Фрогхамок

Взяв себя в руки, Грир остался в кресле.

– Вообразили, я тут перед вами обнажаться стану? – насмешливо спросил он. Он хотел позлить Чада – Проваливайте в пекло!

Повисло напряженное молчание. Потом Чад сделал шаг вперёд, но Магон схватил его за запястье.

– Остановись! – прикрикнул бритуниец. – Всё неверно!.. Иди карауль Крюка! Ступай, тебе говорят!

Чад рассвирепел.

– Мы только теряем фремя! – в ярости заорал он. – Разреши мне тействовать! Он расселся тут в кресле и клумится над нами! Я са пару ударов отучу его над нами смеяться!

– Олух! – презрительно закричала Дорсия. – Это ты-то – за пару ударов, после того, что с ним делали в замке Тени? Ты?!

Белец круто развернулся к ней. Его лицо судорожно подёргивалось.

– Пустая прехня… – начал он осипшим голосом.

Больше он сказать ничего не успел. Грир вскочил, вырвал у Чада арбалет и не успели двое даже моргнуть – хлёстко ударил им его по шее. Чад, шатаясь, медленно упал на колени. Дорсия и Магон молча смотрели на Грира.

– Чад прав. Хватит болтать! Я сыт по горло. – Со зловещей улыбкой на лице, Грир забросил самострел на плечо и нагнулся за своим беретом. – Честное слово, одно время я боялся, что выйду из себя, – продолжил он. – Счастливо оставаться! Не встречайтесь мне больше на пути. В другой раз я буду куда менее обходителен.

– Красиво, – восхищённо признал Магон. Он повернулся к Чаду, который, потирая шею, с трудом поднялся на ноги. – Тебе было сказано: иди и займись Крюком. Достаточно глупостей от тебя мы натерпелись.

Не произнеся ни слова, Чад удалился в соседнюю комнату и с треском хлопнул дверью. Грир было тоже направился к выходу, когда Магон заговорил вновь:

– Я должен принести извинения, мы вели себя недостойно. Может, всё же, потолкуем без обиняков?

Грир бросил через плечо взгляд.

– Вряд ли мы сможем найти общий язык.

– Досадно, – сказал Магон. – Мы нуждаемся в помощи человека такого уровня и готовы за неё заплатить как следует. Пятьдесят золотых – согласись, сумма более, чем серьёзная. Будь же благоразумнее, по крайней мере, выслушай меня. Чад – дурак. Он вообразил, будто при помощи его арбалета можно добиться большего, чем одними только словесными переговорами. И он возражал против этой затеи с самого начала… Что мне ещё сделать, чтобы убедить тебя?

Грир широко улыбнулся.

– Чего уж там, уболтал. – Он присел на подлокотник кресла, показывая всем видом, что уйти готов в любой момент. – Какого рода помощь я должен оказать?

– Для начала надо удостовериться, что ты действительно – Золотой Грир, – вставила быстро Дорсия. – Это крайне важный момент.

– Разумеется, – подтвердил Магон. – Видишь ли, если мы на твой счёт ошибаемся и откровенно об всём расскажем, нам грозит большая неприятность. Дело сугубо секретное. Однажды мы уже ошиблись. Этот болван, Крюк, украл у меня сумку с бумагами, думая, что там деньги. Прочитав их, он решил шантажировать нас. Нам стоило огромного труда его разыскать, и нам пришлось расположиться здесь, чтобы не выпустить из виду мошенника. Не можем придумать, что и делать с ним… Если ты, действительно – Золотой Грир, то у тебя шрамы должны быть и на груди— следы работы палача культистов.

Грир пожал плечами, потом снял безрукавный сюрко, расстегнул крючки колета и задрал до шеи рубаху. На его мощной груди виднелись уродливые росписи клейм палача.

– По вечерам меня подвешивали на дыбе, – пояснил он мрачно. – И, дабы меня не продуло на сквозняке, заботливый мастер Ужгрум прогревал меня раскалённым железом … Достаточно?

Девушка и мужчина смотрели на шрамы хладнокровно. На их лицах не было жалости или ужаса – просто любопытство.

