Фрагменты прошлого

Он бросил непроницаемый взгляд через плечо, и Ханна покраснела.

– Точно, - быстро сказала она.
– Если я оставлю ключ от своего номера, то не смогу попасть в него. К тому же, я немного перегнула палку.

– Вы кажетесь мне довольно искренней женщиной.

Ханна рассмеялась.

– Это действительно очень мило сказано.

– Я просто выполняю свою работу, Мисс.

– Ах. Мисс. У вас это хорошо получается.

– Чем больше вы пьете, тем очаровательнее я кажусь. Это одно из преимуществ нашей работы, - он пододвинул ей второй бокал и прислонился бедром к стойке бара, как будто собирался задержаться на некоторое время.
– Так что же вы здесь делаете, в Биг-Суре, Мисс Ханна Смит? Пеший туризм? Езда на велосипеде? Осматриваете достопримечательности?

Она допила свой первый бокал и словила кайф. Она опускалась все ниже и ниже, в своем стиле.

– Нет. Ничего подобного.

– Точно. У вас есть секрет, - он взглянул на ее левую руку, возможно, ища коричневую линию, указывающую на недавнее снятие кольца. Она импульсивно потерла безымянный палец, как делала тысячи раз с тех пор, как рассталась с мужем. Вмятина исчезла несколько месяцев назад. Теперь никаких признаков замужества уже не было.

– Развод?
– спросил он.

– Я как раз над этим работаю, - она посмотрела на его обнаженную руку.
– А вы?

– Я перешел на другую сторону семь лет назад. Биг-Сур, оказывается, отличное место, для зализывания своих ран.

Она пожала плечами.

– На самом деле, я ничего не лижу, - как только эти слова слетели с ее губ, она вскрикнула от смеха и заглушила звук. Но то, что она прикрыла рот рукой, не помогло. Она засмеялась еще громче. С хрюканьем. Хохотала до тех пор, пока по ее щекам не покатились слезы.

Когда ее зрение, наконец, прояснилось, Габриэль покачал головой. Но он улыбался, демонстрируя пару очаровательных ямочек на щеках.

– Может быть, вам стоит немного подкрепиться, прежде чем вы начнете пить вторую порцию?

– Упс, - она подняла новый бокал.
– Слишком поздно.

– Вы неисправимы, - проворчал он.
– Позвольте мне проверить тако.

Как только он исчез, Ханна попыталась серьезно с собой поговорить.

– Ты здесь не для того, чтобы флиртовать. Ты же не в отпуске. Это не увеселительный круиз.

Но будь она проклята, если впервые за много лет не почувствовала себя самой собой. Уверенной в себе, веселой и немного безрассудной. Скорее всего, дело было в виски. Или, может быть, не только в виски, мысленно поправила она себя, когда Габриэль толкнул дверь с тарелкой.

И самое лучшее в нем было даже не внешность. Дело было в том, что он вырос здесь и, вероятно, обладал информацией. Ладно, навыки приготовления коктейлей и еда тоже ничему не повредили. Ее рот наполнился слюной, когда он поставил перед ней тарелку.

– Спасибо. Я умираю с голоду.

Он подмигнул, прежде чем снова исчезнуть. Она была рада, что он ушел, потому что не собиралась вести себя как леди. Один кусочек тако - и она застонала от удовольствия. Пикантный крем прекрасно контрастировал с очерненной рыбой и острой сальсой, а лепешки были явно свежеприготовленными. Она расправилась с первым тако за полдюжины укусов, а когда увидела, что Габриэль благополучно устроился в столовой, слизнула остатки крема и сальсы из физалиса с пальцев. Она знала, что была слегка навеселе, и, возможно, это повлияло на ее мнение, но будь она проклята, если шинкованная капуста не компенсировала великолепие тако в совершенстве. Габриель Каррильо становился только сексуальнее.

– Опасность, Уилл Робинсон, - прошептала она себе под нос, прежде чем приступить ко второму тако с небольшой сдержанностью.

Проблема была в том, что она никогда не боялась небольшой опасности. Чего она всегда боялась, так это безопасности.

Конечно, это заставило ее вспомнить о Джеффе, и это немного отрезвило ее. Она все еще хотела ему позвонить. Дело было не только в том, что она скучала по его дружбе. Она скучала по его разуму, по его проницательности. Он был быстр и логичен и видел связь между прошлым и настоящим. Это была его работа. Ей хотелось опереться на него и позволить ему помочь ей. И он обязательно поможет. По крайней мере, так было в прошлом. Если он посмотрит на все эти улики, то увидит то, чего она не могла видеть.

Дерьмо. Это чертово виски. Она глупо флиртовала с одним парнем и по-идиотски скучала по-другому. Но идиотизм не испортил ей аппетита.

Она всегда завидовала тем женщинам, которые не могут, есть, когда испытывают стресс. Кем бы ни была ее мать, женщина не передала ей этот ген. Ханна с тоскливым вздохом прикончила второе тако, радуясь, что не было третьего, потому что она бы прикончила его точно так же.

Когда дверь начала распахиваться, она схватила салфетку и стерла с лица следы уничтожения пищи.

Его сексуальная черная бровь изогнулась дугой, когда он взглянул на ее тарелку.

– Я могу это расценивать как хороший знак?

– Конечно. Это было потрясающе. Все это.

– Оставили место для десерта?

Она взяла свой бокал и улыбнулась.

– Я уже им занимаюсь.

– А вы мне по душе.

– Забавно, что мы встретились в баре, - она пододвинула к нему свой телефон.
– Вы уверены, что не оставите это себе в качестве залога? Этот счет становится все более дорогостоящим.

– О, я думаю, что довольно легко смогу разыскать вас, если до этого дойдет. Вы сейчас в «Риверфоле»?

– Ага.

– Хорошее место.

– Вы что-нибудь о нем знаете?

Он убрал ее пустой стакан и потянулся за кувшином, чтобы снова наполнить его водой.

– Такер - хороший парень. На сто процентов добросовестен по отношению к этому месту. Это не всегда бывает с новичками.

– Я слышала, что раньше здесь была община.

Он сделал паузу, ставя кувшин обратно на стол.

– Там где гостиница?

– На этой земле, да. Там были хижины и сад.

– Вы знаете… Кажется, я припоминаю кое-какие разговоры из детства. Но тогда вокруг было много хиппи. Моя мама всегда предупреждала нас держаться от них подальше.

– Вы помните что-нибудь о группах хиппи в «Риверфоле»?

– Не думаю. Я имею в виду, что в те времена вокруг было полно автостопщиков. Они и сейчас есть. А знаете что? Я действительно помню эти хижины, но это было позже. В конце семидесятых, после того, как это место было заброшено. Мы обычно пробирались туда тайком и рыскали повсюду. Но здесь все быстро зарастает. Смотреть было особенно не на что.

Она еще не сдавалась.

– Как вы думаете, кто-нибудь из тех, кто там жил, все еще находится здесь?

Габриэль пожал плечами.

– Вполне возможно. Если хотите, я могу поспрашивать здесь.

– Правда?
– она ухмыльнулась при мысли, что на ее стороне может оказаться местный житель.

– Конечно, но откуда такое любопытство?

Она не знала, что еще сказать. Ее так и подмывало выболтать всю эту грязную историю, просто чтобы рассказать кому-нибудь. Кому-то, кто не знал ее родителей и не нуждался в их защите. Он не стал бы отрицать, что это возможно. Он не станет предупреждать ее, что правда может причинить боль другим людям, как бы сильно она в ней ни нуждалась.