Фирсов Русские флотоводцы

Он встал и больше не садился.

— Все ли понятно? — Екатерина подошла к высокому окну и притворила створки. С Невы донесся узко по-летнему шумливый говор ветра, всплеск волн. Спи ридов наклонил утвердительно голову.

— Когда же господин адмирал будет готов следовать с эскадрой к назначению?

— Ваше величество, забот немало. Поход предстоит впервые вкруг Европы, да и по дальности сим чис лом кораблей. Надежды на помощь нет. Кроме как на самих себя уповать, видимо, не на кого... Поэтому веч* припасы военные и цихместерские брать придется во множестве. На это уйдет не менее месяца.

Екатерина недовольно сжала губы.

— Новость и необычность предприятия обратят на себя особливое внимание всей Европы, сие важно, — I Екатерина прищурилась, — но, слава Богу, смогли мы расположить к себе аглицкую корону. Потому в портах ихних уповать на опору возможно. В части времени отплытия, господин вице-адмирал, поелику возможно, поспешать следует...

Императрица легким кивком дала понять, что аудиенция закончена.

Возвращаясь от императрицы, Спиридов твердо решил взять в плавание обоих сыновей — когда еще такая оказия случится. Правда, старший сын хворает последний год частенько, но авось благотворно тропи- _а ческий климат на него воздействует.

Минуло всего три дня после свидания с императри- ¹ цей, как на флагманский корабль «Святой Евстафий* _f прибыл сияющий адмирал Мордвинов и приказал со- 1 брать командиров кораблей. Спустя час в салоне т

Мордвинов объявил им рескрипт императрицы о назначении Спиридова начальником эскадры, отправляющейся в Архипелаг, и присвоении ему звания адмирала. Екатерина в рескрипте, явно льстя, называла его первым флагманом флота.

Спиридов сдержанно наклонил голову и ответил, что эти милости забот ему не убавляют. Напротив, корабли до сего дня ремонтом не окончены, а «Святослав» не ремонтирован вовсе. Такелаж поставляется негодный, гниль одна, видимо, недобросовестность, как всюду... Среди служителей половина рекрутов н море ни разу не бывали. Треть штата вакансий пребывает до сей поры.

Мордвинов согласно кивнул и разрешил задержать выход.

Спиридов, провожая Мордвинова к трапу, сказал:

— Просьбу единую имею, Семен Иванович. Надумал окончательно обоих отроков своих в эскадру определить, покорно прошу командировать на неделе...

Как ни торопила Екатерина, но лишь к Петрову дню эскадра пополнила почти все припасы. Осталось доставить осадную артиллерию и принять сухопутный десант.

Всю ночь грузили орудия на корабли, стоявшие к Средней гавани у стенки, перевозили и размещали десант согласно расписанию.

Жарким июльским полднем на флагманский корабль «Святой Евстафий» наведалась из Ораниенбаума императрица в сопровождении Григория Орлова.

Поднявшись на палубу, проходя мимо открытых крышек световых люков, она поморщилась, поднесла к лицу надушенный платок, чуть повернула голову к Спиридову.

Тот склонился:

— Ваше величество, множество съестных припасов погружено на батарейные и жилые палубы, стеснено до предела и погода к тому ж. — Спиридов кивнул на палящее в зените солнце.

Екатерина поспешно прошла вперед. Свита едва поспевала за императрицей. Легко, не касаясь перил, взошла она по трапу на шканцы. Немного отдышавшись, подала знак Чернышеву, и тот достал из портфеля сафьяновую коробку. Императрица вынула из нее алую ленту, золотой крест и сверкающую звезду ордена Святого Александра Невского. Надела ленту на Спиридова.

— В вашем лице, господин адмирал, мы питаем надежду нашу на доблесть всего войска и успех предприятия нашего. Надеюсь, ваши корабли завершили наконец-то приготовления к сему вояжу?

