Формула порока

– Нас потчуют уже использованной жвачкой.

– Ерундой нам закладывают уши, а передовые достижения замалчивают, и все это происходит в рамках гнусного пустословия, – возмутился Николай Иванович.

– А откуда у нас произошёл наркотический взрыв? – в задумчивости спросил парень плотного телосложения, пришедший вместе с Игорем.

– Все, Ростислав, просто – в Афгане наши солдаты и офицеры забивали косяка, а афганские дети знакомили в госпиталях наших раненых героев-интернационалистов с героином, – уверенно объяснил Игорь.

– Много ещё бесовщины и имя им легион, – посетовал Иван Сергеевич.

Соглашаясь, кивнул головой Василий Павлович и объяснил:

– Наши бравые демобилизованные воины развезли эту страсть по деревням и хуторам, сёлам и городам, подобно тому, как американские ветераны распространили эту болезненную привязанность, полученную во Вьетнаме, по фермам и штатам.

– Я знаю по работе наших афганцев, которые совершенно далеки от этого зелья, – громко и очень членораздельно возразил Пётр Петрович.

– Однозначно, мы рады за ваших знакомых, – продолжил Василий Павлович. – Однако в последние годы той войны, когда официально были признаны наши пятнадцать тысяч погибших ребят, дисциплина ограниченного контингента изрядно порасшаталась.

– Из-за чего? – спросил Пётр Петрович.

– Во время нахождения в Афганистане наших интернационалистов погибло более миллиона афганских душ, – пояснил Василий Павлович прискорбно. – Мы все уверены – ваши друзья совершенно чисты в данном отношении, но у кого-то и сейчас руки в крови по локоть. И этим нашим парням опиум очень оказался нужен, чтобы уйти от реальности, а затем пристрастие они развезли после демобилизации по домам.

Через некоторое время утренний рассвет облагородил окно курительной комнаты солнечным лучом. Оконная решётка при внимательном рассмотрении вместо чёрной оказалась темно-ржавой.

– Завтрак. На завтрак подходите! В отделении завтрак, – донеслось из репродуктора и повторилось.

Эти слова, сказанные приятным женским голосом, подвели черту дискуссии. Курильщики один за другим стали покидать насиженные места.

Владимир зашёл за компанию в столовую, поковырял алюминиевой ложкой горячую, сваренную на воде пшеничную кашу, в которую сверху был положен кусочек белого маргарина. Затем Владимир пошёл в палату ко льву. Надеясь подкрепиться по-настоящему, он достал из своей тумбочки пакет с едой. Когда принялся разворачивать один из свёртков, по ноздрям ударил острый запах сыра. Ему очень захотелось пива, а во рту оказался привкус «Балтики», четвёрки. В горле и во рту запершило, и Владимир сглотнул слюну. Ему показалось даже, что откуда-то сочится запах пива. Он оглянулся по сторонам в поисках источника запаха солода, но все это только казалось. Внутри стоял зуд, а по душе вновь скребли бессовестные кошки. Угнетало отсутствие определённости, и состояние было странным. Вроде бы желудок бурчал и требовал еды, но в горле пища стояла комом и проглатывалась с большим трудом даже с помощью минеральной воды.

Пока лев, получив утренние инъекции, спал, Владимир залез в спортивном костюме под покрывало и решил наверстать упущенное ночью. Устраиваясь удобнее, ворочаясь с бока на бок на скрипучей музыкальной кровати, Владимир действительно уснул.

Разбудил его Виктор Иванович – интеллигентный сосед по палате.

– Вставай, – посоветовал тот. – Начался обход заведующей: подправь чуток кровать, да чтоб из тумбочки меньше торчало посторонних предметов.

Заведующая вошла в сопровождении медицинской сестры и Татьяны Павловны. Медсестра держала в руках планшет со списком всех пациентов отделения, отмеченных карандашом на пластике.

– Оказывается, здесь чище, чем в первой палате, – удовлетворённо сделала вывод Зоя Степановна.

Её руки держали жёлтую шариковую ручку и маленький блокнот с жёлтыми страницами. Она останавливалась у каждой скрипучей койки, спрашивала фамилию пациента, справлялась о жалобах, о самочувствии, обращалась к Татьяне Павловне, чтобы та охарактеризовала процесс лечения вверенного ей пациента.

Виктора Ивановича заведующая твёрдо спросила:

– Участвуете ли в трудовом процессе?

– Регулярно, – последовал ответ.

– Чем занимаетесь? Что вы делаете?

– Мою палату, убираю коридор.

– Хорошо, – удовлетворилась Зоя Степановна. И, обращаясь ко всем, громче, чтобы все слышали, добавила:

– Всем обязательно участвовать в трудовом процессе, это в первую очередь нужно для вас. Все больные должны беспрекословно подчиняться медсёстрам. Носки стирать ежедневно, палату проветривать в соответствии с графиком. Все понятно?

– Ага, всё полностью понятно, однако хорошо бы мыло на стирку, – попросил Виктор Иванович.

– После известных событий нам всё очень сильно урезали, и лекарства, и мыло тоже, более того, стоит вопрос вообще о закрытии диспансера. Так что мыло приносите из дома, звоните родным, пусть приносят как медикаменты, так и мыло. Понятно?

– Так точно! Абсолютно понятно, – отрапортовал Виктор Иванович.

– Лучше обойтись без излишней иронии, потому что все очень плохо, и впереди отсутствует какой-либо проблеск, какой-либо свет в конце тоннеля, – разъясняла Зоя Степановна строгим голосом, полным пессимизма.

Она нахмурила свои выщипанные брови и продолжила обход. Ночной брюнет с покусанными губами дремал на покрывале в шерстяном зелёном спортивном костюме и в толстых серых вязаных носках.

Заведующая отделением подошла к нему, потрогала за плечо и отметила:

– Рустам спит, зайчик наш, ему все назначено, пусть отдыхает.

– Больной только что вставал, – прояснила ситуацию медсестра.

– Как себя чувствуешь, Рустам? Открой глазки, посмотри на меня, – Зоя Степановна легонько потрясла за плечо ночного льва.

– Ломает, – с великим трудом выдавил Рустам, глядя прищуренными глазами-щёлками из-под обширных бровей, мохнатых и сдвинутых к переносице. – Очень сильно крутит руки, ноги, позвоночник и особенно суставы, колени, локти.

– Терпи, Рустамчик, спать надо ночью, посиди, пройдись по коридору. Назначения сделаны по полной программе, и количество лекарств теперь начинаем постепенно снижать.

Останавливаясь у койки Владимира, заведующая произнесла:

– Это ваш больной, Татьяна Павловна, с особым случаем. – И, обращаясь к Владимиру, спросила: – Каково сегодняшнее ваше состояние?

Владимир успел автоматически ответить:

– Нормально.

Татьяна Павловна стала скороговоркой докладывать:

– Он ещё будет осмотрен сегодня, мне вот сейчас только что передали его медицинскую карту, поэтому сегодня сделаю ему все назначения.

Зоя Степановна уже стремительно вышла из палаты, когда лечащий врач сказала Владимиру:

– Сразу после обхода зайдёте ко мне.

Доктор засеменила догонять заведующую. Обход продолжался.

Вместе с другими жителями палаты Владимир отправился на перекур. Вдоволь накурившись, он пошёл к лечащему врачу. У дверей её кабинета уже образовалась очередь из трёх человек. Значит, во время обхода она пригласила к себе и других пациентов. Владимир занял очередь на приём к Татьяне Павловне за фронтовиком, встреченным в приёмном покое.