Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Фемистокл давно метил в номофилаки, желая покопаться в государственном архиве. Эвпатриды всеми способами старались не допустить в коллегию выскочек из народа, и тем более народных вожаков.

Но упрямство и хитрость Фемистокла сделали своё дело. Он поставил эвпатридов перед выбором: либо его избирают в номофилаки, либо он вместе с афинскими послами отправится в Коринф договариваться со спартанцами относительно ведения войны с персами на суше и на море. Желая любой ценой удержать Фемистокла в Афинах и не допустить его на общеэллинский съезд в Коринфе, эвпатриды уступили своему главному недругу кресло номофилака, выбирая из двух зол меньшее.

Когда афинское посольство вернулось из Коринфа и отчиталось

перед народным собранием и коллегией пританов, едва не разразился политический скандал.

Друзья и единомышленники Фемистокла из народной партии бурно возмущались тем, что афиняне пошли на поводу у спартанцев, уступив им верховное командование всеми эллинскими силами на суше и на море. Если превосходство лакедемонян в сухопутной войне никем не оспаривалось и их требование главенства над общеэллинским войском воспринималось как должно, то желание властей Спарты возглавлять эллинов и на море было встречено большинством афинских граждан с недовольством и осуждением.

–  Спартанцы сильны сухопутным войском, воевать на море они не умеют. У спартанцев едва ли не самый слабый военный флот в Элладе!
– говорили сторонники Фемистокла, выступая в народном собрании.
– У тех же эгинцев гораздо больше опыта в войне на море. А если вспомнить, что по числу военных кораблей Афины с недавних пор стоят выше всех прочих государств Эллады, то становится яснее ясного: возглавлять общеэллинский флот должны афинские навархи [69] . Ксантипп допустил непростительное слабоволие на переговорах со спартанцами.

[69] Наварх– флотоводец.

В совете Пятисот и в народном собрании звучали громкие голоса, требовавшие оштрафовать Ксантиппа и остальных послов, унизивших величие Афинского государства. Не менее громко и требовательно беднота настаивала на том, чтобы впредь Афины на синедрионе представлял Фемистокл.

От огромного штрафа Ксантиппа и прочих послов спас Фемистокл, выступивший в их защиту и мудро растолковавший согражданам, что истинными хозяевами в синедрионе являются всё-таки спартанцы, ибо их поддерживают почти все государства Пелопоннеса. Сторону лакедемонян держат и коринфяне, их давние союзники. Эгинцы в противостоянии афинян и спартанцев скорее поддержат последних, памятуя поход царя Клеомена на свой остров. Не посмеют возражать лакедемонянам и мегарцы, ведь они одного с ними дорийского племени. Получается, что за афинян в синедрионе готовы проголосовать лишь платейцы и живущие на Эвбее ионийцы из городов Эретрия и Халкида. Афиняне лишились главенства на море не потому, что Ксантипп проявил малодушие.

–  Не стоит также забывать, граждане афинские, что в синедрион пока ещё не вступили Аргос и Фивы, сильнейшие после Афин и Спарты государства в Элладе, - заметил Фемистокл, выступая в народном собрании.
– Не откликнулись на наш призыв этоляне, долопы, фтиотийские и пелопоннесские ахейцы. Не откликнулись фессалийцы, малийцы, акарнанцы и озольские локры. По сути дела, половина Эллады безучастно взирает на попытки афинян, спартанцев и их союзников сколотить общеэллинский союз для войны с варварами. Нам нужно не делить главенство над войском и флотом, но постараться втянуть в синедрион как можно больше эллинских государств не только на материке, но и на островах Эгеиды.

Авторитет Фемистокла был так высок, что с ним никто не стал спорить, доводы показались разумными. Своим выступлением в народном собрании Фемистокл утихомирил страсти, погасив очередную вспышку гнева беднейших афинян против эвпатридов.

