Фейсконтроль на главную роль

Грегори Давиньон выпросил у Водкиной «Летопись монаха Аристарха». Миллиардеру, обожающему таинственные истории, очень хотелось иметь «раритет». Майя отказалась продавать книгу, она ее просто отдала, сказав:

– Увы, подлинный документ, который варвар использовал для создания подделки, безнадежно испорчен. То, что вы хотите получить, ценно лишь как предостережение наивным коллекционерам. Я не торгую фальшивками и никогда бы не отдала иностранцу часть культурного наследия России, но эту подделку берите бесплатно. И знайте: «Летописи монаха Аристарха» никогда не существовало, она выдумка деда и отца Панкрата Варваркина.

Грегори был счастлив. В ответ он пригласил Майю в Париж и устроил ей восхитительные каникулы. Давиньон и Водкина подружились, насколько я знаю, они активно переписываются.

Домработница Лаврентьевых Валентина устроилась на работу в другую семью. Что будет с особняком в Киряевке, я не знаю.

Витек и Леся исчезли, словно их и не было, а мы несколько месяцев поминали их неласковым словом, отыскивая убранные ими нужные вещи. Дыра в потолке гостиной заделана, люстры больше нет. Теперь в самой большой комнате нашего дома повсюду стоят торшеры. Венедикт живет в Ложкине. Кстати, он никогда не писает ни в тапки, ни в ботинки, проводит дни в истоме на ковре, стараясь пореже шевелиться.

Дегтярев взял в свой отдел Карину и пока доволен новой сотрудницей.

Я успокоилась и решила, что у нас все в порядке: собаки с кошками здоровы, домашние занимаются своими делами. В самом радужном настроении я пребывала до сегодняшнего дня, который не задался с самого утра.

Наверное, и у вас случаются такие пятницы, когда внезапно все валится из рук, ломается, разбивается… Для начала в моей ванной комнате сломался душ, и мне пришлось идти умываться в баню. Потом выяснилось, что кофемашина вышла из строя, в холодильнике не нашлось любимого йогурта и кто-то утащил газету, которую я собиралась почитать за завтраком. Решив, что сегодня лучше не выходить за ворота, я пошла в сад, плюхнулась на раскладушку, раскрыла новый роман Смоляковой и прочитала первую фразу: «Я наступила на руку трупа». Начало обнадеживало, нервы успокоились, настроение медленно стало улучшаться: и тут раздался звонок мобильного.

Машинально посмотрев на часы, я взяла трубку и услышала нежный голосок Зайки:

– Готова поспорить на что угодно – ты забыла!

– О чем? – неосторожно спросила я и тут же прикусила язык.

Ну вот, теперь не сумею выкрутиться и сделать вид, что обладаю ясной памятью.

Ольга захихикала:

– Я ни минуты не сомневалась! Подумаешь, какая ерунда! Мне всего лишь вручают премию, как лучшей телеведущей. Не стоит даже упоминать о таком пустяковом мероприятии, которое состоится сегодня при огромном стечении народа, в восемь вечера, в концертном зале «Палас-холл». Если ты захочешь заглянуть на самую светскую тусовку года, то приглашения лежат в прихожей под лампой. Да, кстати! Маша будет в черном платье, я в розовом, поэтому не натягивай на себя ничего зеленого. Нас захотят сфотографировать вместе и получится мерзко. Я записала тебя на пять к парикмахеру. Чмок!

Зайка повесила трубку, я вскочила с раскладушки. Вот она, основная подлость сегодняшней пятницы, несчастье, перед которым меркнут мелкие утренние неприятности, вроде неработающего душа – мне придется идти на тусовку! А значит, натягивать на себя вечернее платье! К нему требуются шпильки, клатч и драгоценности! Я ненавижу каблуки, а все вечерние сумочки без ручки постоянно теряю – просто кладу их на край стола и ухожу, забыв об аксессуаре. К тому же от тяжелых серег и холодных ожерелий у меня начинает болеть голова, а от лака, которым щедро обливает мои непослушные волосы парикмахер, открывается безудержный чих. Но проигнорировать вручение премии Зайке нельзя. Радует лишь одно: рано или поздно любая вечеринка заканчивается. Все проходит, как было написано на кольце у царя Давида. Или перстень с философским изречением носил другой исторический персонаж? Ох, не важно, пора идти приводить себя в порядок.

