Фронт без линии фронта

стропами и, отгребая ладонями, стал ножом ковырять землю: саперная лопата

осталась в мешке.

"Не могу же я бродить по полю до самого света?!
– - Думал Николай.
– - А

что если не найду? В мешке личные вещи, черт с ними, но деньги! С собой

только пятьдесят марок..."

Надежно закопав парашют, он встал, но, сделав несколько шагов,

почувствовал боль в коленях.

"Ничего, разойдусь, -- подумал он.
– - Надо искать в радиусе километра,

не больше", -- и двинулся полем. Но уже через несколько минут Николай понял,

что в этой кромешной тьме искать вещевой мешок по меньше мере бессмысленно,

а к рассвету надо быть как можно дальше от места приземления.

Примерно через час Николай вышел к хутору немецких колонистов Карлсруэ.

В доме примаря {Примарь (рум.)-- в данном случае сельский староста.} он

застал румынского жандарма и предъявил свои документы.

Маршбефель и немецкая госпитальная справка вызвали почтительное

отношение, жандарм даже показал по карте маршрут на Одессу.

Николай шел по городу, избегая оживленных улиц, при виде жандармских

патрулей сворачивал в подворотни, пережидал... С каким-то странным чувством

неверия в реальность того, что он видел, читал названия улиц: короля Михая

I, Гитлера, Антонеску, вывески с фамилиями частных владельцев... Ему

встречались сверкающие галунами румынские офицеры с дамами и денщиками,

несущими покупки. Какие-то шумные, верткие дельцы времен Фанкони... Смешение

языков и наречий... Он шел по своей родной Одессе, городу, где прошли его

детство и юность, зачастую не узнавая улиц, так они изменились...

– - Если не ошибаюсь, господин Гефт!

С протянутой рукой к нему шел пожилой человек в нарядном, хорошо сшитом

костюме песочного цвета с пухлым, желтой кожи портфелем в руке. На груди его

был железный крест второй степени.

– - Евгений Евгеньевич?!
– -удивился Николай.

Это был Вагнер, его преподаватель по Институту инженеров водного

транспорта.

– - Не помню кто, но мне сказали, что Советы сослали вас в Сибирь... С

женой и детьми... Вы в Одессе? Как это вам удалось?

С подобающим выражением лица Николай произнес:

– - Вырвался из ада... Перешел линию фронта, попал в Харьков, болел... И

вот теперь, как лицо немецкой национальности, оказался на месте своего

постоянного жительства... Только вчера прибыл.

– - А семья?
– - сочувственно спросил Вагнер.

– - А семья, -- повторил Николай и, махнув рукой, отвернулся, -- не

спрашивайте...

– - Может быть, я смогу быть вам полезен? Знаете что, -- Вагнер взглянул

на часы, -- у меня еще есть полчаса времени. Зайдем в бодегу! {Бодега

(рум.)-- закусочная, третьеразрядный ресторан.}

Они свернули с Полицейской на Ришельевскую, зашли в бодегу и заняли

столик. День был жаркий. Вагнер заказал пиво.

Приняв почтительную позу, Николай произнес, не жалея патоки:

– - Простите, Евгений Евгеньевич, я должен был это сделать раньше. От

всей души поздравляю вас с высокой наградой!

Поглаживая пальцами крест, Вагнер сказал по-немецки:

– - Служу великой Германии!.. Они чокнулись кружками и выпили.

– - Так вот, милый Гефт, я заместитель начальника "Стройнадзора". Чтобы

была понятна наша структура, я вкратце вас информирую. Во главе

оберверфштаба -- адмирал Цииб. В системе штаба -- "Стройнадзор", который

осуществляет контроль за ремонтом и строительством судов. Во главе

"Стройнадзора" по одесским мастерским баурат {Баурат (нем.) -- староста.}

Загнер. Я его заместитель. Мне известно, что на судоремонтном заводе есть

нужда в инженерах... Хотите? Могу дать рекомендацию.

– - Благодарю вас, Евгений Евгеньевич! Как только удастся получить

аусвайс и оформить прописку, я воспользуюсь вашим любезным предложением.

Простите, администрация на заводе румынская?
– - спросил Николай.

– - Да, румынская, но кто же их принимает всерьез!

– - Не говорите, Антонеску отхватил территорию от Днестра до Буга,

наконец, Одесса, порт...

– - Это небольшая компенсация за Трансильванию!
– - перебил его Вагнер.

– - Мозговая кость за верную службу хозяину! И если хотите, румыны не вывезут

из "Транснистрии" и десятой доли того, что Германия выкачает из Румынии.
– -

Вагнер покровительственно улыбнулся: -- Так-то, молодой человек!

Вагнер имел весьма представительную внешность: седые виски, холодные

серые глаза, массивный с горбинкой нос и руки, главное, руки -- холеные,

белые, с большим золотым кольцом-печаткой на безымянном пальце.

– - Если, господин Гефт, вам понадобится помощь, можете на меня

рассчитывать, -- закончил Вагнер, поднялся и протянул руку.

Размахивая портфелем, не спеша, Вагнер двинулся вверх по Ришельевской.

Оформив легальное положение, Николай отправился на Мечникова, 2, в

Управление "Стройнадзора",

Чтобы внушить большее уважение к своей персоне, Вагнер продержал его в

приемной около часу, но в кабинете поднялся Николаю навстречу, был очень

любезен, тут же написал отличную характеристику и рекомендацию на имя

директора завода инженера Купфера.

– - Купфер -- румынский немец, -- предупредил его Вагнер, -- но ярый

румынофил. Отлично владеет русским. Если у вас возникнут какие-либо

трудности, обращайтесь прямо ко мне.

Но трудностей не возникло. Шеф завода, как его здесь называли, инженер

Купфер дал приказ о зачислении Николая Гефта старшим инженером по

механической части.

Сражение начинается

Ровно в семь часов утра Николай был в Управлении "Стройнадзора". Каждый

рабочий день начинался с оперативного совещания в кабинете морского