Рано утром, когда Фемистокл направлялся

к зданию государственного архива, на улице с ним столкнулся его друг Евтихид:

–  Ты слышал, Фемистокл: на днях Симонид Кеосский вернулся из Фессалии. И он жаждет встретиться с тобой!
– затараторил словоохотливый Евтихид после обмена приветствиями.
– Ты увяз в своём архиве, дружище, забросил все прочие дела и даже позабыл про развлечения. Так не годится! Сегодня вечером Горгий приглашает на пирушку всех своих знакомых: у его старшего сына день рождения. Чем не повод для веселья?

–  Хорошо, я приду, - сказал Фемистокл без всякого энтузиазма. Его одолевали какие-то невесёлые мысли.
– Порадую Горгия своим присутствием.

–  Я надеюсь, что и Симонид заглянет на огонёк!
– подмигнул весельчак Евтихид.
– Горгий послал приглашение и ему.

–  А где Симонид остановился?
– спросил Фемистокл, отступая к стене ближайшего дома, чтобы пропустить груженную хворостом повозку, запряжённую парой мулов.

Повозку сопровождали два бородатых селянина в широкополых войлочных шляпах.

Поравнявшись с Фемистоклом, оба слегка поклонились, сняв неказистые головные уборы.

–  Это и есть Фемистокл, сын Неокла, - негромко сообщил один крестьянин другому.

–  Да ты что?!
– восхищённо воскликнул тот, задержав на Фемистокле взгляд из-под выгоревших на солнце бровей.
– А я было подумал, что это твой дальний родственник.

–  Езжайте к дому Демострата, сына Леострата, - сказал селянам Фемистокл, услышав их разговор и ответив на приветствие кивком головы.
– Демострат купит весь ваш хворост.

Фемистокл объяснил бородачам, как отыскать в Афинах дом Демострата. Затем он повторил свой вопрос Евтихиду.

–  Симонид остановился в доме Пасикла, Аристидова брата, - ответил Евтихид с неудовольствием на лице.
– Уж и не знаю, чем его расположил к себе недотёпа Пасикл. Может, славой своего знаменитого двоюродного брата.

–  Не-ет, - с хитрой усмешкой протянул Фемистокл.
– Думаю, слава Аристида тут ни при чём. Всё дело в красоте супруги Пасикла.

–  Да ну!
– поморщился Евтихид.
– Назвать супругу Пасикла красавицей никак нельзя.

–  Ты смотришь на лицо, друг мой, - заметил Фемистокл.
– И не хочешь замечать прелестных форм тела. Симонид давно положил глаз на жену Пасикла. Уж я-то знаю!

Симонид, сын Леопрепея, родом с острова Кеос, был самым прославленным в Элладе сочинителем эпиграмм и победных эпиникий [70] . Вот уже больше сорока лет он не имел достойных соперников среди поэтов и песнотворцев. На любых поэтических состязаниях Симонид, которому было уже семьдесят лет, неизменно получал венок победителя.

[70] Эпиникия– хвалебная песнь в честь победителей на войне или в спортивных состязаниях, исполнялась по возвращении победителя на родину в сопровождении хора и музыкантов.

Впервые Симонид оказался в Аттике, когда здесь правили сыновья тирана Писистрата. Он завоевал тогда свою первую награду на Дионисийских празднествах в Афинах. Гиппарх, младший сын Писистрата, очень благоволил Симониду, подарив ему дом, рабов в услужение и щедро снабжая деньгами.

Когда афиняне избавились от тиранического правления Писистратидов и ввели у себя в государстве демократию, Симонид, дабы не потерять их уважение, добровольно отказался от дома, рабов и всех прочих подарков Гиппарха. Но ему всё же пришлось на несколько лет покинуть Афины, поскольку среди местной бедноты было немало недоброжелателей, грозивших поэту расправой за его дружбу с Гиппархом.

Поделиться с друзьями: