Феникс
Шрифт:
У меня появляется какое-то сомнение, но отгоняю его.
Гейл выворачивается и оказывается за моей спиной, загнув мою руку так сильно, что меня согнуло пополам.
– Что за бред ты несешь! – орет он. – Я дал тебе вакцину, излечивающую приступы!
– В шприце был яд! – возражаю я. Меня ломает от боли в руке, но я борюсь. – Он вызвал новый приступ! Она убила Одейра!
– Это невозможно, – отвечает Гейл и отпускает меня.
Резко разворачиваюсь, собираясь снова кинуться на него, но Хоторн выглядит озадаченным.
Какой смысл
Его сомнения так натуральны, что неуверенность проникает в меня.
– Где ты взял шприц? – требовательно спрашиваю я.
– Бити сказал, что изобрел вакцину…
Он тут же замолкает, будто сболтнул лишнего.
Собираюсь допрашивать его, пока не получу все ответы, но нас находит Хеймитч.
Он озадаченно осматривает наши кровавые физиономии. Не комментирует.
– Пошли, – обращается он ко мне. – У Сойки мозги набекрень от горя. Она не отдает тело сестры.
– Я занят! – бросаю я.
Но Хеймитч не отступает. Он подходит ближе, берет меня за край майки и тянет на себя.
– Мне тоже морду набьешь? В кои-то веки ей действительно нужна твоя помощь, а ты будешь здесь кулаками размахивать?
Это приводит меня в чувство.
Кидаю на Гейла злобный взгляд, обещая вернуться, и ухожу с Хеймитчем.
Китнисс забилась в угол той комнаты, где я ее оставил, и прижимает к себе Прим.
Вокруг толпятся люди в белых халатах. Они хотят забрать тело и поместить его вместе с остальными детьми. После того, как состоится суд над президентом Сноу, все тела отправят назад в Тринадцатый.
Глаза Китнисс безумны.
Она не узнает меня, когда я подхожу к ней.
Касаюсь ее, и она вздрагивает.
Костяшки ее пальцев белые от усилия, с каким она держит сестру, и я не решаюсь бороться с ней.
– Это я, Китнисс, – шепчу ласково. – Послушай, докторам нужно забрать Прим…
Она так резко поворачивает голову, что наши лбы почти сталкиваются.
– Нет!
Ее голос, как металл.
Я оставил бы ее в покое, если бы мог…
– Никто не обидит Прим! Я обещаю.
Мы смотрим друг другу в глаза, мои пальцы касаются ее…
Замечаю, что пока она отвлеклась на меня, к ней сбоку подходит врач и делает укол.
Я зажмуриваюсь, боясь, что снова увижу красный воспаленный след, но похоже сейчас это просто морфлинг.
Зрачки Китнисс сужаются, хватка ослабевает, и я разжимаю ее пальцы.
Доктора сразу же забирают тело и выносят из комнаты.
Спустя пару минут Китнисс засыпает.
Несколько часов я сижу с ней. Прямо там, на полу.
Слишком многое случилось в последнее время.
Если потерю друга я как-то переживу, то не уверен, что Китнисс переживет потерю сестры.
Не замечаю, как проваливаюсь в сон, но мне снятся кошмары.
Просыпаюсь от собственного крика.
Китнисс продолжает дремать под действием лекарства.
Осторожно переношу ее на кровать и отправляюсь снова искать Гейла:
у меня остались вопросы!В коридоре слышу крики и бегу на их звук.
Несколько солдат ведут другого, заломив его руки за спину.
Удивляюсь, когда узнаю в заключенном Хоторна.
Наши глаза встречаются, и он неопределенно качает головой.
– Что происходит? – спрашиваю я.
Сначала меня игнорируют, но все-таки отвечают.
– Солдат Гейл Хоторн арестован за убийство Бити и Альмы Койн.
... Костер не щадит ни одного поленца, попавшего в него....
====== Глава 6-4 ======
POV Китнисс
Ее нет.
Не будет никогда.
Я не могу этого изменить?
Слез нет.
Даже боли нет.
ПУСТОТА…
Не вижу Хеймитча, сидящего у моей кровати почти постоянно.
Не слышу сочувствующих разговоров посетителей.
Не чувствую укусов тонких врачебных иголок, вводящих мне морфлинг каждые три часа.
Теперь нет ничего.
Она была у меня на руках…
Я обнимала ее хрупкое тельце и пыталась вдохнуть в него жизнь…
Забрали!
Пит!?
Он помог им отобрать у меня Прим!
Отвлекал… Предатель!
Я бросалась на стены свой палаты…
Кричала!
Ругала!
Молила…
Ответ был всегда один: новая порция морфлинга.
Теперь мне все равно: нет боли, нет чувств, нет ничего.
Осталась одна пустота.
Я не встаю со своей кровати уже несколько дней.
Отказываюсь от еды.
Не говорю ни слова.
Они продолжают поддерживать во мне жизнь.
Зачем?
У меня не осталось ничего.
Прим ушла.
Я не слушаю Хеймитча, пытающегося отвлечь меня.
Его слова ничего для меня не значат…
Капитолий пал.
Сноу будут судить.
Койн убита.
Гейл сделал это.
Он же лишил жизни одного из Победителей – Бити.
Новый президент – Нина Пэйлор.
«Я не слушаю!»
Тело Финника отправили в закрытом гробу в Тринадцатый.
Энни еще не знает, что он погиб.
Убит стрелой чокнутой Сойки-пересмешницы.
Рыжая беременна…
«Я ведь не слушаю? Тогда почему щеки мокрые от слез?»
Прим увезут в Тринадцатый с остальными детьми.
Они собираются воздвигнуть памятник в память о десятках погибших в огне революции.
Мне все равно, но я шепчу Хеймитчу: «Нет».
Прим должна вернуться домой.
В наш с ней единственный дом, Двенадцатый дистрикт.
Он обещает, и я киваю.
И снова не слушаю.
Игры не заканчиваются, просто однажды тебе уже нет смысла бороться.
Яркие цветные шары…
Один у моих ног.
Второй в руках Прим.
Десятки – вокруг…
Они снятся мне в кошмарах – вспышки ярких взрывов и детские крики.
Это шары из лабораторий Тринадцатого.
Как они попали в Капитолий?
Хеймитч считает, что детей убил Сноу.