"Фантастика 2923-134". Компиляция. Книги 1-23

— Сегодня к Фролу Прокопьевичу не пойду, — заверил я. — На прошлой неделе дважды к нему ходил. Согласен с тобой, Вовчик: так часто пересаживать кактусы вредно. Я на праздник к Лукину загляну: он приглашал. Неудобно отказывать старому человеку, как вы понимаете.

Я виновато пожал плечами. Заметил, что Зоя насупилась. Каховская уже дважды напрашивалась сходить вместе со мной к генерал-майору. Она доказывала, что ухаживает за комнатными растениями ничуть не хуже меня. Заверяла, что «непременно» понравится бывшему лётчику. Уверяла, что готова часами слушать рассказы «старого человека» хоть о кактусах, хоть о самолётах («да хоть о чём»). Но я отказался от её компании: заверил девочку, что Фрол Прокопьевич очень нелюдимый человек. Говорил: пенсионер непременно рассердится, если я приду к нему не один — да ещё и без предварительной договорённости.

В моём описании генерал-майор Лукин представал эдаким «сумасшедшим профессором». В рассказах о ветеране войны я акцентировал внимание на его «странностях» (реальных, но сильно преувеличенных). Описывал пенсионера угрюмым и нелюдимым стариком. Объяснял его крики «стариковской» раздражительностью (громкий голос в телефонной трубке слышали все, кто на момент звонка находился в комнате с телефоном), а резкий тон — «генеральской» привычкой командовать. И даже любовь Лукина к кактусам я трактовал приятелям, как нежелание пенсионера встречаться с людьми.

— Да уж, такому не откажешь, — сказал Вовчик. — Даже мой батя так не орёт. Он после армии домой сержантом вернулся. А этот твой старик Фрол ещё и настоящий генерал. Ну его… с таким связываться. Хотя, разочек я бы к нему сходил: у него, наверное, и настоящее оружие дома есть — это… наградное.

Рыжий мальчишка скрутил Светину ленту в трубочку, направил её на почти сбросившие листву кусты шиповника — изобразил стрельбу из пистолета. Зоя Каховская фыркнула, покачала головой. Проходившие мимо нас старшеклассники усмехнулись в ответ на «стрельбу» октябрёнка. А вот назойливые голуби словно и не услышали громкие Вовчиковы «пух, пух» — бесстрашно вертелись под ногами у спешивших к автобусной остановке пешеходов. Зоя Каховская чуть сбавила ход и попридержала меня (словно показывала, что рыжий стрелок — не с нами). Вовчик заметил это, хмыкнул и спрятал «оружие» в карман.

— А я седьмого ноября к брату на концерт пойду, — сказал рыжий. — Они в красном Дворце культуры будут выступать — в том, что на улице Строителей коммунизма. Тока они там будут петь всякую ерунду. Ванька сказал, что «нормальный репертуар на сцену красного ДК не пропустят».

Вовчик вздохнул.

— Почему это не пропустят? — спросила Зоя.

Рыжий пожал плечами.

— А я чё, знаю?

Он зафутболил в кусты встретившийся ему на пути камень — тот зашуршал опавшими листьями.

Мы шли по узкой заасфальтированной пешеходной дорожке, покрытой похожими на шрамы трещинами и складками (это приподнялось над древесными корнями дорожное покрытие). Вдыхали запах прелой листвы (земля не высохла после ночного дождя). Посматривали по сторонам — любовались окрасившимися в яркие осенние наряды деревьями. В уже почти голых кустах шиповника сновали воробьи, громко спорили друг с другом вороны, ворковали провожавшие нас настороженными взглядами голуби. В небе то и дело проносились стайки улетавших поближе к теплу перелётных птиц.

Зоя тряхнула стянутыми в хвост волосами.

— Если песня хорошая, то её обязательно захотят послушать, — заявила Каховская. — Организаторы ведь тоже не глупые. И наверняка любят музыку. Твой брат должен был им сказать, какие новые песни знает. И объяснить, что эти песни нравятся советским слушателям.

Вовчик улыбнулся.

