Флаг над кратером Горбачева

– Не спешите. Я возьмусь за ваше дело.

Адвокат не ожидал такого поворота событий.

– Правда?

– Да. Приезжайте.

Беквит представлял себе Ротштейна кем-то вроде сморщенного гнома или вагнеровского Нибелунга, копающегося в своем темном логове и прижимающего к груди ларец с драгоценностями. Он был приятно удивлен, когда их встретил высокий, прямой человек с белой, как у Линкольна, бородой, голубыми глазами и в безукоризненно белом лабораторном халате. После того как они представились друг другу, эксперт пригласил гостей к рабочему столу, и они уселись напротив него.

Адвокат протянул оба камня, и Ротштейн быстро осмотрел их в лупу. После этого он положил один из камней на автоматические лабораторные весы, которые почти мгновенно уравновесились.

– 8,021 грамма, - прочитал Ротштейн показания прибора.
– Примерно 41 карат. Гм. Я должен поставить вас в известность, мистер Беквит, что самый большой из известных рубинов лишь немногим превышает 10 каратов. Конечно, известны и большие необработанные камни.
– Он взвесил второй камень.
– 8,02 грамма. Близнецы, можно сказать.

Он немного помолчал, а потом навел окуляр модифицированного микроскопа на один из рубинов.

– Кристаллическая структура соответствует. Гексагональный кристалл. Можно разглядеть бороздки, типичные микроскопические царапины, которые остаются при соприкосновении с корундовой пылью. Именно таким способом обрабатывались самоцветы до 1300 года, когда лучшие мастера перешли на алмазную крошку. Впрочем, корундовую крошку легко имитировать.
– Он пожал плечами.
– Но не астеризм.

– Значит, они настоящие?
– спросил Беквит.

Оценщик с некоторым любопытством взглянул на него, а потом встал из-за стола и направился к книжной полке. Он немного поискал, а потом вытащил нужный том.

– Гм. Вот. Де Ланиэль, "Арабские самоцветы". Два удивительно крупных рубина были найдены в Бирме, примерно в 1000 году, и проданы персидскому купцу, который года через два перепродал их в виде кабошонов (*Неограненный драгоценный камень.
– Здесь и далее прим. перев.) в императорскую сокровищницу в Багдаде. Затем они на некоторое время пропали из виду. Предположительно, были взяты из сокровищницы халифа, после того как Тогрул Сельджук захватил Багдад в 1055 году. Затем, как и все знаменитые самоцветы, камни переместились туда, где были самые большие деньги - в Византию. Так рубины попали в Кордову, в Испанию. Знаменитому кордованскому гранильщику драгоценных камней по имени Масуд ибн Малик было поручено сделать корону для Алексиса III Византийского. Он выполнил заказ и доставил корону. В качестве платы Масуд получил два одинаковых звездных рубина в виде кабошонов. На этом история заканчивается. Если верить де Ланиэлю, камни исчезли, когда Фердинанд из Кастилии разграбил город в 1236 году. С тех пор этих рубинов никто не видел.

Беквит незаметно наблюдал за Аз-Захрой. Она сильно побледнела.

– Нам повезло, что де Ланиэль оставил необычайно подробное описание камней. Мы занесли эти данные в компьютер, который сумел их воссоздать.
– Он нажал какую-то кнопку на панели, и на экране монитора появилось изображение.
– Согласно свидетельствам де Ланиэля, камни были хорошо известны в исламских кругах как...

– Los ojos!
– воскликнула Аз-Захра.
– Los ojos de Ayesha!

Теперь Ротштейн обращался непосредственно к девушке.

– Вы когда-нибудь видели, как начинают сиять эти рубины?

Она энергично закивала.

– Si! В камнях живут джинны, которые просыпаются, когда я использую ковер.

Ротштейн долго смотрел на Аз-Захру. Наконец он выключил монитор.

– Да, действительно, это "Глаза Айши". Великий Боже. Я занимаюсь этим делом сорок лет... мне и в голову не приходило... Какая ирония судьбы. Айша была любимицей Пророка Магомета, но она умерла за несколько столетий до того, как рубины стали знаменитыми.
– Ротштейн положил камни в маленький черный мешочек и протянул его Беквиту. Завтра утром я пришлю вам нотариально заверенное свидетельство. И я должен дать вам совет, мои невинные друзья.

– Да?

– Немедленно застрахуйте камни.

– На какую сумму?

– Как можно оценить бесценное? Ну, наверное, стоит остановиться на минимальной сумме - скажем, двадцать миллионов долларов за каждый рубин.

Беквит вдруг почувствовал, как у него закололо в животе. Каким окажется первый страховой взнос за два рубина в пятьдесят миллионов долларов, не говоря уже о других самоцветах Аз-Захры? А как насчет джиннов? Их тоже следует застраховать?

– Да, - прохрипел Беквит.
– Это хорошая мысль.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВО

Следующим вечером Аз-Захра заявила:

– Сиди, я продемонстрирую вам... одну... штуку.

– Конечно, давай.

– С ковром. Во-первых, у вас есть вещи, которые вам не нужны?

– Ну, наверное. Вот мусорное ведро. Старые газеты, бутылка, пустые конверты... порванный ремень. А зачем?

– Чтобы показать вам.
– Аз-Захра взяла мусорное ведро, поставила рядом с ковром, а потом подняла ковер.
– Во время хаджа (*Паломничество к священным местам в Мекку) пилигрим должен семь раз обойти вокруг Каабы (*Мусульманский храм в Мекке.). Поэтому я заворачиваюсь в ковер, vuelvo... раскручиваюсь семь раз...

Прижимая ковер к груди, Аз-Захра начала кружиться.

Беквит заворожено смотрел на нее. Он пытался сообразить, что происходит. Возможно, металлические волокна ковра входят во взаимодействие с магнитным полем Земли и генерируют свое поле. Вращающийся ковер действует, как динамо.

Два рубина, вставленные в его ткань, начали периодически вспыхивать.

"Как такое может происходить?" - подумал Беквит.

– А почему они светятся?
– спросил он.

Не переставая кружиться, Аз-Захра ответила:

– Это пробуждаются джинны.

– Ах, вот оно что! Конечно...

Девушка остановилась и положила ковер на пол.

"Сейчас ток должен исчезнуть, - подумал Беквит.
– Джинны отправятся спать".

Но нет. Глаза-рубины продолжали светиться. Что же происходит? Может быть, одно из волокон обладает свойством сверхпроводимости? Даже при комнатной температуре?

– А теперь, - сказала Аз-Захра, - положи... puesto... los algos desagradables на ковер. Смотри, Сиди! Mire!
– Она вывернула содержимое помойного ведра на ковер - и все в тот же миг исчезло.

Беквит подпрыгнул.

– Что?.. Куда подевался мусор?

Аз-Захра спокойно посмотрела на Беквита.

– El Oceano Atlantico, я полагаю. Если бы у меня была астролябия, я могла бы сказать точно.

– И ты можешь проделать этот фокус множество раз?

– Конечно.

– Именно таким образом ты сюда и попала?

– Да, Сиди. Я упала на el campo... футбольное поле.

Беквит немного подумал.

– Сейчас ковер остался на месте, но когда ты появилась на футбольном поле, он был с тобой.