Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Фридолин, нахальный барсучок
Шрифт:

Навострив уши, Фридолин занял выжидательную позицию, готовый в любой миг юркнуть в отнорок.

Но до этого было ещё далеко. Тедди, налаявшись вволю, пыталась теперь влезть в нору, но та оказалась слишком узкой. Тогда собака стала её раскапывать, да так, что только камни и песок полетели. При этом она, конечно, вовсе испортила замечательное барсучье корыто и опрятный вход в жилую нору превратила в какую-то безобразную дыру.

И дети и родители с удивлением следили за Тедди. Что ж это за нора такая? И почему Тедди так бесится? Может быть, там в норе кто-нибудь есть?

Папа Дицен, знавший всегда всё на свете, хотя не всегда так, как оно было на самом деле, сказал детям:

Здесь когда-то жила выдра. Это мне рассказал рыбак Хаазе. Он был очень зол на выдру — она вечно рвала ему сети. Он её убил веслом. Наверное, теперь здесь опять поселилась выдра, другая конечно, или самочка той осталась жива. Давайте посмотрим, что Тедди дальше будет делать.

И они стали смотреть. А Тедди, уже наполовину скрывшаяся в норе, делала какие-то судорожные, вихляющие движения задней частью тела и то подбирала, то вытягивала задние лапы. Она ведь была далеко не такая ловкая норокопательница, как Фридолин. Она не знала, куда девать выкопанную землю, и чуть было не закопала себя живьём.

Наконец, задыхаясь, она выбралась на белый свет и, словно бы прося прощения, посмотрела на толпившихся зрителей, потом, отдышавшись, тихонько гавкнула и снова принялась изо всех сил копать.

— Давай, Тедди! — кричали дети. — Тащи выдру!

И Тедди снова наполовину исчезла в норе, но почему-то тут же выбралась из неё. Так повторилось несколько раз, и в конце концов всем это надоело. К тому же начало смеркаться. Папа свистнул Тедди, но она по своей дурной привычке, конечно, не послушалась. Мушке пришлось схватить её за ошейник и так вести всю дорогу домой.

Заметив, что всё наверху утихло, Фридолин осторожно выбрался из норы и сразу же давай ворчать:

— Так оно и есть! Стоит только показаться этим двуногим со своими собаками, и всё созданное с таким трудом идёт прахом! Хотелось бы знать, зачем эти двуногие вообще существуют на свете? Должно быть, только затем, чтобы доставлять добропорядочному барсуку, которому и так не сладко живётся, одни хлопоты да заботы. Бестолковый этот мир, нет в нём ни ума, ни порядка!

И Фридолин принялся за уборку. Трудился он не менее получаса, однако под конец он был уже почти доволен: собака ведь несколько расширила вход и теперь барсучий солярий стал просторней.

«Что ж, — заметил про себя Фридолин, — толковый барсук может с умом перестроить самый что ни на есть бестолковый мир. Теперь в корыте я могу растянуться и вдоль и поперёк».

Подумав так, барсук отправился в свой еженощный поход за кормом: уже стемнело и нежданная работа заставила Фридолина проголодаться. Не задерживаясь, он потопал на диценский огород, полный решимости плотно пообедать. По дороге ему удалось поймать только одну зазевавшуюся лягушку.

Давно уже у Фридолина вошло в привычку каждую ночь прокапывать себе новый лаз под забором. Он и сам не мог бы объяснить почему, скорее всего, по прирождённой осторожности. Но каково же было его удивление, когда лапы его натолкнулись на каменную стену под землёй! Он попробовал копать левее, потом правее — всюду камень. С досады Фридолин присел на задние лапы, поднял морду к тёмному небу и пожаловался:

— Вот ещё новости! Вход в нору завалила какая-то паршивая собака, а этот вполне приличный забор испортили камнями и пахнут они двуногими! И так этот бестолковый мир никуда не годится, а всякие новшества делают его ещё хуже!