— Ваше величество, не изволите сомневаться. — Спиридов не обращал внимания на удивленно поднятые брови Мордвинова. — Три тыщи служителей с припасами, да того кроме сверх меры восемь рот Кексгольмского полка, две роты канониров, а всего, — Спиридов на мгновение поднял глаза, — пять тыщ с половиною.

По мере того как докладывал Спиридов, лицо императрицы все более светлело.

— Вашей эскадре в подмогу скоро снарядим другую, — Екатерина перевела взгляд на Чернышева, — под началом опытного контр-адмирала Эльфинстона...

Спиридов вопросительно посмотрел на Мордвинова, а Екатерина продолжала:

— Сей доблестный капитан британского флота благосклонно принят нами на службу... — Знала бы Екатерина, во что обойдется вскорости ее неоправданное расположение к англичанину...

Прищурившись, солнце било в глаза, она кивнула Чернышеву и добавила:

— Радение ваше для нас отрадно. Граф, распорядитесь всем служителям и господам офицерам, назначенным в вояж, выдать жалованье за четыре месяца не в зачет.— Повернулась к Спиридову: — Мы убеждены, господин адмирал, что не позднее утра Кронштадтский рейд пожелает вам доброго пути.

Свиридов утвердительно склонил голову.

Проводив императрицу, Мордвинов подошел и t пиридову:

Господин адмирал, извольте объяснить, поло-мина десанта еще в порту, я сам наблюдал, сверху то-in. боты еще не прибыли.

Совершенно верно. — Спиридов отступил на Hit, увлекая за собой Мордвинова.

Я ведь дал слово покинуть Кронштадтский рейд, но не следовать в экспедицию. А рейдов, кроме Кронштадтского, — Спиридов обвел рукой чуть видневшуюся местами кромку берега, — немало.

Мордвинов облегченно вздохнул и улыбнулся.

11а следующий день эскадра ушла с Кронштадтско-го рейда и, когда с формарса стали едва видны кронштадтские форты, отдала якорь у Красной Горки.

Девять дней на рейде Красной Горки корабли окончательно приводили себя в порядок, принимали де-

• ни I. Наконец 26 июля в 4 часа дня эскадра, насчиты-шнощая 21 вымпел, по сигналу флагмана снялась

• н корей и легла на курс вест. Эскадра по своему составу была весьма разношерстна. В авангарде шли семь линейных кораблей во главе с самым мощным по вооружению, но самым слабым по мореходности — М I пушки. За ним следовали: фрегат, бомбардирский корабль, четыре пинка, два пакетбота, два галиота и четыре бота. По морскому регламенту надлежало Mini эскадре держать скорость не выше самого тиховодного судна, но при различном парусном вооружении и столь большой разнотипности кораблей по ход-ion-т и это практически было невозможно. Ко всему и довершение Балтика, еще до выхода из Финского зачина, встретила эскадру жестоким штормом. Откры-имп. сильная течь на двух кораблях, их пришлось отправить в Ревель на ремонт. На пятые сутки шторма отпели первого служителя и, скользнув по доске за Порч, скрылся в морской пучине белый саван с каменным балластом в ногах. Большая скученность людей, многомесячный запас провизии в бочках на жилых палубах при задраенных люках во время шторма, испарения от мокрой одежды сменившихся с вахты — все это способствовало возникновению среди матросов, особенно первогодков, болезней. По всей эскадре заболело более трехсот человек. Спиридов приказал жечь на кораблях жаровни, одежду при всякой возможности сушить, драить ежедневно жилые палубы. Но ничто не могло остановить недуг. К тому же противные ветры в Южной Балтике вынуждали эскадру лавировать и отстаиваться на якорях у острова Борнхольм в условиях непогоды. Пятьдесят с лишним раз корабельные священники совершали печальный обряд погребения, прежде чем в конце августа эскадра втянулась в Копенгагенскую гавань.