Феномен хищника

Вскрыв кучу ящиков с носимыми радиостанциями, электролампочками, аккумуляторными фонарями, керосинками и тому подобным, бесполезным теперь барахлом, я мог подводить итоги. В плюсе – пять ящиков консервов трёх сортов, родимые патроны 7,62х39, армейские ножи НР-40, майки х/б, спирт. Жилеты-разгрузки. Исключительно полезная вещь! Берцы, попроще, чем мои, но зато перемерив три пары, узнал: теперь ношу тридцать девятый. Хозяйственное мыло, спички! Никогда не думал, что буду радоваться таким находкам. И, наконец – настоящие бязевые портянки – пару я намотал себе тут же, «не отходя от кассы». Жалко оставлять хромовые Дикановские башмаки, но обувь должна быть по ноге, это самое главное.

Выдав на пробу Лариске по банке разных консервов, узнал, что у нас одинаковые вкусы, рыбе предпочитаем мясное.

Теперь другая задача – как утащить отсюда максимум возможного? Начал с жилетов – карманов на них много. Всю мелочь туда – магазины, патроны, спички. Ножи на ремень справа и слева. Тесаки, взятые у горилл, остались на складе, за исключением одного. Неуклюжие поделки, с привычным «ножом разведчика» не сравнить.

Попробовал надеть жилеты друг на друга – в принципе, можно, но только если в нижний пихать поменьше груза.

Дальше очередь вещмешков. Сюда консервы, портянки, майки, мыло и спирт. Хватило бы длины ремней, чтобы надеть их поверх обеих разгрузок! Пару берцев для Джес привязал на мешок снаружи. Влезши в лямки, я нагнулся вперёд, снимая мешки с полки – и чуть не упал. Вес всего навьюченного оказался на грани возможного для моих новых ног.

Нда – нагрузился-то я под себя-мужика… Ну ладно. Тело молодое, сдюжит. Поставив мешки обратно, решил собраться с силами, привыкнуть к ощущению груза.

До отвала накормив спутницу консервами, их всё равно осталось много, подумал:

– «Ну что, поползли, что ли… Теперь у нас обеих перегрузка – у тебя внутри, у меня снаружи».

Ответив эмоцией веселья, сытая крыса потопала из «супермаркета». Походкой пьяного матроса я последовал за ней.

Обратный путь получился трудным. Даже сделав несколько привалов, подходя к «Стадиону», я едва переставлял чугунные ноги. Можно было отдохнуть ещё, но я просто боялся не встать, потому и не рисковал садиться.

– «А если будем их звать вдвоём, они почувствуют раньше?»

– «Давай пробовать», – отозвалась Лариска.

Сосредоточившись на собственном мыслеголосе, вскоре заметил – стало полегче идти. До этого всё внимание было поглощено тяжестью груза, а тут – отвлёкся. А уж почувствовав мысль-отклик Джессики, я даже ускорил шаг. Уже совсем рядом, вот-вот! Топот башмаков навстречу. Ура! Я смогла это сделать!!

* * *

ДЖЕССИКА

Ушла поисково-охотничья экспедиция, оставив меня в компании вонючего деда. Хорошо ещё, он сразу завалился спать, а не дефилировал перед моим носом. От постоянного лежания у меня давно болели бока, попробовала сесть. Босые ступни коснулись пола, это разбудило воспоминания. Я набросила куртку, зябко кутаясь в широченные полы.

Тьма, нагота, пустая и тёмная бетонная коробка камеры… Следователь был совсем молодой парень, но уже законченный садист. После многодневной пытки неподвижностью он всегда тащил меня в душ, приговаривая: «Мойся как следует, так приятней тебя обрабатывать». Это было его излюбленное словечко – «обрабатывать».

– Тебе не нравилось смотреть, как твою бывшую подружку обрабатывают сэвэдж? – много раз повторял палач, неторопливо совершая свои приготовления. –В то же время ты жалела этих идиотов. В твоей голове дерьмовая каша, но я вычерпаю её оттуда!

