Философия леса

Много дней я потратил на то, чтобы отыскать ее в других цветах. Они были прекрасны, некоторые из них даже были тоже белые. Но в мельчайших деталях я видел, что это не она.

Слезы не будут катиться из моих лисьих глаз. Но если бы я умел плакать, это была бы одна скупая слеза по ушедшему и еще не пришедшему.

Ответы придут, когда я перестану задавать вопросы.

Все становится на свои места, вновь обтекает формой. Разум распылен как остатки семян фенхеля по ветру.

Теперь я tabula rasa.

Ветер шепчет мантры траве о том, что прошлого не вернуть. Солнце озаряет истину – мир все еще полон удивительного. Спираль раскачивает пружину будущего, говоря, что не стоит убегать.

И я продолжаю нести свою дхарму, надеясь, что однажды двойное дно провалится и я вновь окажусь в Стране Чудес.. и там не будет вопросов.

Надпись на стенах пещеры:

Заклинание теплой души

Моё будущее растворяет моё прошлое,

судьба – мои раны.

Призраки теряют дорогу в мой дом,

любовь согревает их сияние.

Я чувствую себя хорошо. Я чувствую себя лучше, чем хорошо. Я в безопасности.

Мистер Лис боялся, что его мечта так не станет былью – новая жизнь не даст ему желанного перерождения. Он мечтал о смерти, дабы освободится от груза своих воспоминаний, но будучи бессмертным – ему было сложно умереть.

Внезапно его ухолокатор уловил какой-то звук. Знакомый звук. Не может быть. Это он. Звук становился все громче, а запах человека и будто бы сырой земли от еще не заваренного им чая все четче.

“Пожалуй это единственное существо в лесу, которое может вытащить меня из норы в такие душные дни. Его сердце – бездонная незалатанная дыра. Черная дыра, поглощающая чужие истории”, – Мистер Лис выбежал на опушку и замедлил шаг, чтобы компаньон мог получше разглядеть его переливающуюся серебром шерстку и россыпь серебряных веснушек вдоль усов.

“Привет, дружище, ты опять пришел” – сказал лесник, протягивая мистеру Лису ладонь с кусочком приготовленного кем-то заранее сэндвича.

Мистер Лис обнюхал предложенную еду, она пахла свежеприготовленной курицей, листьями рукколы – фу, и еле уловимой ароматной эссенцией.

“Что это?” – подумал Мистер Лис. Он не ведал, что это был аромат девушки пачули.

«Их приготовила Сирша», – будто отвечая на вопрос Лиса, произнес лесник. “И вкусно, однако. Она либо хорошо наловчилась готовить за годы работы в местной забегаловке, либо она действительно меня любит. Жаль, что я не могу сказать то же самое о своих чувствах к ней».

«Знаешь, дружище, чувства намного сложнее, чем о них принято думать. Раньше я испытывал истинную близость с ней. И я был готов поклясться, что люблю ее, но сейчас все стало слишком сложным, опыленным рутиной и жизнью», – Роб начал изливать свои мысли мистеру Лису, используя его присутствие как отдушину. – «И иногда я задаюсь вопросом, то что было в начале – правда ли это была любовь или я лишь был ослеплен своей надеждой на исцеление и воскрешение, а она лишь заставила меня поверить, что все происходящее было любовью?

Иногда мне кажется, что мы максимально близки к любви лишь в самом начале, в моменте встречи, взгляда, в моменте узнавания одной душой другой. Когда все, что мы можем – это лишь доверять своей интуиции и чутью, а не будучи влекомые фактами. Ты знаешь, дружище, у меня было много сердечных драм. Но складывается такое ощущение, что я знал о любви намного больше, будучи подростком, до первого поцелуя и тем более до первого секса. А все что я знаю о любви сейчас – всё ложь”.

Лесник заглянул в безмолвные глаза мистера Лиса.

“Да ты прав, я просто еще не встретил ее. Но для чего тогда Сирша рядом со мной сейчас? И почему мне так сложно ее оставить?”.

Мистеру Лису нравился лесник. Он был истинным проявлением человека-леса, который мог одолеть любое препятствие, а его одежда была идеально подобрана для новых невзгод погоды.

Мистеру Лису нравилось смотреть на него.

Он был одним из немногих людей, которые органично вписывались в местный ландшафт. А также одним из немногих исключений, которое Мистер Лис не мог уничтожить. Сердце лесника давно было пусто. Оно не за кого не цеплялось, а душа была заброшенной.

Укуси Мистер Лис его в сонную артерию на шее – сделал бы большое одолжение этому миру и особенно девушкам, которым он пока не успел разбить сердца своей неопределенностью.

Лесник предпочитал не делать выбор, а если и делал, то таким образом, чтобы у него оставалась возможность мультивыбора.

В общем, в нём было все, что подходило под термин “натоптыши леса”, “мозоль мира”. Но все же он был исключением.

Потому что Мистер Лис видел – запутанность лесника максимально приближает его к так называемой свободе, к которой многие стремились.

А он обуздал ее интуитивно, еще не осознав это. Но когда осознает и уложит это формулами в своём сознании для будущих поколений, тогда он станет свободным безусловно – тогда-то он и увидит чужое сердце своим.

Мистер Лис услышал шорох листвы и флёр того запаха, что исходил от сэндвичей. Девушка пачули.

“А теперь беги”, – сказал лесник, кинув кусочек сэндвича как можно дальше в кусты.

И хоть Мистер Лис и его тело было истощено, ему не хотелось перебиваться остатками чужой еды; но он сделал вид, что бросился за ним, а сам затаился.

На поляну проскользнула девушка среднего роста, на ней был белый дождевик, а волосы были скреплены сверху пучком с помощью заколки.

“Сирша, ты как раз вовремя. Я заварил пуэр”, – сказал лесник разливая чай по пиалкам;

“А я набрала по пути мяту, мелиссу, ромашку и несколько листьев малины”, – Сирша небрежно кинула слова, дав понять, что предпочла бы другой чай.

Неловкое молчание. Брови лесника нахмурились.

«Когда чувства стали такими сложными?»

Сирша устало присела на недалеко лежавшее бревно.

– Нам надо уйти в ближайшее время, пока не начался дождь.

– Разве теплый июльский дождь может кому-то помешать? – улыбнулся лесник, но увидев недоумение девушки с запахом пачули, спросил – Сирша как сильно ты меня любишь?

– Вот так, – ответила она и развела руки в сторону на максимальную ширину, улыбаясь как ребенок.

– Этого не достаточно.

– А ты? – спросила Сирша.

– Так сильно, что готов нам давать второй шанс снова и снова. Ты знаешь, мы далеко не все те же люди, как когда встретились. Тогда между нами было столько общего. Или один из нас удачно притворялся. А сейчас. Наши отношения сейчас похожи больше на ходьбу по минному полю наших собственных триггеров, и я всегда с опаской делаю следующий шаг, боясь, что нас просто подорвет.