Излив таким образом свои чувства, Фридолин вернулся к забору, чтобы ещё раз осмотреть всё как следует. И тут он сообразил, что камни вполне можно подкопать. Осторожно он принялся за дело, и скоро два камня завалились, образовалась дыра, и через неё-то Фридолин и пробрался в огород. Здесь он пообедал, как и намеревался,

очень плотно, подрыл камни в другом месте забора и сбегал на кукурузное поле, где тоже славно похозяйничал. Хорошенько набив себе брюхо, Фридолин, сворачивая то вправо, то влево от дороги, то проверяя мышиную норку, то осматривая берег озера — нет ли червей или ракушек, — потихоньку трусил домой. И хотя прибыл он ещё до рассвета, брюхо он успел набить славно, а потому и остался весьма доволен своим походом.

Куда меньшее удовольствие испытал папа Дицен на следующее утро.

Надо же! Два камня оказались подрытыми и завалились, образовав опять дыру под забором.

— Нет моих сил больше! — воскликнул папа и довольно долго стоял на одном месте, нахмурив лоб и покусывая нижнюю губу, очевидно глубоко задумавшись. — Нет, Тедди это не могла быть! — решил он в конце концов. Папа хорошо помнил, что Тедди после прогулки вместе со всеми вернулась домой и больше никуда не бегала. — И должно быть, и раньше это тоже не Тедди подкапывала! — признался папа немного погодя, но почему-то ничуточки не пожалел бедную собаку, так незаслуженно наказанную. Он вообще не думал о Тедди, а всё пытался догадаться, какое это животное могло так подкопать забор.

Бродячая собака? Лиса? Хорёк?

Все эти предположения папа Дицен тут же отметал. Но о барсуке ни разу не подумал. Барсуки ведь довольно редкие животные, и людям они ещё реже попадаются на глаза. Папа Дицен и не слышал, чтобы в этих местах водились барсуки, да ещё на таком небольшом и почти лишённом леса острове. Не догадавшись, кто у него в огороде безобразничает, папа Дицен принялся осматривать весь забор — нет ли под ним ещё лазов?

За пашней он обнаружил ещё один. Вот тебе и раз! Весь труд по укреплению забора пропал даром. Это таинственное и такое нахальное животное опрокидывало тяжёлые камни, будто щепки! Папе стало даже стыдно: он ведь так гордился каменным фундаментом под забором. И теперь, оказывается, всё напрасно!

Папа хотел уже уйти в дом, намереваясь за завтраком рассказать всем членам семьи о новой беде, но тут его внимание привлекли возбуждённо чирикающие, чем-то встревоженные воробьи.

Да, правильно! Кукуруза уже поспевает! А бездельники воробьи обнаружили это, конечно, раньше хозяина. Пора, стало быть, взять мелкокалиберку и проучить разбойников.

Папа Дицен в глубоком раздумье смотрел на свою любимую кукурузную полоску. Листья начали уже сохнуть, острые края пожелтели. Сочная светлая зелень уступила место густому зелёному цвету с коричнево-красными полосами.

Хорошо уродилась кукуруза в этом году! Выше человеческого роста, и початки всё крупные. Однако папа Дицен остался недоволен столь беглым осмотром. Здесь впереди кукуруза росла часто, но вот там подальше она что-то начинала редеть. А ведь когда они все вместе её пололи и окучивали, растеньица росли ровными рядами.

Шагая вдоль своего кукурузного поля, папа Дицен вдруг резко повернул и раздвинул высокие стебли. Да тут её словно кто вырубил! Целая площадка величиной с большую комнату была потравлена — грязные увядшие растения валялись на земле…

Сперва папа Дицен подумал, что это злые люди здесь поломали кукурузу. Но, подняв початок с земли и увидев, что кончик его обглодан, папа зашагал по полю, и чем дальше он отходил от усадьбы, тем больше делались очаги потравы… Гнев и печаль наполнили папино сердце. Да, лучше уж злые люди сняли бы здесь весь урожай, чем эта бессмысленная потрава! Такой великолепный корм валяется на земле и гниёт! Папа Дицен спускался всё ниже и ниже вдоль кукурузной полосы, глубоко задумавшись над тем, какое это животное способно нанести столько вреда? Сорвавшаяся с привязи корова? Овцы?

Поделиться с друзьями: