Формальность

– Это что-то волшебное, - Люба смотрела в окно.

– Игорь, спой свою любимую..., ну пожалуйста, - Настя стояла рядом с Игорем.

– Ой, нет, не надо, а то я опять расплачусь, - Люба переполошилась.

– Спой..., пожалуйста..., Игорь, - Настя смотрела на маму и просила.

– Да, Игорь, спой..., а помнишь, как твой отец её пел, совсем же уже старенький был, больной, голоса нет, а пел..., аж сердце останавливалось.

Игорь смотрел в пол, потом скользнул каким-то растроганным взглядом по лицу Жени и, глядя в окно, запел:

У вагона я ждал, расставаясь с тобой,

Полный грусти прощальных мгновений,

И в мечтах о былом, вся душою со мной,

Ты мне бросила ветку сирени.

Резкий голос звонка нас от дум оторвал,

Налетели потоки сомнений.

И, тебе глядя в след, весь в слезах, целовал

Я прощальную ветку сирени...

Поезд где-то исчез в серой дымке вдали,

Проплывали вечерние тени,

И бесцельно я брёл по дороге в пыли

С одинокою веткой сирени.

Я вернулся к себе... Этот вечер унёс

Все надежды, всю радость стремлений...

В эту ночь отцвела от объятий и слез

Истомлённая ветка сирени...

Женя смотрела не на Игоря, а на его руки, у неё действительно было ощущение некоего волшебства, она даже представить не могла, что обычная семиструнная гитара может так красиво звучать. Женя слушала и чувствовала, что сама сейчас расплачется, она посмотрела осторожно вокруг и увидела, как по щекам Любы скатываются слезинки, а взгляд где-то далеко-далеко.

– Всё..., пошли в комнату, а то так совсем растрогаемся, мы ж, в конце концов, день рождения отмечаем, а не что-нибудь - Игорь встал и вышел из-за стола, все гурьбой пошли за ним.

– Олег, я тут недавно неожиданно вспомнил..., помнишь?
– Игорь начал играть и петь со специфичной интонацией и притоптывать, как будто имитировал чечётку. Олег с самым серьёзным видом, запихав руки в карманы, стал притоптывать вокруг него и, проходя мимо Жени подхватил её за руку, и они стали танцевать перед Игорем вдвоём:

Где б я ни был заброшен войною,

Среди черных и дымных полей, -

Все мне чудится сад под луною

И на взморье гудки кораблей.

Там под вечер тихо плещет

Невская волна,

Ленинград мой, милый брат мой,

Родина моя!

Все, что ты мне, прощаясь, шептала,

Стало сердцу навеки родным.

Только белая ночь трепетала

Над Литейным мостом кружевным.

Знаю, знаю - гремит канонада

Там, где мы проходили с тобой.

Под разрывы немецких снарядов

Наша молодость вышла на бой.

Не сломили нас смерть и блокада,

И пройдёт, словно песенка, вновь

По вечерним садам Ленинграда

Нерушимая наша любовь.

Костя с Любой хохотали до слёз от их серьёзных лиц и усердия, с каким они отплясывали.

– Ой, Жень, как ты танцуешь хорошо!
– Люба смотрела на Женю, вытирая от слез глаза.

– Женька танцует лучше всех, - Олег, смеясь, тоже сел на стул.

– Женя, а где ты так научилась танцевать?
– рядом стояла Настя и с удивлением видом смотрела на Женю.

– Я занималась танцами, довольно серьёзно, понравилось?

– Очень..., а научи меня танцевать, я тоже так хочу....

– У нас сейчас открывается класс танцев, ты приходи с мамой и будешь самой первой ученицей, - Женя поглядывала на Любу.

– Мама, мама, можно я буду учиться танцевать...?
– Настя побежала к матери.

– Можно, конечно можно, только как нам ходить на занятия, когда братик такой ещё маленький, нам к врачу надо с ним, давай подождём, пока он немножко подрастёт, чуть-чуть окрепнет...

– Люба, я могу её водить, там для самых маленьких два или три раза в неделю, по часику, занятия.

– Ой, тебе, наверное, неудобно, - Люба замялась в нерешительности.

– Да ну, что ты, чего тут неудобного, как раз очень удобно.

– Ну, будешь с Женей ходить на занятия, не испугаешься без мамы?
– Люба наклонилась к дочери.

– Буду, - закивала головой Настя, серьёзно посмотрев на маму, потом на Женю.

В это время ребята хором запели "Дремлют плакучие ивы...", потом они спели ещё "Когда, душа, просилась ты...", "Наглядитесь, наглядитесь на меня, очи ясные...".

Вдруг за дверью раздался голос ребёнка.

– Все слышали, уже поёт, вот что значит гены..., всё уходим, родителям надо отдохнуть, - Олег встал, все тоже начали подниматься.

Выходя, Женя договорилась с Любой, как она будет забирать Настю на занятия. Люба, провожая, каждого целовала в щеку, как родных.

***

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Не ты ли был так резок и надменен

И на до мной лишь свет зажёг

Печален ты и не обрёл забвенья

У памяти нисколько не спросил

Кому теперь ты говоришь о Мире

О смерти лжёшь не так ты жил!

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Через полгода втроём они шли по дорожке парка по направлению к дому Главного академика, их вызвали неожиданно и срочно. Главный был мрачнее тучи, он сидел на своём излюбленном месте перед ручьём и смотрел на воду, они подошли и остановились напротив него.

– Садитесь, - не глядя на них тихо и угрюмо произнёс Главный, - Олег..., - Главный посмотрел на Олега, - сядь рядом со мной....

Все сели на скамьи и молча ждали.

– Как успехи?
– Главный, не мигая, в упор смотрел на Игоря.

– Всё, в принципе, по плану, есть некоторая, как я полагаю, наконец, определённость...
– выдохнул залпом Игорь.

– Я слышал, что у тебя не некоторая, как ты полагаешь, а полная определённость, что ты вышел на него... и непросто вышел, а получил его..., это так?

– Да..., я получил Тор, - Игорь был как на шарнирах, руки нервно двигались, он ёрзал, не в силах успокоиться.