Фельдмаршальский жезл. Николай Николаевич

* * *

Вскоре в городе Плоешти состоялась встреча русского командующего с румынским монархом, князем Карлом. Ему суждено было в ближайшее время стать королём, а княжеству Румыния — королевством. Разговор шёл доверительно, наедине, без свидетелей. Начал беседу Николай Николаевич-Старший:

— Должен заметить, ваше величество, что румынские министры стараются ограничить вашу самостоятельность в деле командования армией княжества.

— Да, вы правы, ваше высочество. Мои министры бывают порой чрезмерно настойчивы.

— Вам, как князю Румынии, надо не слишком подчиняться кабинету министров. Особенно министру иностранных дел Когольничано и военному — Братиано.

— Но как это сделать? Ведь я ещё вчера был немецким принцем некоролевских кровей.

— Вы, ваше величество, по своему положению — главнокомандующий румынской армии. Это даёт вам право действовать самостоятельно во всём, что касается войск княжества.

— Но мы ещё не вступили в войну с Турцией.

— Румыния должна в неё вступить, иначе Европа не признает ваши притязания на королевскую корону.

— Но опять же мои министры...

— Ваше величество, если вы им не покажете силу своей военной власти, от них будет множество пустых затруднений.

— Мои министры считают себя самыми эрудированными людьми в княжестве.

— Это пустые слова. Министры не могут знать всех стратегических требований войны. Поэтому вы должны дать понять, что в дела командования румынской армией им влезать не стоит.

— Вы меня убедили, ваше высочество. Обещаю действовать вполне самостоятельно.

— А как с вступлением Румынии в войну?

— Я решил твёрдо драться вместе с вами против турок. И даже поведу свою армию вместе с русской за Дунай.

— В добрый час, ваше величество...

После этого конфиденциального разговора в штаб-квартиру великого князя Николая Николаевича прибыл с деловым визитом начальник штаба румынской армии генерал Сланичано. Разговор шёл об участии войск княжества в боевых действиях по ту сторону Дуная. В беседе участвовал и директор императорской дипломатической канцелярии Нелидов.

Когда были обговорены вопросы усиления русских сил румынским корпусом и проблемы, связанные с заготовкой провианта, генерал Сланичано, как бы между прочим, сказал Нелидову:

— Наш князь Карл после встречи с братом вашего императора заметно изменился.

— В чём же, господин генерал?

— Министры Братиано и Когольничано очень встревожены холодностью в обращении с ними князя Карла и великого князя Николая Николаевича.

— Их высочество, скажем прямо, недоволен образом их действий.

— Но у нас в Румынии князь не то, что в России царь.

— А чем конкретно недовольны ваши министры, господин Сланичано?

— Они высказывают опасения, что с приходом русской армии во главе с великим князем наш князь Карл сделается диктатором.

— Но это не может произойти. Русская армия не будет вмешиваться в ваши внутренние дела.

— Но и в таком случае у министров остаются опасения. Братиано и Когольничано боятся, что они потеряют вес при дворе князя и свободу министерской власти.

— Вашим министрам, генерал Сланичано, можно только посоветовать заботиться раньше об Отечестве, а потом о себе.

— Так говорит ваш великий князь?

— Да. Он стоит за то, чтобы Румыния в войне с турнами завоевала перед лицом Европы право быть не княжеством, а королевством...

...Румыния стала союзницей России в войне против Оттоманской Порты по ряду причин. И во многом благодаря финансовой и материальной помощи российской стороны. С началом объявления войны Николай Николаевич-Старший становился человеком, в обязанности которого входило регулирование этой союзной помощи.

16 мая главнокомандующий получил от военного министра Милютина телеграмму с разрешением выдать очередную денежную ссуду румынскому правительству. В телеграмме говорилось:

«Государь император изволил уже предоставить вашему высочеству разрешать выдачу назначенных в ссуду румынскому правительству денег по вашему усмотрению сообразно с образом действий румын».

После войны великий князь скажет:

«Союзники получали от нас золота в достатке, чтобы одеть и обуть свою армию. Мы дали им ружей и орудий, патронов и снарядов столько, чтоб румынская армия выдержала до конца накал войны и участвовала в нашей победе...

Действительно, российская помощь княжеству впечатляла. В первые же дни войны барон Стюарт, русский генеральный консул в Бухаресте, получил для передачи румынскому правительству 250 тысяч рублей золотом.

Но это было только начало. К началу мая Россия поставила Румынии 32 тяжёлых орудия, 9410 снарядов, 4 вагона пороха, 25 тысяч ружей и 3 миллиона 600 тысяч ружейных патронов. В мае из России была доставлена тысяча лошадей для румынской полевой артиллерии.

В апреле — мае 1877 года румынскому правительству был предоставлен заем в один миллион рублей золотом. В октябре того же года Бухаресту была проведена новая выплата, и общий размер займа достиг двух миллионов рублей золотом. А новая партия оружия и боеприпасов включала 5 миллионов патронов, 11,5 тысячи снарядов, более 4,5 тысячи пудов пороха...

* * *

Концентрация русских войск на Дунае продолжалась, хотя не всё здесь было гладко. Единственная железная дорога сковывала размах мобилизационных планов. К этому добавлялись самые различные тыловые неожиданности. Пришла в движение и румынская армия: князь Карл сдержал своё слово, данное великому князю Николаю Николаевичу-Старшему.

Вскоре в армейскую штаб-квартиру пришла телеграмма из Санкт-Петербурга. Император извещал великого князя о том, что он вновь прибудет в действующую армию как её главнокомандующий с наследником—цесаревичем Александром. Государь просил назначить в конвой его Главной квартиры сводную роту и сводный полуэскадрон от всех полков армии и гвардии.

В армейской штаб-квартире стали готовиться к приезду императора и его свиты. Командующий тем временем продолжал совершать поездки в войска, инспектируя их походный быт и организацию службы. Его адъютант Дмитрий Скалой так описал одну из поездок великого князя:

«...Около 5-ти его высочество приказал заложить коляску и поехал на бивак со мной и Бибиковым.

Его высочество вышел из коляски у мест для варки. Около маленького озерца, величиною с добрую лужу, были врыты в землю котлы, под ними топка. Вокруг котлов по пригоркам сидели люди, хлебая из своих котелков горячую похлёбку.