Всякий раз он изобретал всё более жестокие пытки, более изощрённые унижения. А в самом конце «сеанса обработки» меня ждал неизбежный пейнер [27] одновременно с изнасилованием.

– Хотела спасти кретинов от зомбирования? Ты очень плохо их знаешь. Но ничего, у тебя будет возможность узнать обезьян ближе. Очень близко! Сейчас, со мной – так, разминка…

Время от времени угрожая мне этим, следователь, тем не менее, откладывал изгнание. Сначала я не могла понять, почему. Он продолжал экзекуции, ничего не спрашивая, не требуя от меня ничего, что я отказывалась бы выполнить. Этого было, наверное, невозможно придумать – под конец расследования моя воля была раздавлена психотропами. Наслаждаясь абсолютной властью над человеком, садист просто приказывал и я немедленно выполняла…

27

Пейнер – устройство избирательного воздействия на нервную систему человека для вызова у него болевых ощущений различной интенсивности и локализации.

Нет, хватит об этом! Так можно сойти с ума. Приказав памяти начисто вытереть все эти ужасы, решительно сняла куртку и начала приседать, правой рукой слегка придерживаясь за стойку.

В тюрьме, понятное дело, моё физическое состояние не улучшилось. Да плюс несколько дней малоподвижной жизни из-за дырки в спине – руки вообще высохли, страшно смотреть! Начинаем тренировки. Дик такая сильная, а я что же?

Разделив свободное время между тренировками с автоматом и физическими упражнениями, я несколько отвлеклась от воспоминаний, хотя полностью избавиться от них так и не смогла. Память – штучка своенравная, командам не повинуется.

Мысленные беседы с дедом не помогали – он беспокоился о своей Лариске, и положительных эмоций тоже не генерировал. В обеих головах копошились похожие рефлексии – вдруг то, а вдруг – это.

Уже довольно давно, с момента ареста, я привыкла думать о собственной жизни в прошедшем времени. Диссентеров не амнистируют, как известно. И вот, когда смерть занесла над головой топор – невероятное спасение! Это ведь один вариант из тысяч – чтобы Диксон и я встретились на той площади. Спустись она в метро минутой раньше – и от меня сейчас уже остались бы только кости. Мороз по коже. А теперь…

Что я чувствую?! Меня зовут? Дик!!! Вскочив, в чём была, я затормошила деда.

– They returned! Они вернулись, открывайте решётку!

– Кто? Што? Гориллы? Старик со сна абсолютно невменяем.

– Диксон и ваша Лариска! Я слышу их голоса!

Суетливо зашарив руками, дед подобрал автомат, с кряхтеньем поднялся с постели. Мне нужно было только пройти через решётку. Ничего не видя в темноте, я бежала, ориентируясь по мыслеголосу Дик, как по лучу маяка.

Налетев, заключила её в объятья – и вдруг поняла – мы падаем обе, и прямо сейчас. Удержать Диксон я не могла. Пытаясь не допустить жёсткого соприкосновения с землёй, всеми силами замедляла падение, одновременно поворачивая нас вправо, к спасительной стенке.

Есть касание! Опора найдена. Колени обессилевшей девушки подогнулись, она сползла по стене. Ранена?! Совсем холодные губы… Я пытаюсь вдохнуть в них своё тепло…

Кажется, получилось. В голове по-прежнему ни одной отчётливой мысли, зато Дик ответила на поцелуй. Едва уловимо, словно во сне, кончиками губ – но ответила! Сняла её неподъёмный заплечный мешок. Внутри будто камни.

– «Осторожнее, не разбей…» – сложилась первая слабая мысль.

Девушка приходила в себя. Оставив подругу на попечение разумной крысы, я потащила мешок в убежище. Дед так и топтался там, возле решётки. Отдуваясь, опустила ношу у ног: