Фантазии Старой Москвы

– А в бытность моего, - Задумчиво произносит Леня, - на площадь по-серьезному выходили.

– Надеюсь, не по-большому.

– Но какие очередя стояли к нашему-то брату. А теперь каток заливают. И вообще.

– Вот и доигрались. В либерализм. Знаешь... когда мой это пространство зачищал от коммерции...

– Да при моем, между прочим, здесь штрафовали даже за брошенную спичку. А этого - сразу бы в Кащенко, на медикаментозное исправление.

– Забыло, что ль? Всю эту систему как раз мой и мутил.

– А сейчас вот – мудят. Х-х-хэ!

– Ты еще молодо. А я вот помню времена, когда в этом пространстве витал дух Васьки Блаженного. Вот это был мудак так мудак! Его дух распинался, что васька и не такое с яйцами выкабенивал. А москвичи взяли - и на его мощах вон какую дуру отмахали!

– Дух Дзержинского указал на Покровский собор.

– Это хорошо что не сломали. При моем, помнишь, вон там, в Зарядье какой дом колхозника захреначили! А вот пришли вот эти, - дух Леонида Ильича неопределенно махнул на толпу, - и под корень.

– Да, помню. "Россией" звалась. Так сказать, предвестник вон того вавилонского кошмара.
– Дух Феликса Эдмундовича махнул в сторону Моску-сити. Вот взять бы за яйца нынешнего московского градоначальника - и пригвоздить. Без пирсинга.

– Вот-вот. Чекист из тебя таки не выветрился. И еще. Твой был поляком. И ты знаешь, кого изгнали из Москвы вон те...
– Дух Брежнева кивнул на Минина с Пожарским в образе античных богов.

– А злое ты оттого, что когда твоего хоронили, могильщики гроб уронили. Вот.

– Зато потом про моего стихи сочиняли: "Мы подымем Брежнева - будем жить по-прежнему".

– Памятник моему, к слову, тоже хотят вернуть на прежнее место, Лубянка без Железного Феликса смотрится сиротою...

Оставим застарелый спор духов двух деятелей. Всякое событие для них лишь повод потеребить былое. Духи смертны, а посему давайте к ним уж относится по-человечески. Фукс, как я раньше сказать, что-то чует. Стоя в толпе, он неожиданно для самого себя вслух произнес:

– Не дождетесь...

Некоторые зеваки недоуменно посмотрели на холеную рожу зажравшегося интеллигента, но очень скоро отвернулись. Уж шибко противная.

...ОВД "Китай-город" рядом, в сотне метров. Фукс, представившись, голосом каменного гостя заявил:

– Проведите меня к нему.

Дежурный полицейский опешил:

– Н-н-непаложено.

– Я щас тебе покажу непаложено.
– И набрал номер генерала, начальника окружного УВД. С ним у Фукса отношения неплохие, но, когда тебя в два ночи подымают с одра... И все же положение префекта обязывает: с такой статусной фигурой положено даже то, на что сами знаете что положено. Очень скоро Фукс беседовал с мудозвоном с глазу на глаз. Правда время от времени в дверную щелочку нет-нет - да и сверкали бдительные глаза.

– Итак...
– Многозначительно начал Фукс.

– И сяк.
– Нехотя ответствовал задержанный.

– Завтра ты проснешься знаменитым. Если вообще удастся заснуть. Я заметил, твоя эта акция была хорошо спланирована. Папарацци там хватило. Нанял?

– И что?
– Человек в дамских платье и пальто (почему-то правоохранители выдали мудозвону женскую одежду) вел себя развязано как будто он музыкант Шнур. Уж не под кайфом ли, подумал префект, вглядываясь в узкий зрачок.

– Меня зовут...

– Фукс назвал свое официальное имя.
– А тебя?

– Коля.
– Мудозвон презрительно посмотрел на протянутую Фуксову руку, дернулся, но своей не подал.

– За каким хреном все это... Николай.

– Хрен я не трогал. Это святое. Это пускай ваши эти культурные деятели раздают госпремии за х..и, нарисованные на мосту. И кстати, что-то не припомню, чтобы мы с вами пили на брудершафт.

– Да. Простите.
– Действительно, подумал Фукс, а что это я с ним веду себя как будто я лагерный вертухай...

– Хорошо. Уж коли вы начальник всей этой богадельни, скажу. Жаль, не поверите.

– Почему не поверю?

– А потому, дорогой вы мой человечище, что вы не знаете главной истины.

– И в чем же она...

– А в том, что истина валяется под ногами.

– Это все?

– Нет. Ежедневно в пять утра на восточной стороне Андреевского моста вы встретите... его.

– Кого?

– Спакусителя.

– Че-го?

– Спа-кусителя.

– То есть, и сегодня встречу тоже?

– Я же сказал, гражданин начальник: ежедневно.

– Получается же, ежеутренне.

– Не умничайте, вы не борделе.

– И как я его узнаю.

– Легко. Он в оранжевом.

– Оранжевая зараза?

– Почти.

– Уж не хотите ли сказать, что этот спаку.. ку...

– Спа-куситель.

– Вот-вот. Так это он вас надоумил?

– Нет. Но он благословил.

– Он что - поп?

– Хуже. То есть, лучше. Он... спакуситель.

– Ведь ты... то есть, вы... обкурились. Или нанюхался. А?

– Я просветлился. А вы - еще нет.

– Яйца для этого протыкать обязательно?

– Каждый ищет свои пути. ОН же говорит, какая из них неверна.

Вот, б...я, подумал префект, какое времечко настало. Понаехали в Первопрестольную типа пророки на букву Х. Строят из себя чёрт знает что, а на самом деле хотят зацепиться. Небось и этот... мудозвон Коля - не москвич, а свой это перфоманс с генитальной перфорацией придумал для того, чтоб на квартирку накопить. Надо бы разобраться, кто твои заказчики, хер-рой. А жилья тебе хватило бы на Николо-Архангельском, дружок, два на два. Вот бы дух Сталина все это видел...

Дух Иосифа Виссарионовича видел все. И слышал. Но ему невесело: эпохочка такая накатила, что его призывают миллионы, от этого мумию в саркофаге все время ворочает. Возможно, если бы болезнь на скосила Железного Феликса, диктатором стал бы Эдмундыч. Ну... ежели б Сталин не грохнул - как того же Кирова. Но сослагательного наклонения не приемлет даже духовный мир. Таковому только настоящее подавай, хотя... духи конечно же жалеют об упущенных возможностях существованья в человеческом обличье: кого-то не трахнули, хотя и могли, кого-то грохнули, хотя был шанс воздержаться. И почему-то иные духи с духом Иосифа Джугашвили предпочитают лишний раз не якшаться. Все-таки, думаю, завидуют популярности. Ну, разве только дух Ильича Первого время от времени подвитывает к гордецу. Не чужие же друг дружке люди были. Вот и сейчас он обращается к духовной основе своего преемника: