Философский камень Северуса Снейпа

Директор снял щит, выбрался из-за стола, осторожно ступая по обломкам. За его спиной гомонили перепуганные портреты, обсуждая переполох.

— Вы в порядке?

— Абсолютно. С чего бы мне пострадать, этот придурок не послал в ответ ни единого заклинания. Будь он проклят! Простите…

— Ничего страшного. Просто появился повод сделать-таки наконец в этом кабинете ремонт.

Макгонагалл достала расческу, наколдовала в воздухе зеркало и начала приводить в порядок растрепанную прическу, изредка шипя от ударов статического электричества. А Снейп вспоминал, что раньше его коллега была гораздо более порывистой, им приходилось яростно спорить, отстаивая свои интересы, она бурно переживала поражения своей команды, так же неприкрыто радовалась успехам. Но уже больше шести лет он почти не видел этих эмоций, и только сильное потрясение заставило её смахнуть эту безучастную маску, уже ставшую вторым лицом. Интересно, что же заставило её так измениться?

— Что вы собираетесь с ним делать? Я так понял, он вас оскорбил? Или угрожал? Иначе почему бы вам с ним драться?

— Знаете, директор, даже если похоть застилает глаза, очень сложно настроиться на нужный лад, если смеёшься или дерёшься. Всё это время, отвлекая внимание, я пыталась его насмешить. Похоже, теперь это уже не работает, значит, будем драться. Заранее прошу прощения за шум в коридорах.

— Так это был план?

— О, нет, сейчас я совершенно искренне взорвалась, за что ещё раз извиняюсь. И единственное, о чём жалею — что не оторвала его дубовую башку. Но мысли о подобном развитии событий были, а теперь не будет удивительным, если время от времени я начну швыряться в Долохова заклинаниями. Он уже знает, что я могу и на что способна, а я собираюсь воспользоваться этой возможностью на полную. Уж извините за прямоту, но последнее, что мне нужно — становиться пожирательской подстилкой. И ещё раз прошу прощения за грубость.

— Не извиняйтесь, я понимаю и, разумеется, поддерживаю. Но на публике буду ругаться и требовать прекратить безобразие.

— Обязательно, и Лорду пожалуйтесь. Потешите его самолюбие, может, немного насмешите. Зато, в случае чего, с вас взятки гладки — сможете умыть руки, уверяя, что ни при чем. Так и говорите — "Это не мои разборки, они сами, я предупреждал".

Конечно, так похоже на Макгонагалл — больше думать не о себе, а о других. Отряхнувшись от пыли, заместительница призвала со стола уцелевшие документы и ушла, а директор вызвал домовиков и распорядился за ночь всё убрать и сделать ремонт. Что-нибудь скромное, максимально скромное, ничего кричащего, алого и золотого, простые серо-голубые тона и мебель из запасников из светлого орешника. Он помнил, что в тесте Долохова любимым цветом значился голубой.

///

Получив взбучку, Долохов немного успокоился, уже не приставая так откровенно, хотя Филчу один раз пришлось отмывать со стены в коридоре нарисованное мелом громадное сердце с надписью внутри "Тони+Мина". Хорошо, что сама Минерва не видела этого художества, иначе пришлось бы отстраивать новую стену. Она была в эти дни ужасно занята, покидала кабинет только для посещения уроков, на обед и для короткого сна, утверждая, что "уже конец апреля, скоро экзамены", но директор видел, что заместительница встревожена, будто чего-то ожидает. Чего-то плохого.

А в один из дней, открыв газету, он увидел на переднем развороте колдофото дракона с летящими на спине подростками, и как-то подсознательно понял — вот оно, затишье закончилось, буря, которую все ощущали, уже накрыла школу, и нет ни единого шанса на спасение.

Снейп вскочил, его мозг стремительно работал. Поттер показал себя, значит, он вышел на финишную прямую. Значит, он ищет крестражи и неизбежно покажется в школе. Необходимо было найти парня и передать ему информацию Дамблдора, иначе все его усилия не имеют смысла. Не успев выбежать из кабинета, он наткнулся на Макгонагалл, которая выглядела такой же бледной и собранной. Она одним кивком приказала директору следовать за собой, торопливо направляясь к двери в Выручайку.

