Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

– А сюда квадратичную функцию!

– Лучше третью степень!

– Хи-хи-хи!

– Что они делают? – спросил Сергей. Эрвин ухмыльнулся, передал ему бокал с пивом и двинулся к девицам крадущейся походкой злодея. Подкрался, вытянул шею, и тут же фиолетовая обернулась и завизжала. Визг подхватили остальные, кто-то закрыл экран ладошками, кто-то возмущенно замахал на Эрвина, отгоняя его, как муху:

– Герр Баумгертнер! Вам не стыдно?

– Эрвин, уйди сейчас же!

– Нарушение приватности!

Эрвин отступил, миролюбиво поднимая руки.

– Что там?

– Я не понял, – признался Эрвин, забирая пиво. – Да ладно, отсюда посмотрим, когда вытащат.

– Что такого занятного может быть в этом ящике?

– Это-то как раз ясно: пользовательский режим. Вопрос только в том… Ага, они ее запустили.

На экранчике возникли песочные часы, женская стайка примолкла, и стало слышно, как в автомате работает 3D-принтер. Не прошло минуты, как лоток открылся, и фиолетовая девица подхватила и подняла перед собой в пальчиках… девы победно заверещали и зааплодировали, Эрвин поперхнулся пивом. Изделие, фиолетовое, в тон прическе, было выполнено в режиме жесткой экономии высокотехнологичной полилактатной ткани. Немного там той ткани, прямо скажем.

– И стоило беспокоиться о приватности, чтобы потом ими размахивать? – тихо произнес Сергей. – Но как они это сделали? Я и не знал, что там есть программа на… э э…

– Танга-трусики, – докончил Эрвин. – Конечно, нет. Но они же сами программеры. Взломали автоматик, перенастроили. В нем нет графического редактора лекал, так они вручную задают кривые. Умницы. Бросить бы эту интеллектуальную мощь на научные цели… хотя тогда жизнь стала бы скучной.

Любительница фиолетового тем временем отступила в задние ряды, запихивая изделие в карман брюк. У клавиатуры толкались две следующие пользовательницы – на вид совсем девчонки.

– Теперь я!

– Нет, я! Слушай, я уже тебе уступала в прошлый раз! Я хочу такие же, как у Бет, я только цвет заменю и распечатаю!

– Эф-эф-ноль-ноль-эф-эф?

– Да ну тебя! Я хочу синий морской, Алина, пожалуйста, подожди одну минутку…

– Женщины как дети, – снисходительно заметил Эрвин. – Талантливые, но дети. С твоего позволения… – Он встал и снова направился к девицам. Подошел к Бет, что-то шепнул ей на ушко. Бет захихикала и пихнула его в плечо.

Сергей снова оглядел зал. А ведь и в самом деле, как он раньше не замечал? Предполагалось, что все сотрудники Института носят стандартную одежду, которую выдают вот такие автоматы. Нижнее белье, блузы простейшего кроя, брюки, в качестве переменных параметров – женская или мужская модель, рост, размер, пять базовых цветов, для каждого шесть градаций насыщенности, для блузы – желаемая длина рукава. Цвета создавались за счет поверхностной наноструктуры. Эластичная ткань из биополимера не подлежала стирке, ношеная одежда шла на переработку в биореакторы.

Однако то, что носили в свободное время сотрудники и особенно сотрудницы отделения биоинформатики, явно не ограничивалось упомянутыми параметрами. Хорошо, с трусами более или менее понятно, но где они берут платья? Вот это зеленое мини, или вон то, с разрезами по бокам… Должно быть, перепрограммируют блузу.

Вот Йозеф и здесь сидел в том же серо-голубом лабораторном костюме. Сосал электронную трубку, прихлебывал кофе.

– Как вам местное пиво, Майк?

– Ну… Вы говорили вчера про попытки имитировать Землю.

– Да, попытка провальная.

– Вы сами его не пьете?

– Я родился в Праге, – с чувством сказал Йозеф, – для меня это – не пиво.

Пожалуй, то была самая эмоциональная фраза, какую Сергей от него слышал.

