Фельдмаршал Репнин

Вроде бы всё было сделано как надо, но Нелидова не учла одного: Ростопчин оказался не из тех, кто быстро прощает обиды. Он решил жестоко отомстить тем, кто стал причиной его падения. Первая часть плана была связана с желанием заставить Павла Первого отвернуться от Нелидовой и перестать доверяться советам императрицы. Для того, чтобы достигнуть этой цели, необходимо было: во-первых, найти среди людей, близких к императору, верного союзника и, во-вторых, подыскать достаточно красивую молодую особу, способную своими чарами пленить императора и стать его любовницей.

В поисках придворного союзника Ростопчин остановил выбор на Кутайсове, служившем у императора камердинером. Этот человек обладал какой-то магнетической силой по отношению к своему господину. Император доверял ему во всём, в знак особой любви даже пожаловал титул графа. Кутайсов отвечал государю на всё это своей безграничной преданностью. Он не добивался для себя чинов и на союз с Ростопчиным пошёл только потому, что у него были свои тайные причины ненавидеть Нелидову.

Что до особы на роль будущей любовницы императора, то на это решилась дочь московского полицмейстера. Разумеется, с дозволения папаши, с которым у Ростопчина был свой уговор.

Интрига была рассчитана до мелочей и, поскольку не было допущено ни одной серьёзной ошибки, удалась на славу.

Однажды на одном увеселительном мероприятии император вместе с камердинером проходил по залу и вдруг увидел девушку необыкновенной красоты. Она смотрела на него большими и, как ему показалось, влюблёнными глазами. Тонкая, стройная, с обворожительным личиком.

–  Узнайте, кто такая?
– попросил Павел Кутайсова.

–  Я её знаю, - отвечал камердинер.
– Это дочь московского полицмейстера, очень уважаемого человека.

–  Поговори с ней, я хочу, чтобы она была моей.

–  Думаю, отказа не будет, - заверил камердинер.

Так возник узел, связавший его величество с дочерью полицмейстера Лопухина. А вскоре на сцену вышел и сам Ростопчин. Кутайсов помог ему встретиться с императором без свидетелей. В беседе Ростопчин дал понять его величеству, что в Петербурге, а теперь уже и в Москве давно ходят разговоры о двух особах, близких к государю, которые слишком много на себя берут, даже вершат судьбами людей. А повод таким разговорам, как можно полагать, даёт семейство князей Куракиных со своей многочисленной роднёй. Уж слишком много стали мнить о себе эти Куракины: что бы император хорошего ни сделал, стараются себе в заслуги записать...

–  Я этим займусь, - хмуро пообещал Павел.
– Я не допущу, чтобы кто-то давал начало худым разговорам о своём государе.

–  А что до госпожи Лопухиной, - вкрадчиво продолжал Ростопчин, - то кроме хорошего, ничего сказать о ней нельзя. Когда, ваше величество, узнаете её поближе, убедитесь сами, какая она прекрасная, непорочная особа.

Ростопчину хватило одного этого разговора, чтобы добиться своего: государь вернул его из Москвы в Петербург и предоставил должность третьего члена коллегии иностранных дел. Кутайсов в благодарность за оказанную «особую услугу» получил новые земли во внутренних губерниях страны. Бывший московский полицмейстер Лопухин за то, что не препятствовал видам императора на его дочь, получил титул князя и голубую ленту. Что до князей Куракиных, в дальнем родстве с которыми находилась фрейлина Нелидова, то они оказались в глубокой опале.

Устраивая свои амурные дела и одновременно с этим выявляя, кто его милостей более достоин, а кто не достоин совсем, Павел, однако, не забывал и о делах государственных. После подавления крестьянских волнений внутри страны сферой его наибольшего внимания стала внешняя политика. Он загорелся желанием совершить то, чего не смогла сделать его покойная матушка Екатерина, - заставить стать на колени перед Европой «якобинскую» Францию. Эта страна вела себя слишком вызывающе, особенно после того как её армия оказалась в руках генерала Наполеона. Начав войну с Австрией, сей генерал сумел утвердиться в Италии, захватил Ионические острова, крепости на Албанском побережье... Ежели и дальше он будет действовать таким же образом, то со временем может приблизиться и к границам России... Нет, такое дальше допускать нельзя. Довольно смотреть на сие спокойно.

Терпение Павла окончательно лопнуло, когда он узнал о захвате французами острова Мальты. Это было уже слишком. Остров находился под покровительством российского императора, являвшегося магистром Мальтийского ордена. Долг обязывал его действовать, и действовать быстро и решительно.

Павел вызвал на совет первого министра Безбородко.

–  Вы слышали, граф, - обратился он к нему, - эти французы обнаглели до того, что уже покусились на Мальту.

–  Я знаю об этом, - подтвердил Безбородко.

–  И что теперь будем делать?

Безбородко замялся с ответом. Павел не стал ждать и заговорил снова:

–  Надобно дать понять французам, что такие действия даром для них не пройдут.

–  Границы Франции слишком удалены от России, - уклончиво сказал первый министр, - поэтому нам трудно оказывать на эту страну ощутимое давление.

–  Но мы можем выступить в союзе с её соседями. Австрия, Пруссия, Англия... Можно создать сильную коалицию. Кого пошлём?

–  Куда?

–  В европейские страны создавать антифранцузскую коалицию.

–  Прежде, чем посылать, надо серьёзно подумать.

–  А что тут думать, и так всё ясно. Может быть, поручим Ростопчину?

–  Ростопчина в Европе никто не знает, да и опыта у него нет.

–  Тогда, может быть, сам поедешь?

–  С этим делом может справиться только один человек, - помедлив, сказал первый министр.
– Сей человек князь Репнин. Хотя...

–  Что «хотя»?

–  В своё время князь выступал за возобновление торговых отношений с Францией. Правда, это было ещё до начала агрессивных действий Наполеона.

–  Пусть выступал, ну и что?

–  А то, что его внутренняя убеждённость может не совпасть с нашими позициями.

Император вспыхнул:

–  Чепуха! Князь не может иметь особливых мыслей. Он будет делать то, что ему прикажем. Кстати, где он сейчас?

–  Его резиденция в Вильно.

–  Немедленно известите его по эстафетной связи: пусть не мешкая едет в Петербург.

–  Будет сделано, ваше величество, - сказал первый министр и, поклонившись, ушёл выполнять приказание.

2

Письмо первого министра, посланное по эстафетной связи, Репнину принесли на дом поздно вечером, когда он уже готовился ко сну. В нём содержалось всего несколько слов: «Вас желает видеть император. Поспешите с выездом. Безбородко».

Надежда Александровна, узнав о содержании письма, засуетилась:

–  Вызывают в Петербург? Значит, есть до тебя что-то важное.

Ей вспомнился давний разговор с фрейлиной Нелидовой, и почти забытые надежды заполучить для мужа хорошее место в Петербурге вновь взволновали её сердце: «А что, если сие связано с этим?!»