Когда они подходили туда, из коридора по лестнице как раз сбегал Избранный со своей командой поддержки. Мальчишка, всклокоченный, с дикими глазами, наставил на Снейпа палочку:

— Убийца!

Но Макгонагалл, взмахнув рукой, слегка перекрыла директора, предотвращая побоище, и хмуро отрубила:

— Меньше слов. — И, повернувшись к Снейпу, кинула: — Действуйте.

Время действительно было дорого, поэтому директор, подойдя к мальчишке, снял ментальные щиты и настойчиво потребовал:

— Воспользуйтесь легилименцией, Поттер.

Это однозначно было быстрее, чем пересказывать всю историю вслух. Удивленный, Гарри навёл кончик палочки на своего давнего врага, и прошептал: “Легиллеменс”.

Северус спешил, он ворошил и подбрасывал под ищущий взгляд парня воспоминания — детство и дружба с Лили, предсказание и невольное предательство, договор с Альбусом, смерть Поттеров, обещание защищать мальчишку. Один за другим выталкивал моменты, как спасал и прикрывал, а в конце добавил и разговор с Дамблдором про крестражи и “жертву, которую растили на убой”. Разорвав контакт, он глянул на бледного, как стенка, Гарри, после чего, подняв палочку, заявил:

— Клянусь своей магией, что информация, которую сейчас получил от меня Гарри Джеймс Поттер, является истинной. Люмос!

На кончике палочки зажёгся ровный огонёк. В ту же минуту левую руку пронзила боль — его вызывал лорд. Снейп поморщился, кивнул Поттеру:

— Теперь вы сами знаете, что нужно делать. — После повернулся к Минерве и предупредил: — Мне необходимо идти к Тому-Кому.

— Идите, директор, и постарайтесь, пожалуйста, не умереть. Похороны — та ещё головная боль, особенно если мне их и организовывать.

Криво усмехнувшись шутке, Снейп кивнул, развернулся, сбегая вниз по лестнице. Там его догнала фраза на русском:

— Берегите себя!

— Сберегу! Спасибо! — На том же языке крикнул он через плечо, не собираясь скрывать далее своих умений. Какая разница, если он сегодня, возможно, нарушит своё обещание.

По пути ему попался Кэрроу, который спешил к гостиной Равенкло. Снейп походя отправил противника в нокаут, прилепив его дополнительно к стене клеющим заклинанием. А вот Антонина, к сожалению, с ним не было — видимо, успел скрыться и уже спешил под крыло к своему хозяину. Дальше события развивались с головокружительной быстротой — громом с неба прозвучал ультиматум Лорда с требованием отдать ему Гарри Поттера. Малфой встречает Северуса и приглашает его в Визжащую хижину. Ожидание неминуемой смерти щекочет затылок.

В полутёмном заброшенном помещении уже ждали Волдеморт и Долохов. Темный лорд начал рассказывать о Бузинной палочке и о том, что Снейп, возможно, её хозяин. Когда он уже поднимал руку, чтобы нанести решающий удар, в напряженную беседу внезапно вмешался Антонин:

— Прошу прощения, мой Лорд, но, возможно, Снейп уже не владеет палочкой. Видите ли, они с Макгонагалл весь год устраивали дуэли, выбивая друг из друга дух, так что теперь сложно сказать, кто из них её обладатель.

— То есть, Антонин, по твоему мнению, хозяйка сильнейшей палочки — Минерва Макгонагалл?

— Не могу утверждать точно, но во время нашей последней стычки она показалась мне довольно сильной волшебницей. Но прошу, пожалуйста, не убивайте её, ведь хватает простого разоружения? Я всё ещё сохраняю надежду сделать её госпожой Долоховой.

— Снейп, — в бешенстве прошипел Волдеморт, — что творится в твоей школе? Какие ещё дуэли? Какая ещё женитьба?

Северус, понимая, что смертельная угроза слегка отступила, почтительно склонился:

— Увы, мой Лорд, я говорил вам об одержимости Антонина, но у меня нет полномочий на него влиять.