Фитнес для Красной Шапочки

— Николай Петрович в любви? — захихикала я. — Да он слова-то такого не слышал. Хочешь знать, почему я тебя послала? — полезла я к Мелеху. — Потому что для таких, как ты, существуют только собственные желания. Их капризы и их деньги. И больше ничего. Конечно, все, что мы хотим, мы купим. Пачками. Баб-то уж точно. У меня паршивый характер, а у тебя чистое золото. И если я не захотела быть сто восемнадцатой в твоем списке, мне следовало переломать все кости.

— А тебе непременно надо быть первой?

— Хуже. Единственной.

— И что мешает? — с трудом сдерживаясь, спросил он.

— Золотой характер. Твой.

— При чем здесь мой характер? Да я сотни раз пытался…

— Конечно. Ты пытался, ты лез ко мне с поцелуями, чтобы через полчаса после этого лежать в одной постели со Светкой.

— Только не говори, что это тебя волнует.

— Речь сейчас не об этом. Для тебя не имеет значения то, что имеет значение для меня. И так было всегда. Ты и сейчас пудришь мне мозги, а она сидит рядом и только что убрала голову с твоего плеча.

— И тебе это не нравится?

— Да. Мне это не нравится. Доволен?

— Отлично, — сказал он, после чего перегнулся к противоположной двери, открыл ее и выпихнул ничего не понимающую Светку на асфальт, захлопнул дверь и помчался дальше. Все обалдело молчали, и я поначалу тоже, а потом заорала:

— Ты что, спятил? Ты же… о господи… а если она… вернись сейчас же.

— Что тебе опять не нравится, дорогая?

— Но я же…

— Ты чертова лицемерка. Я готов сделать для тебя все. Слышишь, все. А ты ничего и никогда. В этом вся разница.

— Боже мой… Хорошо, во всем виновата я. Только вернись. Мы не можем… да поворачивай ты…

Он развернулся. К тому времени, когда мы подъехали, Светка уже стояла на тротуаре, потирая ушибленное колено. Вид у нее был, скажем прямо… Заметив джип, она испуганно заковыляла в сторону, Мелех остановился, и мы, он и я, с двух сторон бросились к ней.

— Ты как? — спросила я.

— Нормально, — буркнула Светка, косясь на Мелеха.

— Ты это… — вздохнул он. — Ты ведь бистро хотела на Никитской. Так?

— Ну…

— Считай, оно твое.

— Да не надо мне ничего, — испуганно попятилась Светка.

— Брось, я серьезно.

— Мелех, ты сволочь, — убежденно заявила я.

— Ладно, извини, — сказал он Светке, взял ее за руку и повел к машине.

— Не хочу я никуда ехать, — волновалась она.

— Почему не хочешь? — хмыкнула я. — Поезжай, раз зовут. Он же хороший, ты мне сама об этом говорила.

— В городе тебе оставаться нельзя, — убеждал ее Мелех.

— Ага. Потому что это помешает его грандиозным замыслам.

— Да иди ты к черту, — рявкнул он мне. — И если с тебя спустят шкуру, я буду только рад.

Тут дверь джипа открылась и Гоша робко спросил:

— Николай Петрович, ребята волнуются, спрашивают, что случилось. Мы уже третий раз площадь по кругу объезжаем.

— Все нормально, — отмахнулся он и перевел взгляд на меня. — Ты едешь?

— Ага. Хочу посмотреть, чем все это кончится.

Вскоре мы покинули город и через полчаса оказались в деревне с симпатичным названием — Ягодное. Дом, к которому мы подъехали, выглядел обычным деревенским домом, с крепким забором и резным крыльцом. Джип бросили во дворе и все вместе вошли в просторные сени.

— Обживайтесь, — кивнул Мелех.

Через полчаса мы втроем оказались около телевизора, а Мелех с Гошей сели пить водку в кухне. Светка, добрая душа, наскоро приготовила им закуску. Сопровождавший нас в городе джип здесь не появился, и это сбивало меня с толку. Таращась на экран, я размышляла о рефрижераторах на рыбозаводе и о том, что задумал Мелех. Не могу я вот так сидеть и ждать, когда этот гад заграбастает деньги и смоется с ними в неизвестном направлении. Мне сделалось так тошно, что хотелось плакать.

Мелех все это время меня игнорировал, а тут вдруг позвал на крыльцо и заявил:

— Потерпи немного. Завтра все кончится. Избавишься от меня навсегда.

— Зачем тебе все это? — хмуро спросила я.

— Что?

— Ты понял что. Тебе своих денег мало?

— Каких денег? Кстати, откуда ты узнала, что я распродал свою собственность?

— От верблюда.

— Опять двадцать пять. Ты хочешь, чтобы я ответил на твой вопрос, но на мой отвечать не желаешь. Ладно, остаемся при своих. Топай в дом.

— А ты?

— А я уезжаю. У меня есть дела поважнее, чем сидеть здесь.

— Знать бы, что это за дела.

— Важные. На всякий случай, прощай. Вряд ли увидимся.

— Хочешь захапать все деньги и смыться?

— А ты хочешь помешать?

— Хочу.

— Почему? Какое тебе до всего этого дело? Ты ж мечтала жить спокойно, вот и живи. Обещаю, никаких проблем у тебя больше не будет. И глаз тебе мозолить не стану. Красота.

— Никаких проблем, — передразнила я. — И у тебя еще хватает совести…

— Я же обещал, значит, так и будет.

— Я тебе не верю.

— Брось. Все проще. Тебе очень хочется, чтобы я проиграл. Хотя бы раз. Зря стараешься. Все равно будет по-моему.

— Да пошел ты к черту, — разозлилась я и вернулась в дом. Игорек тут же выскочил на крыльцо, а я отправилась подслушивать, о чем они говорят с Мелехом.

— Николай Петрович, — сказал Игорь, — может, не стоит вам одному ехать?

— Приглядывай за девчонками. Твоя забота, чтобы с ними ничего не случилось.

Они простились, заработал двигатель, и Мелех уехал, а мне почему-то стало грустно. Не зная, что с этим делать, я пошла спать. Ольга с Игорем устроились в кухне, Светка заняла диван в большой комнате, а мне досталась кровать в маленькой. Сон не шел, я ворочалась с боку на бок, возвращаясь мыслями к недавнему разговору с Мелехом.

— Вот сволочь, — с интервалом в пять минут приговаривала я, но легче мне от этого не становилось.

Вдруг что-то стукнуло в окно. Я подняла голову и прислушалась. Вновь стук. Я подошла, оперлась на подоконник, вглядываясь в темноту.