В огромном зале толкалось невероятное количество людей. Навесив на лицо улыбку, я решила добраться до своего места и сесть в кресло. Скорей всего, рядом будут Маня, Зайка, и Аркадий. И тут нос уловил аромат знакомых духов, потом послышался сердитый голос Ольги.

– Ну вот! Просила же не натягивать зеленый прикид!

– Я надела синее платье, – ответила я, поворачиваясь на звук.

– Зеленое! – с упорством, достойным лучшего применения, повторила Зая. – Чего молчишь?

Я попыталась выдавить из горла хоть один звук, но только беспомощно открыла рот.

– Я плохо выгляжу? – испугалась Ольга.

Справившись со спазмом, я прошептала:

– Потрясающе! От восхищения я просто онемела!

И ведь не соврала. Заюшка выглядит великолепно – ей очень идет высокая прическа, макияж безупречен, фигуре нашей телезвезды позавидует любая модель, а розовый цвет вечернего платья эффектно подчеркивает легкий загар. Вот только…

– Заинька, – зачирикала я, – откуда у тебя это платье?

Ольга прищурилась.

– Супер?

– Да, – закивала я. – Шикарнее не бывает!

– Сначала я хотела пойти в черном, – стала объяснять Зайка. – Это беспроигрышный вариант, к нему никто не придерется. Но, посмотри вокруг – все словно на похоронах! Мрак! Вчера я заехала в свой любимый бутик и вижу – розовое! Шелковое! Мой размер! Изумительно село по фигуре! Стоит ну прямо запредельно! Это Карлино!

Чем дольше говорила Ольга, тем сильнее меня мучила совесть. Я редко рассказываю домашним о деталях расследований, в которых принимаю участие. Ясное дело, Заинька в курсе драматических событий, случившихся в семье Лаврентьевых, но вот мелкие подробности не знает. Ни я, ни Дегтярев не стали посвящать домашних во все нюансы. Но теперь я знаю: модельера Карлино не существует! Владелица бутика покупает платья в пошивочной мастерской, а потом к копеечным изделиям цепляют красивые ярлыки. Об этой уловке мне рассказала в магазине уборщица Кира, она же, в благодарность за то, что я представила ее «знатоком чайной церемонии», дала и адрес мастерской. Я съездила туда, приобрела копию испорченного платья Зайки, ну того, голубого, которым я случайно вытерла Веню, и повесила в гардеробную. Ольга сходила в нем на тусовку и не заметила подмены. А я не стала ей рассказывать про обман, которым занимаются в бутике – у Заюшки куча вещей от этого «Карлино», не хотелось ее расстраивать. И вот результат моей страусиной политики: сейчас Ольга стоит передо мной, облаченная: в розовое платье-фейерверк!

– Отвратительно дорого! – возмутилась Ольга. – Больше к ним не пойду!

– Правильно, – промямлила я, – не надо.

– А еще они дуры!

– Кто?

– Продавщицы. Покупаю платье, а они занудили: «Разрешите объяснить, как им пользоваться». Вот кретинки! А то я никогда вечерних нарядов не надевала! Идиотки.

– И они тебе ничего не сказали?

– Я не стала их слушать, – покраснела Зайка. – Ну я побежала!

– Стой!

– Потом потреплемся.

– Зая! Погоди!

– Мне пора. Я сижу на сцене, а вы в зале.

– Ольга! Остановись! – взывала я.

Но куда там: Тонкая фигурка в розовом платье ловко рассекла толпу и исчезла, я так и не успела предостеречь Зайку.

Наши места оказались в третьем ряду, и передо мной, вот уж странность, не сидел двухметровый мужчина с начесом на голове. Когда ведущий вызвал к микрофону Ольгу, я напряглась, но потом попыталась успокоиться. Платье «включается» от простой воды, но ее на сцене нет, есть лишь приз, который передают Ольге: здоровенная статуэтка то ли коня, то ли собаки, издали не очень понятно.

Зайка взяла награду, открыла рот и неожиданно закашлялась. Ведущий выхватил у нее приз и быстро сказал:

– От волнения перехватывает горло и у телезвезд. Дайте воды!

Тут же из-за кулис выскочила девочка в мини-платье с подносом, на котором стоял стакан. Я, замерев, смотрела, как она приближается к Ольге. Зая, продолжая издавать «кха-кха», взяла стакан, поднесла его ко рту, и тут я, стряхнув с себя оцепенение, вскочила на ноги и заорала:

– Не пей воду! Поставь на место!