Феникс Его Высочества

Злая на себя и свое непослушное тело, я вернулась в кабинет. Дэв в это время разговаривал по внутренней связи. Завидев меня, прикрыл трубку ладонью и спросил:

– На кухне осталось жаркое и тушеная картошка с грибами. Ты чего будешь?

Оба блюда были мне незнакомы, и я смущенно пожала плечами.

– Я всеядная.

Дэв кивнул и заказал и то, и другое. Положив трубку, достал с полки книгу и уткнулся в нее носом.

Но не читал: я видела, что смотрит он в одну точку. И думает. И тоже испытывает замешательство.

Ужинали молча, боясь смотреть друг на друга. Воздух между нами точно раскалился и гудел от напряжения. И одного касания будет достаточно, чтобы грянул буран - опасный и разрушительный, как на Арере.

Не разбирая вкуса пищи, я быстренько накидала полный желудок и поднялась.

– Если ты не против, я отдохну пару часиков, - не глядя в глаза, спросила у Дэва.

Он кивнул и с удвоенной энергией принялся размазывать соус по полупустой тарелке.

– Ступай. До утра ты мне не понадобишься.

– Спокойной ночи, Ваше Высочество, - на автомате пожелала и поклонилась.

Дэв дернулся и выронил вилку.

– Прекрати! Мне не нужен слуга и подхалим. Ты обещала дружбу.

Мне захотелось зарычать. Ответить, что друзья не целуются и не пожирают друг друга взглядами. Не вздрагивают от одного прикосновения.

Но слова были излишними. Дэв это знал не хуже меня.

– Обещание сдержу, - дрогнувшим голосом произнесла я и отправилась в гардеробную.

– И тебе спокойной ночи, - пробормотал хозяин мне вслед.

Но покой в эту ночь остался для меня несбыточной мечтой. Я ворочалась с боку на бок, заново переживала прошедшие дни. Прислушивалась к шагам Дэва.

Он тоже не спал. Долго ходил по кабинету, перебирал книги, что-то писал.

Потом хлопнула дверь спальни. И я ощутила зов. Вначале слабый, едва различимый, он становился все сильней и неистовей. Мне хотелось немедленно броситься к Дэву. Но звал он не телохранителя и даже не друга. Ему был нужен тот, кого сама я боялась.

Женщина, она пробудилась во мне и царапалась изнутри. Ранила сердце острыми, как бритвы, когтями. И я закусила край покрывала, чтобы не позволить ей откликнуться на зов самого дорогого мне человека.

Глава 15

Утром я встала измученная и злая. Подошла к спальне Дэва, прислушалась: из-за закрытой двери не доносилось ни звука. Постучать и разбудить не рискнула, но беспокойство пересилило.

«Только чтобы убедиться, что с ним все в порядке», - сказала себе и приоткрыла дверь. Просунула в образовавшуюся щель голову. Дэв крепко спал, раскинув руки на всю ширину кровати. Подушки валялись на полу, простыня сбилась в ком, одеяло сползло. Похоже, у Его Высочества тоже выдалась беспокойная ночка.

Дэв что-то пробормотал во сне и перекатился на бок. Положил руки под голову и улыбнулся. Он казался таким юным и трогательным с взъерошенными волосами и легким румянцем на щеках.

Сквозь распахнутые шторы проглядывали первые солнечные лучи. Легко скользили по телу Дэва, будто лаская его и согревая. Я так позавидовала им, что едва нашла в себе силы оторваться от этого зрелища. Прикрыла дверь и уселась в кресло в кабинете дожидаться, пока хозяин проснется сам.

Но у цесаревича было слишком много обязанностей, чтобы отдыхать всласть. Уже через пятнадцать минут явился посыльный от Императора и сообщил, что Его Величество ждет сына на завтрак.

– Он скоро прибудет, - пообещала я и выставила гвардейца за дверь.

Глубоко вдохнула, набираясь храбрости, и вновь направилась в спальню. Тихо постучала, не решаясь войти.

– Что?..
– сонным голосом спросил Дэв из-за закрытой двери.

– Император ждет тебя в столовой, - сообщила я.
– Возможно, хочет помириться.

Услышала, как Дэв спрыгнул с кровати. Отошла в сторону, когда он широко распахнул дверь.

– Доброе утро, - пробормотала растерянно.

– Не сказал бы, - пробурчал Дэв и направился в ванную.

Спустя полчаса, умытый и одетый, цесаревич сидел за столом в главной столовой и с аппетитом поглощал яичницу с беконом и запивал все это любимым какао. Его отец действительно решил примириться, хоть и не сообщил об этом прямо.

На этот раз Император не затрагивал опасных тем, а только спрашивал сына об успехах в учебе. Дэв отвечал вежливо, без тени заискивания. Мерный разговор навевал скуку, и я едва сдерживалась, чтобы не зевать.

За завтраком присутствовали трое незнакомых мне людей - важных и осанистых. Как я поняла из беседы, они были представителями крупной транспортной компании, а, следовательно, - желанными гостями во дворце. По случаю их приезда к традиционному завтраку на столе Императора появились изысканные десерты и коллекционные вина.

По этой же причине я стояла за спиной цесаревича и усердно выполняла функции телохранителя: молчала, присматривалась и прислушивалась. Пробовала блюда, подаваемые хозяину.

Гости не удивлялись и обращали на меня внимания не больше, чем на мебель. Но я только порадовалась этому. Уж лучше так, чем вновь усесться за один стол с Императором, бояться сделать неосторожное движение и сказать лишнее слово. Про правила этикета вообще умолчу.

В завершение трапезы, главный гость - упитанный и не в меру разговорчивый крепыш - пригласил Дэва на день рождения сына. Пообещал вечеринку у бассейна.

Несмотря на то, что я находилась за спиной хозяина, почувствовала, как он напрягся. Волна недовольства и внутреннего сопротивления прокатила по нему и передалась мне.

Все за столом замолчали, дожидаясь ответа цесаревича. Император глянул на сына грозно и едва заметно кивнул. Все ясно, Его Величество не хотел ссоры с важными людьми.

– Я принимаю приглашение, - нехотя пробормотал Дэв.

Передернул плечами и уткнулся в тарелку.

– Вот и замечательно, - радостно провозгласил Ишар Второй. Сделал жест прислужнику, чтобы тот подлил вина в опустевшие бокалы.
– Что бы хотел Ваш сын в качестве подарка?
– обратился он к гостю.

Тот задумчиво поводил носом, заставляя Дэва и Императора нервничать. Отец и сын были слишком стеснены в средствах, чтобы позволять себе дорогие подарки.

Наконец, толстяк довольно потер ладони и выдал:

– У Вашего Высочества замечательные конюшни с породистыми скакунами. Думаю, мой сын достаточно взрослый, чтобы учиться верховой езде.

Десертная ложка в руке цесаревича согнулась пополам и треснула.

– Насколько я помню, ваш сын уже имел неудачный опыт по разведению лошадей, - напомнил Дэв, с видимым усилием сохраняя голос спокойным.