– Все точно, – сказал Магон, обращаясь к Дорсии. – Это он. Это работа мастера Ужгрума. Я узнаю его почерк.

– Хорошо, – произнесла Дорсия. – Значит, можно продолжать разговор.

Магон отошёл от Грира и картинно оперся на каминную трубу.

– Дело особо щепетильное, – начал он, глядя на Грира. – И чрезвычайно опасное. Но мы не знаем никого, кто справился бы с ним лучше, чем ты. Сами мы уже пробовали, но наши усилия были тщетными. Если ты откажешься, это будет не под силу никому.

– Да что же это, в конце концов, за дело? – спросил Грир резко.

– Необходимо найти и уничтожить одну особу, – ответил Магон. – И мы поручим это тебе.

Золото мстителей

«Тебе заплатят пятьдесят золотых. Половину сейчас, половину после работы», – пока Грир, сидя в кресле, слушал Магона, эта фраза эхом звучала в его ушах.

«Половину сейчас, половину после работы», – каждый разговор о деле, в котором можно остаться без головы, начинался с этих слов. Репутацию успешного исполнителя подобных операций Грир себе завоевал без труда. Ставшие легендарными, слухи о подвигах Грира во время походов заставляли людей считать его сорвиголовой. По этой причине те, кто боялся рисковать своей шкурой, обращались к нему, и у каждого из них от монет трещали кошели. И глаза у них блестели одинаково – маленькие, тщеславные, хитрые глазки. Он выслушивал этих олухов так же внимательно, как слушал сейчас Магона, торговался с ними, объяснял подробный план своих будущих действий. Клиенты по секрету делились с ним своими грязными тайнами, страхами и про себя радовались, что нашли такого верного исполнителя – сильного, презирающего опасность и непоколебимого. Они попадали под его обаяние, их покоряла его прямая и открытая манера поведения и они наивно верили в успех, выплачивая аванс… Прозрение наступало позже, когда несколько дней спустя Грир спокойно заявлял заказчику об изменении своих планов и советовал подрядить другого наёмника. Некоторые из них набирались храбрости и требовали вернуть аванс, но холодный жёсткий взгляд Грира лишал их уверенности, и они делали вид, что пошутили. Грир всегда вежливо раскланивался и неспешно удалялся, положив руку на эфес, заломив берет с пером и насмешливо усмехаясь.

«Половину сейчас, половину после работы» …

Подобный доход позволяли ему жить на широкую ногу. Слушая Магона, он раздумывал, отчего бы и этому заказчику не разделить участь предыдущих.

Только и само предложение это, и эта троица не похожи были на предыдущие.

Магон обратился к Дорсии:

– Я думаю, мы с господином Гриром обсудим детали вдвоём. Перед уходом достань-ка нам, душечка, вина.

Девушка принесла кувшин с вином, два кубка и вышла, даже не взглянув на Грира. Тот, немало удивившись этому ощущению, почувствовал, что с её уходом комната опустела.

– Дорсия была моей служанкой. Она была влюблена в меня, но после побега с Ширки и всех пережитых вместе перипетий она стала моей соратницей. Выпьем.

Магон наполнил кубки и протянул один Гриру.

– В сущности, наша история выглядит бредовой… Пью за твою удачу, – начал Магон, поднимая свой кубок.

Грир кивнул и пригубил вино. Если удастся вытащить из Магона пятьдесят золотых, можно будет оплатить лекаря Эльдры… У него потеплело на душе при этой мысли. Надо хорошенько отыграть эту роль, которая позволит выйти из этого дома с сумой, набитой золотом.

– Да, история необычная, – задумчиво повторил Магон. – Трудно даже представить себе, что она действительно произошла. Между тем, мятеж Тени, последующие битвы, падение Скалы сами по себе – события неординарные. Тебе Дорсия не показалась, немного… странной?

– Вы все показались, – признался Грир холодно. – Неистовые сумасброды.

– Соглашусь, – улыбнулся Магон. – Но ты отлично поймёшь нас, ибо сам прошёл через все события тех лет. Поэтому-то мы и решились привлечь тебя. Твоя жизнь – лучшая гарантия, что ты нас не выдашь…