— Брательник им говорил…

Рыжий махнул рукой.

— Бесполезно, — сказал он. — И слушать про нормальную музыку не захотели. Брательник сказал, что они отсталые. И не понимают… это… «интересы молодёжи» — вот. Эх! Слышали бы вы, как Ванька лабает на гитаре Элвиса Пресли! Вот чё бы на концерте народ с удовольствие послушал!

Он мечтательно вздохнул.

— Наверное, — неуверенно согласилась Зоя.

Взглянула на меня, будто поинтересовалась моим мнением.

— Музыка Пресли — это неплохо, — сказал я. — Но только не на седьмое ноября. Это же патриотический концерт, а не обычные танцульки. Будем отмечать годовщину Октябрьской революции. Потому и репертуар подбирают соответствующий. Элвиса можно было исполнить на день учителя. Но точно не теперь.

Вовчик почесал затылок.

— Ну… чё, наверное, — сказал он. — Чё-то я об этом и не подумал.

Рыжий вдруг улыбнулся.

— Ванька говорил, что выступление в ДК — это ерунда, — заявил мальчик. — Говорил, что там они только разминаются — перед… этим… перед «мировым турне» — вот! Он сказал, что их ансамбль скоро будет выступать в самых больших городах мира. Даже в Америке!

Зоя усмехнулась.

— Да кто ж их пустит в Америку? — спросила Каховская.

Вовчик дёрнул плечом.

— Не знаю, — сказал он. — Но раз брательник говорит — значит, так и будет! Он сейчас даже немецкий язык учит — для этого своего турне. А чё? Не на русском же ему на концертах в Америке петь? Кто там станет наши песни слушать? Ванька будет, как Элвис Пресли — по-иностранному выступать.

— В Америке разговаривают на английском языке, а не на немецком, — заявила Зоя.

— Ты-то откуда знаешь?! — сказал рыжий. — Ты там была, что ли?

Каховская фыркнула.

— Да уж знаю побольше некоторых… третьеклассников! — сказала она. — Я американских фильмов на кассетах уже столько посмотрела, что тебе и не снилось! В Америке разговаривают на английском. А по-немецки говорят в ФРГ и ГДР. Ну… может быть, ещё в Австрии — в этом я не уверена.

Вовчик ухмыльнулся.

Каховская поджала губы.

— Не ссорьтесь, — сказал я. — В Америке разговаривают на разных языках. Но основной язык у них, разумеется, английский. Хотя многие американцы говорят по-испански, по-итальянски, даже по-русски. Наверняка, и на немецком языке там тоже где-то общаются — в немецких кварталах больших городов, к примеру.

— Вот! Я же говорил!

Вовчик показал Каховской язык.

— Ха! — ответила Зоя. — И много ли в Америке таких немецких кварталов?

— Ну…

Я порылся в памяти. И даже выудил из неё крохи полученной из статей в интернете информации (хотя раньше намеренно подобным вопросом и не интересовался). Вспомнил, что полное или частичное немецкое происхождение имел едва ли не каждый пятый американец. А ещё: что немцы — вторая по численности этническая группа в США после латиноамериканцев. Вот только озвучить эти сведения я не успел. Потому что в десятке шагов от себя увидел знакомое лицо. И поначалу решил, что оно мне привиделось (уж очень часто я думал об этом человеке — на этой и на прошлой неделе).

Я резко остановился (будто наткнулся на невидимый барьер). И удержал рядом с собой Зою Каховскую (она дёрнула меня за руку, но не сдвинула с места). Девочка нахмурилась: наверное, подбирала в уме доводы для перепалки со своим рыжим оппонентом (и злилась, что я не занял в споре её сторону). Вовчик в одиночестве прошагал с полдесятка шагов; и лишь потом заметил, что идёт в одиночестве — он обернулся. Любопытные голуби устремились к ногам мальчика: надеялись на подачку. Но я не смотрел ни на рыжего третьеклассника, ни на пернатых попрошаек. Я наблюдал за шагавшей нам навстречу Ниной Терентьевой.