Французский детектив
Шрифт:
— Пойду проверю, как там, — сказал я, посмотрев на часы. — Надеюсь, что туман не рассеялся.
И я вышел удостовериться. В проезде Отформ царила тихая туманная ночь. Сойдет для нашей экскурсии.
Машина на ходу? Не на спине же мне его тащить.
Допотопный «форд» был на ходу. Я втащил мертвеца в кузов грузовика — работенка не из легких. Цыганка мужественно помогала мне в этом жутком предприятии. Когда я сел за руль, она устроилась рядом со мной, во что бы то ни стало желая ехать вместе. Мне так и не удалось ее отговорить: она оказалась очень упрямой и ни за что не уступала.
Мы отъехали от лавки Ленанте. Машину трясло. Кое-как мы добрались до улицы Насьональ, а потом до улицы Толбиак. Я повернул налево, в сторону набережной. На перекрестке улицы Патэ какая-то
По мере того как мы приближались к Сене, туман густел, одежда пропитывалась влагой. Закоченевшие от холода пальцы судорожно сжимали руль. Но, несмотря на холод, пот лил с меня градом. Белита сидела прижавшись ко мне, я чувствовал исходивший от нее пряный запах. Странная у нас была прогулка. Боже, только бы никто не увидел, что за товар мы везем в кузове. Боже, как далеко еще до реки! Да и существует ли она вообще?
Я уже начинал сожалеть о том, что задумал. Но отступать было поздно. Сквозь ватную завесу копоти мы услышали грохот приближающегося поезда. Впереди был мост Толбиак, перекинутый через железнодорожный путь. Еще немного, и мы будем на набережной. Я… Проклятый шоферюга! Надрался как сукин сын! Или это был англичанин. А скорее всего, и то и другое. Он ехал по встречной полосе с погашенными огнями, и, когда он решил, что немного света все же не помешает, нас разделяли всего несколько метров. Еще чуть-чуть, и… Это было как вспышка молнии. Прежде чем мощные фары ослепили меня, я увидел, как засветилась радугой водяная пыль и на мгновение выступили из мрака ажурные переплеты моста. Я беспорядочно засигналил, и дребезжащая развалюха выскочила на тротуар. Мотор заглох. Тот псих тоже быстро отреагировал, вывернул в последний момент вправо и скрылся Я был оглушен.
От толчка Белита свалилась с сиденья. Я помог ей. Мы не сказали друг другу ни слова. Я достал носовой платок и вытер лоб. Желтые стены складов-холодильников тонули в тумане. Самое высокое здание казалось обезглавленным. Под нами прополз поезд с потушенными огнями, вздрагивая на стрелках. В ночной тиши раздался щелчок внутри светофора. Я встряхнулся. Оставаться здесь мы не могли. Я попытался завести двигатель. Глухо! Боже мой, смыться отсюда, бросить колымагу и неопознанный труп? Конечно, простуда ему не грозит, но все же…
Под сиденьем лежала заводная ручка. Я вышел из машины, чтобы запустить мотор вручную. Для начала обратным ходом мне ударило по руке. Я возобновил попытку. Мотор заурчал и заглох. Голова у меня гудела от воображаемых звуков: работающего мотора, шагов на асфальте, приближающейся машины, воющей сирены. Наконец последняя попытка увенчалась успехом. Наверно, начинать надо было с нее. Я сел за руль и нажал на акселератор.
Я спешил как никогда. Нужно было скорее пристроить груз в каком-нибудь спокойном местечке, где бы его легко обнаружили. Мы выскочили на Вокзальную набережную, мрачную и пустынную. Уличные фонари мерцали в тумане призрачным светом. Под фонарями на вентиляционных решетках спали бродяги. Ледяной саван покрывал Сену, скрывая противоположный берег. Наш тряский «форд» выехал к берегу. В темноте угадывались кучи железного лома. Наш почивший незнакомец, которого, кажется, притягивали свалки, почувствовал бы себя в этом беспорядке как дома. Я остановился, быстро выскочил из машины, подбежал к ней сзади и протянул руку в кузов. От толчков и тряски труп, по-видимому, переместился. Я пошарил справа, слева. Незаметно подошла Белита и взяла меня за руку. Я так и подпрыгнул: нервы у меня были на пределе. Кажется, целую вечность я искал спички. Когда спичка наконец зажглась, я увидел — о Боже! — что кузов был пуст!
— Сперли! — горько ухмыльнулся я. — Или ему наше общество не подходило, или он не любит путешествовать автостопом. Остается только обратиться в бюро находок, и, может быть, когда-нибудь, через год…
У Белиты подкосились ноги, я едва успел ее подхватить.
