Формалин

Точно.

Неприятные воспоминания. Линк укусил меня, так что отвращение вновь изобразилось на моем лице. Видимо, осталась отметина.

Откашливаюсь, дабы сменить тему:

– Не будешь против, если я останусь? Мне бы воды, а потом я поеду в больницу к маме…

– Моя бабушка заставит тебя есть, - перебивает.
– И я поеду с тобой.

Поднимаю брови:

– С чего бы?

Дилан вновь ложится на кровать, хмурясь:

– Так ведь из-за тебя все будут глазеть на меня.

– Что, прости?
– Смеюсь, не понимая.

– Забыла? Я врезал Линку, - переворачивается на спину, обреченно вздыхая. Я задумалась:

– Хочешь сказать, - улыбаюсь, приподнимаясь на локоть, - ты врезал ему из-за меня?

Дилан прекращает моргать, уставившись в потолок, но не теряется, быстро находя, что ответить:

– И как вам, женщинам, удается делать такие умозаключения?
– Как-то неестественно хмурит брови, смотря на меня с ухмылкой. Я выдергиваю подушку из-под его головы, бросив ему в лицо, и встаю с кровати, скрывая широкую улыбку. Дилан садится на кровать, потирая лицо:

– Тебе нужны штаны, а то моя бабка сляжет при виде твоих ног, - его глаза скользят по моему телу.
– Да и футболку бы… У тебя синяки на плечах.

Я мнусь, обдумывая гуманный отказ, но Дилан уже поднялся, направляясь к шкафу, заставляя меня отойти. Он открывает дверцы, роясь на полках, после чего вытаскивает штаны и футболку. Думаю, если надену это, то внешне мы будем практически одинаково выглядеть. Благодарю кивком, забирая вещи из его рук:

– Отвернешься?
– Спрашиваю, думая, что вариантов ответа может быть больше, но парень спокойно и молча поворачивается спиной.

Подхожу к кровати, кладя на нее вещи. Не оборачиваюсь, чтобы убедиться, что Дилан не подглядывает.

“Дилан&подглядывает” - подобная смесь невозможна.

Снимаю шорты, надевая вместо них штаны. Это кажется забавным.

Оголяю тело, поворачивая голову. Дилан стоит спиной ко мне, поставив руки на талию, и иногда трет лоб, тихо вздыхая. Внутри себя посмеиваюсь. Не думаю, что раньше ему приходилось попадать в такие ситуации. Интересно, у Дилана были какие-то отношения?

Скрип. Кажется этот звук действует мне на нервы сильнее чего бы то ни было.

Оборачиваюсь, хмурясь, когда на меня уставилась пара глаз. Мужчина приоткрыл дверь, как-то растерянно смотря на меня:

– О-у…

Дилан поворачивается, когда я вскрикиваю, кидая в него подушку. Выражение его лица моментально меняется, и, если честно, меня оно даже насторожило. Стоило Дилану сделать шаг, как мужчина вздрогнул, быстро закрыв дверь. Парень оборачивается, взглянув на меня, за что получает еще один удар подушкой по лицу.

– Черт, - ворчит, подходя к двери, и трет нос, закрывая её на замок.

Я мнусь, пытаясь сделать голос строже, чтобы скрыть стыд:

– Идиот, ты не запер дверь, - мой голос все равно слабнет.

Ибо он заметил.

Парень прижался лбом к двери, цокая языком:

– Почему ты это делала?

Я знаю, о чем он, но буду строить из себя дурочку. Натягиваю футболку:

– Делала, что?

– Ты знаешь, о чем я, Кэйли.

Да, он заметил, хотя надеялась, что не обратил внимание на шрамы, что покрывают кожу живота. Когда-то я с этим грешила. Делала это не потому, что мне было грустно или плохо. Я делала это просто так, когда заняться в деревне особо нечем было.

Повторюсь, делала. Сейчас уже жалею об этом, ибо шрамы совсем не красят мое тело.

Хотя, была причина. Я очень комплексовала по поводу веса и тела в целом, поэтому выцарапала ножом на животе цифру восемьдесят, чтобы каждый раз смотреть на нее и вспоминать о том, что пора завязывать с едой.

Тогда лишила себя еды. Полностью. Целыми днями пила. Головокружения, тошнота, крошатся зубы, выпадают волосы, бессонница. Мне было все равно. Я просто шла к своей цели, мотивируясь издевательствами соседских мальчиков.

Но шрамы - это пол беды.

Булимия, растяжки на животе. Эти ужасные полосы, из-за которых, несмотря на то, что похудела, комплексов стало лишь больше. Теперь стыжусь своего тела намного сильнее, чем раньше. Похожа на женщину, что только родила.

Я хотела стать идеалом, а лишь изуродовала свое тело.

Не отвечаю. Мне не нужно перед кем-то оправдываться. К тому же, не ему судить меня.

– Кто это был?
– Спрашиваю, игнорируя вопрос Дилана. Тот недолго молчит, отвечая:

– Мой отец, - кажется, он заикнулся. Я киваю:

– Он не будет против, что я поем здесь?

Парень оборачивается, хмурясь:

– О нем вообще не думай, - мельком пробегает взглядом по моему телу, но я все равно замечаю это, обнимая себя руками, и встряхиваю волосами, откашливаясь:

– Ну, что? Может быть, накормишь меня?
– Улыбаюсь.

Дилан усмехнулся, взяв со стола очки, отчего я растерялась. Он надел их, направившись к двери:

– Идем.

Следую за ним в коридор, оглядываясь, и ловлю на себе взгляд мужчины, что вышел из ванной комнаты. Честно, выражение его лица мне не особо понравилось, но решила не акцентировать на этом внимание. Ускорилась, чтобы идти рядом с парнем.

Спускаюсь, сразу замечая старушку, которая, к слову, приветливо улыбается мне:

– Доброе утро.

– Доброе, - не договариваю, ибо О’Брайен хватает меня за кисть, заставляя ускориться. Он словно хочет избежать встречи с кем-то.

Мы сворачиваем на кухню, но Дилан резко тормозит, закатывая глаза. Я выглядываю из-за его спины. Женщина, сидящая за столом, улыбнулась ему, после чего перевела взгляд на меня, удивленно приоткрыв губы:

– Ты ведь..

Точно. Эта медсестра из больницы.

Женщина поднялась со стула:

– Ты ведь Кэйли?

– Она - Кэйлин, - ровно и как-то жестко произносит Дилан, проходя к холодильнику. Он не взглянул на женщину, поэтому не заметил перемену в её лице: она словно “расцвела”, услышав голос парня, кажется, они давно не разговаривали. Что-то мне подсказывает, что в этой семье все не так “просто”, как мне казалось.

Женщина протянула мне руку:

– Мы толком не знакомы. Я - Миранда О’Брайен. Мать Дилана.

Как ожидалось. Пожимаю её ладонь, улыбаясь: