Фарос и Фариллон
Шрифт:
Я понимаю, что эти два абзаца весьма невнятны, и вряд ли проясню их, сказав, что в каждом из них я думал о Данте: во-первых, о его ангелах, которые обещают не счастье, но покой; во-вторых, о том, что в центре его Ада - лед, а не пламя.
Я приехал сюда[92] на пару дней, но, поскольку здесь есть работа, и старшая сестра настойчиво убеждает меня, то я остаюсь. Зайду к Вам, как только вернусь. Я не жду ответа на это письмо - ни сейчас, ни позднее. Я лишь хотел напомнить Вам, что среди многих Ваших друзей есть один, на которого вы всегда можете рассчитывать.
Э. М. Форстер [1]
Харнэм
Грин Вейбридж
25-4-19
Дорогой Кавафи,
Я посылаю Вам статью о поэзии К. П. Кавафи[93], которую, надеюсь, он сочтет сносной. Насколько я помню, Вы мне говорили, что он не будет против, если я упомяну о каких-то его личных отличительных чертах, поэтому я постарался это сделать, - надеюсь, вкус мне не изменил. Для иностранной аудитории очень важно почувствовать, что ей рассказывают и про личность самого автора.
1
Письмо впервые опубликовано в книге: Selected Letters of Е. М. Forster, ed. by Mary Lago and P. N. Furbamk. Collins, London, 1983. V. 1,1879 -1920. P. 259-260.
А теперь, увы, я должен извиниться перед вами обоими. Наборщики допустили ужасающую перестановку двух строк[94], в результате чего одно стихотворение совершенно погибло, а второе сильно испорчено. Внизу первого столбца. Вы увидите, Вы слишком хорошо увидите. Я написал редактору (который в восторге от Ваших стихов), и очень просил его поместить на той неделе сообщение об опечатке или извинение[95]. Если он сделает это, я пришлю Вам. Мне очень жаль. Это сильно испортило все удовольствие, [нрзб] которое очень велико. На самом деле, у меня не было возможности прочесть корректуру [нрзб]
С самыми наилучшими пожеланиями,
Э. М. Форстер
Дорогой Форстер,
Большое спасибо за два экземпляра «Атенеума» и за Ваши письма от 25-го и 29-го апреля. Статья мне чрезвычайно понравилась, и я очень рад, что Вы цените мои стихи. Надеюсь, Вы в добром здравии. Я часто думаю о Вас и благодарен за Вашу дружбу.
Ваш К. П. Кавафи.
Александрия, 22 мая 1919 г.,
Рю Лепсиус, 10
Харнэм Монумент
Грин Вейбридж
13-8-19
Дорогой Кавафи,
Фирнесс[96] передал мне записку от Вас. С Вашей стороны было очень мило послать мне ее. Я также благодарен Вам за письмо. Я очень рад, что статья доставила Вам некоторое удовольствие. Я все время сомневаюсь, насколько то, крайне отчетливое, впечатление, которое так или иначе сложилось у меня от Ваших работ, соотносится с действительностью.
Александрия часто оживает в моих мыслях, а порою и в теле. На днях миссис Борхгревинк[97], моя мать, Фирнесс, Добре[98] и я пили чай после балета. Именно тогда Вы и пришли ко мне [нрзб]
Пожалуйста, напишите мне пару строк, когда будете к этому расположены. И, пожалуйста, попросите Джорджа Валассопуло написать мне: я надеюсь, он пришлет мне новые переводы.
Искренне Ваш,
Э. М. Форстер
Харнэм Монумент
Грин Вейбридж
16-9-19
Дорогой Кавафи,
К моей радости, Валассопуло прислал еще три Ваших стихотворения[99]. По его словам, Вы бы хотели, чтобы какие-то стихи были опубликованы в «Атенеуме» безо всяких комментариев. Именно это я и надеюсь осуществить, но редактор на несколько недель уехал, и я должен дождаться его возвращения. Было бы замечательно, если тем временем Вы пришлете мне еще несколько переводов, чтобы я мог предложить ему максимальный выбор. Я не уверен, удастся ли, но давайте попытаемся, мой дорогой Кавафи, давайте попытаемся.
Я в любом случае собирался Вам писать, поскольку мой хороший друг, капитан Алтунян[100], будет в октябре в Александрии по пути на родину (какая уж она есть у армян), и очень хотел бы Вас увидеть. Он очень обаятельный человек - полуир-ландец, и не лишен литературного вкуса, хотя и врач по профессии.
Как всегда, с наилучшими пожеланиями. Как бы я хотел, чтобы Вы когда-нибудь мне написали!
Всегда Ваш,
Э. М. Форстер
Александрия, Рю Лепсиус, 10,
1 октября 1919 г.
Мой дорогой Форстер,
я получил Ваше письмо от 13 августа и надеюсь, Вы простите мою задержку с ответом.
Я попросил Валассопуло прислать Вам еще несколько переводов моих стихов. Я очень рад, что они Вас интересуют. Что касается Вашего вопроса о том, насколько верно то впечатление, которое сложилось у Вас от моей работы, то, насколько я понимаю, оно представляется мне достаточно адекватным. К тому же переводы Валассопуло столь точны, что они в значительной мере способствуют созданию верного представления о моей работе.
Нашего друга Джорджа Антониуса[101] постигла тяжелая утрата: его брат Майкл недавно скончался в Швейцарии.
Надеюсь, Фирнесс вернется в следующем месяце. Добре, о котором Вы упоминали, я видел однажды; он заходил ко мне домой за день или два до своего отъезда из страны. Он мне очень нравится.
Ваш искренний друг
К. П. Кавафи
Корабль компании
P.&O.S.N. Морея
I5-3-2I
Дорогой Кавафи,
Creta Jovis magni medio jacet insula ponto[102], и я не могу спокойно миновать его, не напомнив Вам об этом. «Кавафианское Средиземное море», подумал я, увидев белый гребень [нрзб] к северу, и, слава Богу, почувствовал, что меня стало несколько меньше тошнить. Пока Крит не защищал нас, море было ужасно бурным, намного хуже, чем в Бискайском заливе. Теперь [нрзб] мы приближаемся к Порт-Саиду, и это так близко, что я мог бы надеяться оказаться на Рю Лепсиус. Но из Порт-Саида я направляюсь в Бомбей, а в Бомбее, если не будет железнодорожной забастовки, сажусь на поезд до Индора, а в Индоре беру машину, или повозку, или слона, или несколько чернокожих, и добираюсь до Деваса, где меня ожидает некая странная, но вполне подходящая для меня работа[103]. В Девасе два правителя. У каждого -свой теннисный корт, свой дворец, своя армия, своя прачечная (прямо как в Спарте) - по сути, все раздельно, кроме образования, которое, в силу своей второстепенности, у них объединено. Я, разумеется, буду на службе у Старшего Правителя. Он мой старый друг и еще более старый друг моих друзей, и если мне удастся не заболеть, то это должно быть замечательное врем. Если Вы мне напишите, я расскажу Вам. Почтовая служба в двойной монархии не очень [нрзб], поэтому я пришлю Вам скучный, но весьма звучный адрес компании «Кук и Сыновья» в Бомбее.