Фантомас - секретный агент
Шрифт:
Он вскочил и принес из туалетной комнаты, примыкающей к спальне, вазочку из оникса с полным набором булавок всех размеров.
— Вот, моя прелестная Бобинетта, вот что оправдает меня в твоих глазах!
Она поблагодарила его улыбкой и продолжала спокойно одеваться, одну за другой доставая из вазочки булавки.
Это была рыжая красавица с массой вьющихся от природы волос, с дерзкими, ясно очерченными формами.
Была половина четвертого пополудни, и в этот грустный ноябрьский день сумерки уже затемняли первый этаж дома на мирной и почти провинциальной улице Лилль.
Уже несколько месяцев
В отличие от нее, капитана Брока, офицера Генерального штаба, человека уравновешенного, добросовестного и упрямого, — не отшлифовало пребывание и в мире военных, и в аристократических кругах. Несмотря на незаурядный ум и профессиональные качества, которые высоко ценили его начальники, он оставался немного неловким, робким. Наилучшим местом для него были не официальные приемы или светские салоны, а батарея или бастионы крепости.
Окончив одним из лучших Политехническую школу, Брок, без всяких связей, достиг высокого положения, недавно подтвержденного постом, доверенным ему в военном министерстве. В течение первых лет военной службы Брок был занят только своими офицерскими обязанностями и подготовкой к поступлению в Военную академию. Его хорошенькая любовница не ошиблась: он отнюдь не был «человеком, привыкшим иметь дело с женщинами». Вот поэтому-то его сердце, еще очень молодое, не слишком искушенное, внезапно воспламенилось, когда капитан по воле случая познакомился с Бобинеттой.
Кто же была эта женщина?
Зная ее уже несколько месяцев, Брок не мог еще определить ни ее характер, ни даже ее социальное положение. Это в известной степени интриговало офицера, все более и более влюблявшегося…
Бобинетта закончила свой туалет, неторопливо уселась на диван рядом с офицером. Погруженный в свои размышления, он молчал.
— О чем ты думаешь? — насмешливо спросила вдруг Бобинетта. — Решаешь новую проблему или мечтаешь о брюнетке?
Брок засмеялся. Он привлек молодую женщину к себе и нежно прошептал:
— Я думаю о будущем, о нашем будущем!
— Вот еще! — возразила Бобинетта, отодвигаясь. — Ты снова о браке?
Капитан сделал протестующий жест, но молодая женщина продолжала:
— Нет, старина, ты знаешь, ничего этого не надо… Никаких цепей… никаких принуждений… Мы оба независимы, останемся так… свободными!.. Да здравствует свобода! К тому же тебе хорошо известно, что ты сделал бы глупость, женившись на мне: у меня нет никакого приданого… и потом, я не твоего круга. Можешь ли ты представить меня в салоне, болтающей с женой полковника, с генеральшей о том о сем?.. Чушь! Я такая как есть — Бобинетта!..
Броку удалось вставить слово. Его точный и ясный ум привык разбирать вопросы по порядку:
— Прежде всего, что касается приданого, то ты хорошо знаешь, моя прелестная Бобинетта, что я хочу сделать распоряжения в твою пользу… не возражай… мне доставляет удовольствие обеспечить, насколько смогу, твое скромное будущее. С другой стороны, я не светский человек, и если бы ты хотела…
Капитан
опять придвинулся к своей возлюбленной и прижался губами к ее губам.Бобинетта снова отстранила его, встала с дивана и выпрямилась, скрестив руки и мрачно глядя на офицера.
— Нет, говорю тебе, я хочу быть свободной, хозяйкой самой себе…
— Но, несмотря на все твои идеи о независимости, моя дорогая бедняжка, ты всегда в рабстве… Посмотри, если даже ограничиться одним примером, — вот уже более двух лет, как ты согласилась занять подчиненную должность у этого баварского дипломата… или австрийского, не знаю…
— Наарбовека? — спросила удивленно Бобинетта. — Но не воображай, пожалуйста, что я служанка у барона Наарбовека, а если бы и так? Мне не приходится особенно гордиться своими предками…
— Не об этом речь…
Но Бобинетта была задета, она продолжала:
— Нет, наоборот, именно об этом. Тебе все время кажется, что я выполняю какие-то унижающие меня обязанности! Я тебе сто раз рассказывала, как я оказалась у Наарбовека! Он пришел однажды в больницу, где я работала медсестрой. Его дочь Вильгельмина, ей не было еще восемнадцати лет, заболела тифоидной лихорадкой… А ему нужно было уехать и некому доверить это дитя… Меня рекомендовали Наарбовеку, я приехала, я выходила Вильгельмину. Это длилось месяц, два, три… Теперь мы лучшие подруги. Эту девочку я люблю всем сердцем. Я в доме барона компаньонка. По-твоему, это роль «подчиненная», но, уверяю тебя, все в этой семье относятся ко мне с уважением. Ах! Да ты сам мог в этом убедиться — ведь именно на приеме у Наарбовека мы познакомились!
И Бобинетта метнула грозный взгляд на капитана Брока, как будто воспоминание об их первой встрече было ей не очень приятно.
Но Брок этого не заметил. Он напомнил:
— Ты не только со мной познакомилась у господина де Наарбовека, там был еще и прекрасный кирасир Анри де Луберсак…
Бобинетта, покраснев, пожала плечами:
— Ты просто глуп; лейтенант Анри обо мне и не думает… напротив, и если он посещает дом…
Брок в свою очередь прервал молодую женщину:
— Я знаю, — заметил он примирительно, не желая затевать спор, — я знаю, что он ходит ради белокурой Вильгельмины…
Брок снова привлек к себе Бобинетту; он нежно пытался усадить ее к себе на колени, но молодая женщина, все упорнее уклонявшаяся от ласк капитана, посмотрела на часы, стоявшие на камине.
— Четыре часа, — сказала она, — мне давно пора идти.
Брок проследил за взглядом своей возлюбленной и внезапно стал серьезным:
— Клянусь честью! И мне тоже пора бежать в министерство.
Оба встали. Бобинетта отыскала свою шляпу, потом перчатки, Брок прошел в рабочий кабинет, отделенный от спальни тяжелой портьерой.
— Бобинетта! — позвал он.
Когда молодая женщина, неторопливо откликнувшись на приглашение, вошла в комнату, офицер стоял перед бюро и рылся в большом ящике, где хранились разнообразные бумаги.
— Ты знаешь, моя маленькая Бобинетта, что я хочу назначить тебя моей единственной наследницей. — Капитан искал что-то среди документов. — Я хотел бы тебе показать… это насчет точного написания твоего имени, ведь вообще-то тебя зовут Берта…
Но молодая женщина, подойдя, быстро схватила листок сиреневой бумаги.