– Космические пивные дрожжи его делают, – продолжал Йозеф. – Их вывели специально для невесомости, знаете? Нечувствительны к перепадам гравитации, живут на солодовом концентрате, сделанном из фотосинтетической глюкозы. Дают высокий процент алкоголя и мало углекислого газа. Прекрасно, только кто сказал, что продукт жизнедеятельности этих грибков можно называть пивом? Хотел бы я посмотреть в глаза тем экспертам…

Сергей как раз примеривался отхлебнуть из бокала, но при упоминании «продукта жизнедеятельности грибков» поставил его на стол.

– Да, если бы оно по крайней мере было с газом…

– То оно бы вспенивалось по объему в момент наливания, – докончил Йозеф обреченным тоном учителя младших классов для альтернативно одаренных детей. – Здесь архимедова сила в шесть раз меньше, пена плохо всплывает. Знаете историю про орбитальный сатуратор?

– Нет.

– Нет? – Йозеф довольно запыхтел трубкой. – Я вам расскажу. Это было, когда готовили первую большую орбитальную научную экспедицию. Я тогда только окончил университет, мне повезло, что взяли. Сам я там не был, но говорю со слов очевидца. Приходят в штаб представители одной крупной компании – производителя газированных напитков, я намеренно ее не называю. И говорят: мы выступаем в качестве спонсоров, а вы берете на борт наше оборудование, чтобы научная элита могла наслаждаться нашей продукцией прямо на орбите. Вы сошли с ума, говорит им Эдвардс, ваша газировка в невесомости изойдет пеной в момент открывания. Они сияют и машут ручками: эту проблему мы решили, технология запатентована, испытана в экспедициях NASA, просим пять минут вашего внимания. И разворачивают презентацию циклопического сооружения по имени «орбитальный сатуратор». Там много чего было: цилиндр с поршнями и эластичными стенками, с цифровым управлением, для смешивания воды и сиропа с газом при оптимальном давлении, какая-то хитрая система дозаторов и клапанов, чтобы разливать газировку по «грушам». А из «груши», как вы понимаете, ей деться уже некуда, неси ко рту и пей.

Йозеф еще несколько раз затянулся.

– Ну вот, свернули они презентацию, улыбаются во все зубы: мол, как, договорились? Все молчат – вроде нет причин возражать, да и денег они принесли много. И тут Петров, он был ядовитый такой: господа, будьте любезны пояснить, как вы модифицировали последний этап? Они к нему: да-да, конечно, у вас есть вопросы по дозатору и разливатору? Нет, говорит, не по дозатору. На самом деле я имел в виду потребителя, то есть ученого-астронавта. Вы, конечно, знаете, что происходит в желудке с сильногазированной водой в условиях невесомости и какими ощущениями это сопровождается. Есть идеи по этому поводу?..

– Отлично! – Сергей расхохотался, в общем, не особенно притворяясь, благо и лунное пиво было крепким. – А как же деньги?

– Деньги они дали. Автомат взяли на орбиту, переналадили так, чтобы газа было еле-еле, как в этом… (Йозеф указал на бокал Сергея.) Он, правда, сломался в первую же неделю, но логотип по прямой связи был виден, а больше ничего от нас и не требовали.

Рассказав байку, Йозеф с очевидностью утратил интерес к собеседнику, и Сергей почел за лучшее ретироваться. К тому же он заметил, что Аруна отошла от девичьей компании и присела к столику с закусками. Ее туника, кстати говоря, даже не была однотонной: у ворота нежный персиковый цвет, чем ниже, тем ярче, к подолу сгущается в мандариновый. Стало быть, одежный автомат можно заставить сделать и такое.

– Устали ждать? – спросил он.

Аруна покраснела.

– Нет, я не хотела себе ничего делать, я просто смотрела.

– У вас очень красивая туника. Ваша собственная программа?

– Да, но мне Бет немного помогала.

Сергею еще не случалось разговаривать с ней подолгу. Кажется, обычная девушка из ученой среды, насмешливая и застенчивая. (Если забыть о том, что Умником может быть и она.) Социального опыта еще меньше, чем у ее сверстниц, работающих в супермаркете, плюс уровень интеллекта, достаточный для Сэнгера… Ну ладно. В эмпиризме теоретической биологии ты, Островски, не разбираешься, но светская болтовня на общие темы тебе вполне по силам, и на сайт по индийской культуре ты только что заглядывал. Избегать пошлого заигрывания а ля Баумгертнер, держаться серьезно и уважительно. Вперед!