлый ковровый полог.
Нырнув внутрь, я резко остановился, ибо увидел прямо перед собой огромного негра. Он был одет, как цыган. Абсолютно лысый череп имел форму шара, белки глаз резко контрастировали с чёрной матовой кожей.
Вошедшая вслед за мной Тшилаба что-то негромко сказала ему, из чего я разобрал только Жофре — очевидно, это было имя негра. Великан молча вышел из шатра, едва не задев меня по дороге огромным плечом.
Откуда он взялся в таборе? Судя по имени, выходец из Гегемонии, но оно могло быть и ненастоящим.
— Кто этот человек? — спросил я цыганку.
— Это Жофре. Несчастный человек, без роду, без племени. Мы приютили его несколько лет назад.
Я огляделся. В шатре царил таинственный полумрак, горели только четыре тоненькие восковые свечи, вставленные в неуклюжий медный канделябр. Сам он стоял на покрытом чёрной скатертью столе. Пахло травами и маслами, в углу курилась ароматическая палочка сандалового дерева. Она лежала в блюдце, но часть пепла уже упала на салфетку, расстеленную на столешнице. Воздух показался мне особенно спёртым, дышать было трудно. Я почувствовал, как лицо покрывается испариной.
— Располагайся, — указав мне на стул, цыганка села напротив и, не теряя времени, извлекла из складок одежды видавшие виды карты «Таро».
Глава 51
Карты Тшилабы выглядели очень старыми — цвета поблекли, края истрепались. Видимо, цыганка пользовалась ими часто. Я начал следить за тем, как сухие пальцы с поразительной ловкостью раскладывают и переворачивают карты. Казалось невероятным, что старческие руки способны на подобную проворность — это вызывало странно-неприятное чувство, возникающее обычно при виде чего-то неестественного.
Я украдкой взглянул в лицо старухи. Она была сосредоточена на гадании, её тяжёлые сморщенные веки слегка подрагивали, а губы беззвучно шевелились, словно она читала заклинания. Возможно, она действительно умела предсказывать будущее — всё в её облике соответствовало моему представлению о том, как должна выглядеть настоящая гадалка.
Наблюдая за движениями Тшилабы, я не мог отделаться от ощущения, что скоро услышу нечто важное. Хотя с чего бы? Во что, во что, а в ясновидение я не верю.Наконец, старуха ткнула ногтем в какую-то картинку и произнесла:
— Гляди! Эта карта означает смерть! — она ловко перевернула соседнюю. — А вот эта — дорогу.
Я уставился на рисунки, от которых веяло древней мрачной магией, и невольно содрогнулся. Казалось, голый череп смотрит из-под капюшона прямо на меня. Я отвернулся, чтобы скрыть невольное замешательство.
Тшилаба тем временем выложила передо мной ещё несколько карт.
— Здесь тебя ждёт неожиданность, а вот тут нависла опасность. Берегись угрозы, о которой не знаешь, — чёрные маслянистые глаза в упор уставились на меня.
Мне стало не по себе. Пусть я не верил гадалке до конца, но когда тебе с такой уверенностью и прямотой предсказывают беду, трудно оставаться равнодушным. Я попытался улыбнуться, но сумел лишь выдавить жалкую усмешку. На старуху она не произвела никакого впечатления.
Она молча выложила ещё одну карту. Взглянула на неё и медленно придвинула ко мне. Лицо у неё стало мрачнее некуда, поджатые губы превратились в горизонтальную прорезь.
Я опустил глаза, приготовившись увидеть что угодно. На карте был нарисован шут, несущий на палке узелок. Я облегчённо вздохнул и вопросительно посмотрел на старуху.
— Придёт тот, кого ты не ждёшь, — проговорила гадалка, тыкая в карту длинным острым ногтем. — Он несёт смерть! — продолжала она, выкладывая рядом другую картинку — оскалившегося скелета с косой. — Тебе предстоит борьба с дьявольскими силами! — заключила цыганка, заканчивая «весёленький» ряд рогатым чудищем, вписанным в перевёрнутую звезду. Несколько секунд она сидела, нахмурившись, затем быстро смешала карты, встала и принялась что-то искать в одной из расставленных на столе шкатулок.
Надо заметить, что я не был впечатлён заключительным пассажем гадания. То, что сказала Тшилаба, казалось слишком обобщённым. Подобное можно предречь любому человеку, выслеживающему убийцу, особенно если жертв несколько. Я слегка расслабился, решив, что напрасно возомнил, будто цыганка действительно может видеть будущее. Мне показали спектакль и не более того.
— Возьми это, — сказала Тшилаба, протягивая мне странный амулет, больше всего напоминающий засушенную мышиную голову с прикреплённым кожаным шнурком.
Я сидел неподвижно, с недоумением глядя на раскачивающийся перед моим лицом талисман, от которого несло чесноком. Он был жутко омерзительным, и меньше всего мне хотелось прикасаться к нему. К тому же, я был уверен, что он не имеет к магии никакого отношения.
— Ну! — требовательно воскликнула старуха, тряхнув амулетом.
«Господи, что за дикость?!» — пронеслось у меня в голове, а затем я протянул руку и, преодолев отвращение, взял у цыганки талисман. Лишь бы отвязалась.
Тшилаба сразу направилась к выходу и приподняла полог, предлагая мне выйти. Я встал и, пошарив в кармане, достал немного мелочи. Цыганка не возражала, когда я положил монеты рядом с канделябром, хотя на деньги даже не взглянула.
Я вышел на улицу, а Тшилаба осталась внутри. Негр, дежуривший у входа, тут же юркнул в шатёр.
Я заметил, что возле костра, где сидел барон, собралось изрядное количество народа. Множество любопытных глаз уставилось на меня. Кажется, цыгане что-то обсуждали, но при моём появлении замолчали.