Французская магия

Источник, из которого брал начало ручей, был оформлен каким-то волшебником, мастером трансфигурации, как причудливое озерцо, дно и берега которого были выложены каменной плиткой, а из рукотворной каменной пещеры, выточенной, с огромным искусством, со всеми сталактитами и сталагмитами, бил сильный поток воды, разбивавшийся о водную гладь в паре футов ниже, в озерце. «Проект мастера трансфигурации Алекса Кредона», — скромная стальная табличка приютилась на обратной стороне гранитной глыбы, в которой была выбита пещера.

— Постоянная трансфигурация... — Протянула Флер, — Да еще такая масштабная.

— Сильный волшебник работал, — подытожил я. — Я бы однозначно не смог повторить такую цепочку заклинаний.

— Но ты смог бы напитать силой чары для трансфигурации гораздо больших по размерам объектов, — улыбнулась жена.

— Да, мне уже говорили о том, для чего после войны может пригодиться моя сила... — Я присел на корточки и окунул руки в ледяную воду, зачерпнув ее горстями. Ледяная жидкость, от которой ломило зубы, была удивительно приятной на вкус.

Неспешно, осматриваясь по сторонам, мы пошли вниз по течению ручья. Деревья кое-где то подступали к самому руслу, то откатывались в стороны, оставляя большие, покрытые уже пожухлой листвой лужайки.

Резкий треск и шорох за спиной заставили меня крутануться на одной ноге, вскидывая защитные чары. И в них тут же пришелся тяжелый удар, словно кто-то почти невидимый врезался в не пропускавший материальные предметы купол.

— Осторожно! — Невилл вытягивал палочку из ножен, но он отчаянно не успевал, а мой щит уже трещал от ударов почти невидимого противника. Продолжая удерживать щит, я попытался доставить неприятности непонятному врагу.

— Невилл, Флёр, накачивайте щит, — выкрикнул я, составляя в голове сложную цепочку рун, показанную мне Сириусом.

С неприятным гудением вокруг нашего укрытия вспыхнуло бледно-зеленое пламя, — еще одно заклинание кого-то из Блеков, бывшего учеником великого некроманта де Труа. Удары в щит прекратились, но я не чувствовал выплеска смертной энергии, — нападавший успел отскочить.

— Что это за тварь? — прошипел Невилл, подпитывая мои чары. — Я увидел только смутную тень.

— Похоже у него такая же мантия, как у меня, — я уже шипел сквозь зубы, поддержание такого заклинания вокруг четверых, требовало колоссальных усилий, не меньших, чем удерживать Адское пламя. — И я не знаю, как его достать.

— Это вампир, — неожиданно произнесла Луна, снимая невесть когда одетые странные очки. — Он кружит вокруг нас и ждет, пока мы снимем защиту.

Что сделал все еще невидимый противник, я не понял, но огненная стена начала постепенно угасать.

— Невилл, прикрой девушек, я постараюсь взять его, — я с трудом удерживал распадающиеся скрепы заклинания.

— Хорошо, — воздух вокруг Невилла, Флер и Луны засветился таким же тусклым огнем, которым пылал внутренний щит, позволивший нам выдержать первые удары вампира.

Однако, вырвавшись из-за опадавших языков пламени, я понял, что сильно переоценил свои способности. Применять по-настоящему мощные чары я не мог, чтобы не спалить закрывшихся куполом друзей, а от точечных заклинаний смутная тень ловко уходила, не давая поймать ее ни в давящее кольцо AquaMurus, ни охватить плетью огня усиленного Insendio. Мне же с каждой секундой становилось все труднее удерживать запредельный темп атаки, навязанный нападавшим вампиром, вовсю пользовавшимся какими-то артефактами.

В какой-то миг я пропустил атаку, — в груди вспыхнула боль от пришедшегося вскользь удара, и меня отшвырнуло в сторону, протащив по земле. С трудом откатившись в сторону, я попытался окатить огнем тут же приземлившегося в то место, где я только что лежал, вампира, но тот снова ловко ушел от моей магии. Боль в груди, невзирая на брошенное исцеляющее заклинание, не ослабевала, напротив, — опаляющие волны расходились все шире от груди, куда пришелся удар, словно вместо обычного кулака в меня попало заклинание с отсроченным действием вроде фамильных чар Блеков.

Постепенно вампир отжимал меня к берегу ручья, в этом месте необычно широко разливавшегося в стороны. Попытавшись аппарировать, я ощутил упругое сопротивление магии, нападавший привел в действие блокировавшие перемещение чары, а ломать их у меня не было времени.

Мимо моей головы пролетело нечто размытое, — Невилл, раскрутив палочку, отправлял в сторону нашего противника неизвестные мне заклинания, однако тоже отчаянно мазал. Вдвоем мы несколько уравняли силы, но вампир оказался слишком быстрым и вдобавок обладал просто превосходными амулетами. Короткие вспышки темной магии успешно блокировали те немногочисленные заклинания, которые иногда все же достигали цели.

Невилл, все это время подпитывавший щит вокруг девушек, постепенно слабел, в какой-то момент перейдя на простые чары вроде оглушающих, я тоже чувствовал как наливаются свинцом руки и ноги, а жжение в груди было уже настолько сильным, что его почти невозможно было терпеть. Однако и наш неизвестный противник выдыхался, атаки магией практически прекратились, видимо, и его амулеты имели свой ресурс, который уже выработался в первые минуты боя.

— Невилл, — дыхание вырывалось из груди с хрипом и бульканьем, — уводи остальных, я попытаюсь его задержать.

В грудь словно ударило тараном, пропущенный удар отбросил меня на стоявшее позади дерево, перед глазами все расплылось. Словно в тумане, я видел, как, отбросив Невилла, ко мне метнулась нечеткая фигура вампира. Метнулась, — и отлетела назад, когда с ней столкнулась размытая тень птице-человека с вставшими дыбом волосами и горящими огнем руками. Вампир, получив практически неразличимый удар в плечо, отскочил в сторону, одна рука полностью проявившегося из невидимости существа повисла плетью.

Получив пару секунд передышки я с трудом отлип от дерева, к стволу которого прислонился, чтобы не упасть. Перед глазами все мерцало, удар об дерево оказался слишком сильным. Невилл, лежавший неподалеку от меня, приподнялся на руке, с его палочки сорвалась целая стая искрящихся Огней Эдема, вошедших в спину вампира, успешно загонявшего в плотный кустарник непонятное существо. Вампир рухнул, как подкошенный, в падении рассыпаясь прахом, а у Невилла пошла ртом кровь, и он уткулся лицом в высохшую траву.