Феникс Его Высочества

– Ах, папенька, напрасно мы не дождались Его Высочества. Разве позволительно начинать трапезу без хозяина?

Голос у нее был такой же бледный и бесцветный, как и внешность.

– Не волнуйтесь, моя дорогая, я не в обиде, - сквозь зубы проговорил Дэв.

Волна неприязни к присутствующим едва не сшибла меня с ног. Цесаревич не испытывал теплых чувств ни к невесте, ни к ее отцу, ни к остальным присутствующим.

Не желая быть узнанной бледной кокеткой, я встала за спиной хозяина и придирчиво обвела взглядом его приближенных. Они все показались мне подозрительными. Или всему виной чувства хозяина-эмпата. Сложно сказать. Приличные, выряженные в старинные костюмы, гости напомнили мне персонажей известной трагедии древности «Пир во время чумы». Медведь любил читать нам из нее отрывки на уроках истории. Жаль, что я так и не выучила их наизусть.

Сходство с трагедией усилилось, когда двое слуг принялись расставлять на столе угощение. Меня впечатлили гигантские белые птицы, запеченные прямо с перьями, и начиненные овощами рыбины длинной с мою руку. Пузатые кувшины и прозрачные бутыли выстроились в ряд на столе. Последней внесли баранью ногу на бледно-зеленых кружевных листьях салата и поднос со сладостями.

Аделия все же приметила телохранителя и, посматривая в мою сторону, что-то быстро-быстро проговорила на ухо отцу. На ее бледном личике появился легкий румянец, а взбитые в высокую прическу кудри задрожали в такт словам.

– А что это за молодой человек стоит за Вашей спиной?
– лениво протянул Наин, обращаясь к цесаревичу.

– Мой телохранитель,- довольно резко заявил Дэв.

Министр сложил руки на объемном животе и проворчал недовольно:

– Зачем он Вам? Неужели Вы нам не доверяете.

– Я никому не доверяю, даже себе самому, - уклончиво отозвался цесаревич.

Наин вынул из внутреннего кармана камзола забавное приспособление: пару линз в оправе, зафиксированных на рукоятке. Прислонил к глазам и уставился на меня.

Поддавшись искушению, я выпятила грудь и сложила губки бантиком.

– О!
– выдохнул министр.
– Так она - девушка?!
– Недовольно покачал головой и прищелкнул языком.
– А Ваш отец знает о таком приобретении?

– Император позволил мне самому выбрать подарок на именины!
– В голосе цесаревича прозвучала угроза.

Наин возмущенно нахмурился и похлопал глазами. Свое недовольство он тут же запил новой порцией горячительного и закусил птичьим крылом.

Его бледная дочурка рассматривала меня из-пол полуопущенных ресниц. Судя по тому, как усердно она потирала кончиками пальцев виски, в ее голове шел напряженный процесс размышления.

– Ах, папенька, - выдала Аделия спустя десяток минут, - могу и я попросить у Вас такой же подарок на свой день рождения?

Услышав вопрос дочери, Наин поперхнулся. Красное вино выплеснулось из его рта, запачкав дорогую одежду.

– Дома побеседуем, - прокашлявшись, провозгласил министр.

Дэв ничего не ел за столом и терпеливо ожидал, пока насытятся приглашенные. Он позволил себе один бокал вина и, прежде чем пригубить, передал его мне.

Я сделала маленький глоток, но ничего необычного не почувствовала. Разве что вкус у вина был потрясный, с ягодным оттенком. Передала бокал обратно.

Сохраняя непринужденную позу, Дэв залпом опустошил бокал. И этот поступок вызвал негодование у Наина.

– Разве не стоило прежде протереть бокал салфеткой?
– возмутился он.
– Вдруг она чем-то болеет. Эта - телохранительница...

Последнее слово он произнес с таким пафосом, что я скрипнула зубами.

– Я не брезгую своими людьми!
– с нажимом отозвался цесаревич.

После горячих блюд слуги унесли грязную посуду, а взамен выставили на стол сладости. Их было столько, что голова шла кругом. Как дополнение, шли ликеры и сладкие наливки.

Звуки оркестра смолкли, и за дело взялись сочинители. Сказать правду, ничего интересного я не обнаружила в их трепе. Зато заметила, как рифмоплеты с завистью поглядывали на обильный стол, а больше всего - на бутылки со спиртным.

Представление окончилось: приглашенных исполнителей одарили аплодисментами и энным количеством империалов. После чего им позволили занять освобожденный высокими гостями стол и доесть остатки угощения.

Цесаревич приказал слугам присмотреть за музыкантами и поэтами, а сам отправился провожать гостей. С явной неохотой, но следуя правилам этикета, он предложил Наину заночевать во дворце. И облегченно расслабился, услышав отказ.

Ни на шаг не отходя от хозяина, я добралась до парковки транспортников. Под высоким куполом, покрытым черепицей, министров, их спутников и спутниц ожидали такие «красавцы», что я чуть слюной не зашлась от зависти. Вот бы хоть раз в жизни покататься на таком чуде.

Пока Наин при помощи водителя рассаживался в транспортнике, ко мне подскочила Аделия и потянула за рукав в сторону:

– Я ее украду на пару слов, - сообщила она Дэву.

Именно сообщила. Не попросила разрешения - констатировала факт. К моему удивлению, голос ее стал тверже, исчезло раздражающее придыхание и манерность. Да и захват маленькой ладони был довольно крепок.

Я оглянулась на хозяина, получила утвердительный кивок и поддалась. Позволила Аделии вытащить меня из-под навеса и недоуменно воззрилась на «принцессу».

– Я помню...
– задыхаясь от быстрого бега, проговорила она, - ты была в числе тех, кто спас меня с корабля смерти. Это так?

Я сложила руки на груди и мотнула башкой. К чему клонит эта пижонка?

– Там, среди вас был парень...
– Мне показалось, или она и правда порозовела?
– Он нес меня на руках, такой крепкий и добрый...

Нет, мне не показалось. Ледяная дева втюхалась в Инженера. Вот смеху-то!

– Был среди нас такой парень, - не скрывая усмешки, заявила я.
– Он тоже телохранитель.

Аделия схватила меня за лацканы кителя и с мольбой в голосе произнесла:

– Его еще не купили?

Я перехватила ее запястья, не позволяя маленьким пальчикам измять хозяйское добро.

– Когда убыла с Тифона, Инженер был еще там.

Аделия улыбнулась и прижала ладони к пылающим щекам. Ее прежде тусклые глаза засияли.

– Спасибо тебе, - шепнула она.

– Было бы за что...
– сухо отозвалась я.
– Если ты узнала все, что собиралась, то я вернусь к хозяину.

– О, да-да, конечно...
– спохватилась Аделия.
– Мне и самой не терпится вернуться домой и стянуть с себя этот ненавистный наряд. Терпеть не могу отцовы выкрутасы.

Она подтянула повыше декольте вычурного серо-розового платья, намотала на руку шлейф и весело подмигнула.

– Тебя я тоже помню, не думай. И Дэву рассказала о твоей смелости. Думаю, это сыграло немаловажную роль в его выборе подарка.