Фитнес для Красной Шапочки

— Ты убил его, — ахнула я.

— Конечно. Теперь Мелеху придется выползти на свет божий, если он хочет получить деньги. Его блестящий план сыграл в ящик. Что скажешь, солнышко?

— Меня от вас тошнит, — честно ответила я, не в силах больше притворяться. — Я даже не знаю, от кого больше.

— Брось, мы подружимся, вот увидишь. А если нет… лучше подружиться, правда лучше. А сейчас мне придется ненадолго оставить тебя.

— Подожди. Скажи, как ты выбрался из дома Тумарина?

— Ножками. Милиция, это ведь ты их вызвала, слегка опоздала.

— А Тумарин?

— Что Тумарин?

— Он жив?

— Насколько мне известно, Тумарин в настоящий момент в больнице, у него вдруг обнаружились проблемы с сердцем. Очень своевременно. Лев Кириллович мудрый человек и решил выйти из игры.

— Как это выйти, когда в его доме обнаружили три трупа? — не поверила я.

— Но не самого Льва Кирилловича. Уверен, у него есть алиби, и десять человек охотно подтвердят, что в момент убийства он был на другом краю города.

— А я заявлю обратное. Он убил Павла и еще двоих, похитил Виктора…

— А я убил его людей и этого самого Виктора в придачу. Ты это хочешь сказать? Солнышко, мы же собрались на Канары, или ты забыла?

— Я тебе не верю. Такой парень, как ты… Где гарантия, что ты не убьешь и меня?

— Ах, солнышко, я испытываю к тебе самые нежные чувства и мог бы доказать это прямо сейчас, но, к сожалению, нет времени. Мне следует подготовиться к завтрашней ночи. Не скучай, дорогая. — Он поцеловал меня и исчез, не забыв выключить свет. В кромешной тьме нечего было и думать попытаться освободиться. Я отчаянно застонала и закрыла глаза.

Сколько прошло времени, я не знаю. Слабый свет начал пробиваться сквозь щель между полом и воротами, значит, уже день. Потом свет исчез. Рука занемела. К этому прибавилось еще одно неудобство, так что я с нетерпением ожидала, когда вернется Феликс.

Наконец скрипнула дверь, а вслед за этим вспыхнул свет.

— Здравствуй, солнышко. Надеюсь, ты хорошо себя вела. Не шалила, не таскала конфеты из шкафа и не кричала понапрасну, потому что все равно тебя никто не услышит.

— Я в этом не сомневалась. Между прочим, я хочу в туалет.

— Конечно, солнышко, я тебя провожу. Он и в самом деле проводил. Дом был недостроен, без внутренней отделки, но, к счастью, туалет имелся, правда, без двери.

— Убирайся отсюда, — с досадой сказала я, и он убрался. К сожалению, ненадолго.

Потом мы устроились в большой комнате с заколоченными окнами. Феликс разложил на газете копченую колбасу, салаты в пластиковых банках и с увлечением принялся жевать.

— Я рад, что мы встретились, — разглагольствовал он. — Серьезно, рад. Даже не хочется думать, что могло бы получиться иначе, или что ты, к примеру, оказалась бы другой. Ты упрямая. И у тебя есть принципы. Это хорошо. Нам будет очень весело. Вот увидишь.

— Ничего особо веселого я не вижу, — нахмурилась я.

— Это потому, что в настоящий момент у меня нет для тебя времени. Ты понимаешь?

— Не очень.

— Я хочу, чтобы ты стала моей единственной заботой. Тогда все будет по-настоящему интересно.

— Чего-то мне не хочется с тобой на Канары, — заметила я.

— Почему? — удивился Феликс.

— Боюсь, ты вернешься к прежним штучкам, например, к этому дурацкому лезвию. А у меня на все это аллергия.

— Я научу тебя этому фокусу. Тебе понравится., И многое другое тоже.

— Будем надеяться, — пожала я плечами. Время тянулось медленно, а для меня и вовсе невыносимо, когда знать не знаешь, что придет в голову этому психу в следующий момент. Правда, он обещал заняться мною позднее, но разве словам такого типа можно доверять?

Наконец Феликс взглянул на часы и сказал:

— Нам пора собираться, дорогая. Наш общий любимый друг выступит сегодня с сольным номером. Грех опаздывать. — Он вышел, а потом вернулся, держа в руках что-то громоздкое. — Наденька эту штуку…

— Что это такое? — удивилась я.

— Бронежилет. Бог знает, что может произойти. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Видишь, как я о тебе забочусь?

Он помог мне надеть бронежилет и сам надел точно такой же.

— Ну как? — спросил Феликс, оглядывая меня.

— Нормально.

— Немножко тяжеловато, но зато надежно. Идем.

Мы спустились к машине и вскоре уже ехали в направлении рыбозавода. Темнело рано, а в этом районе фонари, как назло, не горели, так что, кроме силуэтов деревьев, которые выхватывал из темноты свет фар, я ничего не видела.

Хорошая дорога кончилась, машину начало трясти, мы остановились.

— Идем, — позвал Феликс.

— Куда? — насторожилась я.

— Смотреть представление. Я вышла и огляделась, насколько это позволяла темнота.

— Где мы? — спросила я, с желанием немного потянуть время.

— Идем, солнышко, — повторил Феликс и взял меня за руку.

Спотыкаясь в темноте, я побрела вслед за ним. Впереди виднелась кирпичная стена.

— Нам вон к той башне, — шепнул Феликс, сделал несколько шагов и вдруг замер.

— В чем дело? — прошептала я.

— Что-то не так, — ответил он.

— Что не так?

— Пока не знаю. Но чувствую. Отгадать бы, что задумал этот сукин сын.

Мы все-таки направились к башне, но через минуту Феликс вновь остановился, а потом резко опустился на землю, увлекая меня за собой. Мои глаза к тому времени привыкли к темноте, и я увидела темные силуэты на фоне стены. Один, второй, третий… я насчитала восемь человек.

— Все готово к торжественной встрече, — прошептал Феликс. — Неужто это люди Мелеха? Что-то многовато…

— Это милиция, — тихо заметила я. — То есть ФСБ, конечно.

— ФСБ? — спросил Феликс. — С чего ты взяла?

— С того, что я им звонила. Им и Юрке. Так что они ждут Мелеха с большим нетерпением.

— Когда ты успела позвонить? Вряд ли Мелех позволил бы тебе это.

— Я позаимствовала сотовый у Тумарина.

— Солнышко, почему ты не сказала мне об этом раньше?

— А ты не спрашивал. — Я очень боялась, что вслед за этим последуют карательные меры, и приготовилась орать: вдруг повезет и меня услышат? Но Феликс, как всегда, повел себя оригинально.