Фрирен – И даже умереть не успеть. Том 1

Не передать той жажды, что испытывает обладатель дара, что лишён его.

И не передать его облегчения, когда мана потекла по его телу.

Именно эта тяга — словно у страдающего жаждой человека, что живёт у бассейна с питьевой водой. Словно у человека, у кого есть все конечности, но нет возможности двигать ими. Словно ястреб с сильными крыльями, пойманный в клетку, где нет даже места для взмаха.

Как искатель, стоящий у подножия горы знаний, но не видящий дороги наверх — была возможность получить нужное, но я не мог ей воспользоваться.

Вторая попытка помогла — спустя неделю от него я смог взять свою ману под контроль. После этого моя душа начала петь — и пела до сих пор, спустя почти год. Сердце хотело права позволить другим услышать это пение, поэтому…

— О чём ты, гадёныш? — прохрипел только вышедший на улицу Учитель.

— Мне нужна гитара, Учитель!

— Нахера? — с выдохом проговорил он, — А главное зачем?

— Надо! — припечатал, откладывая семена ромашек под забор.

Потянуло меня устроить тут сад цветов между каменными тропинками. Захотелось и всё — что, Фрирен можно, а мне нет?

Тем более, что ромашка, базилик и зверобой великолепно растут в это время года, а чай из них — загляденье.

Конечно, растения этого мира так не назывались, но кого это вообще интересует, если из них можно сварить чай?

— Ну так и купи, — отмахнулся от меня старик, отворачиваясь.

Он зашагал в сторону туалета, а я, телекинезом(!) притянул в руку мотыгу, вернувшись за дело. Когда Учитель возвращался, я вновь отвлёк его:

— Мне отправиться в город вместо вас?

Он остановился у меня, разглядывая аккуратную линию засады, в которую я по три штуки клал семена. Пока я вставал и отряхивал себя, он явно думал. Подумал-подумал, да в задумчивости улыбнулся:

— Ладно, ты вроде уже знаешь что да как. Иди.

— Понял, учитель, — кивнул, коротко поклонившись, — Спасибо.

Ушёл собираться я лишь закончив эту часть двора. Полил грядку водой из колодца с растворённым в нём процентом питательного для растений зелья. То же удобрение, но на манер алхимиков — слишком дорого для больших полей, но то, что надо для простой рассады перед домом.

После забежал в дом, сразу же уйдя в свою комнату. Семена и инструменты по пути закинул в сарай телекинезом.

Если для обычного мага использование магии — нужда, то для меня — благословение.

Человек, что умеет бегать — всё равно всё время будет ходить. Человек, что научился летать — тоже.

Даже фантомная усталость и вялость от применения магии для меня — награда, а не наказание.

В моей комнате не было ничего примечательного. Только две понравившиеся картины висели на стене в самодельных рамках да и только: та, где Фрирен и Зери столкнулись в неравной битве и более новая. В ней в главных ролях снова была Фрирен, но затмевал её своей аурой невероятно харизматичный мужчина.

Вообщем, привычно улыбнувшись своей забавой и в очередной раз уверившись, что лучше бы это никто и никогда не видел, спустился вниз уже в своей одежде.

После того, как я смог окончательно вообразить себя магом — пользовался магией где только мог. А телекинез, самое простое заклинание, вышел у меня проще всего. Вера в формулы Фламме была полной, а посему и магия для меня работала как должна, но, думаю, связка «Маг = телекинез», один из самых глубоких тропов моего мира остался со мной и здесь.

Многое оттуда стало забываться, но такие вроде бы мелочи до сих пор иногда приходили в голову, да.

В общем, как оказалось постоянными, отчаянными — даже полноценно безумными! — попытками прочувствовать свою ману я неплохо помог себе-будущему: мою чувствительность к энергиям отмечал даже учитель. Поэтому я мог позволить себе работать с довольно большой точностью.

Достаточной, чтобы шить иглой телекинезом — быстрее, чем рукой.

Качество шва у вещей моего производства оказалась даже лучше прежнего, поэтому сейчас весь мой гардероб состоял из вещей моего производства.

Простые рубашка и брюки с лёгким плащом при капюшоне сверху — и я ближайшим караваном оказываюсь в городе. Тут у меня доставка для алхимика Веркуса и засранца Кригера. Для первого — зелья от господина Лехрера, а для второго — продукция от меня.

Вещи под клеймом мастера скупались очень активно и довольно дорого — особенно авантюристами и путешественниками. Иногда даже богачи из внутренней части города оставляли личные заказы, а разок даже барон, феодал окружающей территории интересовался.

Даже заказал своему сыну походный костюм из предоставленной им кожи Кислотного варана. Материал оказался сложным, но учитель помог с зельями, а награда в полторы золотых, где-то треть от которого ушла на зелья — того стоили.

Я зарабатывал не так уж и плохо, поэтому долг не виднелся таким уж страшным. Настолько, что я вполне мог позволить себе сторонние траты под настроение.

В итоге этот поход в город дал мне четыре серебряных и шесть больших медных (они уже проникли в обращение) с мелочью. А ещё купил гитару — пятьдесят обычных медных.

Заглянул в местную (очень небольшую, человек на десять-двадцать) ветку гильдии магов, прикупив себе небольшую книжку по теории электричества — интересная тема же, пошёл в торговую лигу, оставив там три серебряных по долгу. Как раз три золотых я как-то так уже и закрыл.

Кстати, тут меня тоже зарегистрировали.

Позвольте представиться: неофит Хейст, ученик Адепта Лихрера.

Это, кстати, приносило мне довольство в виде серебряного в месяц. Вполне достаточно для жизни ребёнка. Всё же Империя ценила своих магов.

Ещё раз спасибо великой Фламме за это — именно она не только основала фундамент нынешней системы Гильдии, но и довела до императора, что жил тысячу лет назад, всю пользу магии.

Впрочем, та структура, что сейчас называется «Гильдией» — от настоящей Гильдии древних времён отличается так же, как и академия Платона отличалась от какой-то академии современности. Просто в отличии от этого сравнения — Гильдия Фламме была намного масштабнее.

Собственно, после её смерти Империя, что унаследовала её труды, поставив те в военные рельсы, и стала гегемоном мира. А сейчас, кстати занимает Центральные земли и несколько кусков от Северных и Южных земель.