— Ничего
страшного, — сказал я, — найдем еще один.Я помог ей сесть в машину и включил двигатель.
— Что будем делать? — спросила цыганка.
— Надо поставить на место машину. Она вообще не имеет права разъезжать. Ну и драндулет! Как это я не посмотрел, что у кузова нет заднего борта! Да что теперь говорить! Черт побери, я-то думал, что покойники ведут себя смирно.
Назад возвращались тем же путем. Когда мы доехали до середины моста Толбиак, я заметил мощный луч света от электрического фонаря, прорезывающий туман. Я увеличил скорость, а когда увидел то, что хотел увидеть, еще прибавил газу. Две тени в пелеринах склонились над предметом, похожим на сверток, лежавший на тротуаре.
Полицейский обход! Еще чуть-чуть, и мы столкнулись бы с ними в тот момент, когда заглох двигатель. Надо рвать отсюда. Это из-за того кретина, который выехал на встречную полосу. И когда я по его милости выделывал пируэты, труп покинул нас по-английски.
До проезда Отформ мы добрались без происшествий. Я припарковал грузовичок Ленанте, вытер тряпкой те места, где могли быть отпечатки пальцев. Чтобы не так бросаться в глаза, Белита вынула кольца из ушей и прикрыла волосы шарфом. По пустынным улицам мы беспрепятственно добрались до Итальянской площади, а там нас прихватил промышлявший в поисках клиентов ночной таксист.
Вернувшись к себе, я тотчас достал бутылку виски.
Мне это было необходимо. Я предложил глоток Белите, но, верная принципам, внушенным Ленанте, она отказалась. Я выпил за двоих, и мы легли спать.
Глава 9
Труп раскрывает свою тайну
Нельзя сказать, что мы спали спокойно. Этот проклятый труп не выходил у меня из головы, а Белиту во сне преследовал Сальвадор. Можно сказать, у нас было разделение труда. В какой-то момент она даже проснулась с громким криком.
— Прости, прости, — рыдала она. — Не убивай его, Сальвадор, умоляю, не убивай.
Во сне она подвинулась ко мне, руками взяла меня за плечи. Я прижал ее к себе, успокаивая. Мало-помалу она затихла и лишь изредка всхлипывала. Все это было слишком для двадцатидвухлетней девушки, хотя бы и цыганки. Это было слишком и для меня. Из всех мокрых дел, выпавших на мою долю, это, бесспорно, было особенным. Но я добью его! Что-то мне подсказывало: этот бедняга, застигнутый на свою беду Сальвадором на помойке у Ленанте, невольно поможет мне. Светящиеся стрелки на будильнике показывали шестой час. Когда они вытянулись ровно на шести, я сказал себе, что лучше встать, принять душ и выпить, чем предаваться бесполезным мыслям. Или голова станет совсем ясной, или еще сильнее задурится, но попробовать стоило. Что до Белиты, то казалось, что кошмар облегчил ее подсознание и она успокоилась. Я слышал ее тихое, ровное дыхание. Не хотелось будить ее, вылезая из постели, и кончилось все это тем, что я сам заснул. В результате мы проспали до десяти часов.
Сквозь просвет в занавесях в комнату проникал бледно-желтый луч ноябрьского солнца. Каким будет новый день? Не задавайся таким вопросом, Нестор, иди, приготовь кофе. Я выполнил обращенную к самому себе просьбу и вскоре принес чашку кофе Белите. Цыганочка была очаровательна в моей пижаме, но ее озабоченное личико свидетельствовало о том, что она сосредоточенно размышляла.
— Я думаю, — сказала она, глотнув кофе и слабо улыбаясь, — я думаю, что в общем-то смогу быть тебе полезной. Мне так хотелось бы помочь тебе найти того подонка, который убил Бенуа. Мне так хотелось бы, дорогой, но я боюсь, что не сумею, что я сущая дурочка…
— Да нет, любовь моя…
Она сжала мне руку.
— Любовь моя! — повторила она мечтательно и со страдальческим выражением.
Потом, словно отогнав какую-то мысль, продолжила:
— Может быть, есть что-то, что я знаю или знала и забыла и что, может быть, вспомню, но будет уже поздно, и тебе не поможет. Вот хоть история с этим доктором, например. Она нам не очень пригодилась, но мне следовало вспомнить об этом раньше.
Я рассмеялся:
— Как это не пригодилась? Она помогла нам обнаружить труп.