Фронтир Индикона
Шрифт:
– Проклятые алмазы! Я так и знал! Все к этому и шло! Понятно отлайдеры… Независимость наконец-то! Нет, я должен был догадаться, буквально два года назад у нас в Трансваале нашли огромное месторождение золота! Черт, черт! Я совсем не думал, что война начнется так скоро. Простите, что перебил вас, прошу рассказывайте!
– К сожалению, Мартин, независимость была недолгой. В 1899 началась вторая война, которая продлилась три года и закончилась поражением буров. Поначалу все шло неплохо для буров, приехало множество добровольцев из Франции, США, Голландии, России и других стран. Но англичане увеличили под конец войны количество своих войск почти до полумиллиона!
– Бог мой…
– Использовали пулемёты Максима, бронированные поезда,
– Витватрсван! Проклятые саксы!
– Мартин сжал кулаки и покраснел.
– А моя семья?
– Мартин, я не знаю. Возможно, позже мы сможем прояснить их судьбу. К сожалению, фольксраад Трансвааля и Пауль Крюгер, бывший президентом, в итоге были вынуждены подписать капитуляцию. Государства формально сохранились, но по факту, сами понимаете… В 1910 году, если память мне не изменяет, включили бурские республики в новое государство под своим протекторатом - Южно Африканский Союз.
– Пауль достойный человек, я знавал его родителей…
– К сожалению, он закончил свои дни в изгнании.
– Черт!
– Мартин, англо-бурская война не самое худшее, что произошло с белым населением.
– Как!!! Разве может быть что-то хуже?
– Если учесть, что в сейчас доля белых снизилась с 49% до 7, а в ЮАР заправляет чёрное население… А те, кто не успел уехать по большей части живут в резервациях. Только за последний год было совершено свыше трёх тысяч убийств белых фермеров. Буры в массовом порядке выезжают в Россию.
Мартин был совершенно раздавлен.
– Давайте продолжим в другой раз, у нас завтра будет тяжёлый день, - я предпочёл завершить разговор.
День четырнадцатый
– Чем сегодня займёмся, герр Ярослав? С утра Мартин был бодр, словно и не было вчера тяжёлого разговора.
– Каучук Мартин.
– Как!? Из чего?
– Из молочая. Попробуем получить его из молочая гигантского, древесину которого мы используем. На сколько я знаю, в составе его молочного сока имеется значительное количество каучука. Пусть его не так много. Когда мы ещё не встретились, я надрезал кору для сбора сока, но ничего из этого не вышло. Так что теперь попытаемся измельчить кору и выварить из неё млечный сок.
– Герр Ярослав, но я никак не возьму в толк, зачем он нам нужен?
– Как это зачем? А прокладки для котла, а бумага?!
– Бумага?
– Да, бумага! Мне до чёртиков надоело царапать на глиняных табличках. И как бы вы не возражали, в оставшиеся дни я планирую ее сделать.
– Да разве я, против?
– Ну вот и замечательно! Тогда, если не трудно, принесите мне кожу из бочки, молочай ядовит.
– Герр Ярослав, кожа ещё не готова, она сырая!
– К сожалению, ничего другого я придумать не могу и буду делать рукавицы из сырой кожи, возможно, так их будет проще сшить. Мартин принёс кожу и мы сварганили себе по паре грубых рукавиц. Вот теперь можно отправляться за молочаем. Далеко не пошёл, он тут повсюду. Сначала срубил дерево, а после натянул рукавицы и сдирал брызжущую соком кору и зелёную верхушку. Испарения были настолько ядовиты, что мне пришлось ещё использовать тканевую маску. Чтобы заполнить корзину хватило всего два дерева, сами стволы я сразу расколол вдоль и оставил сушиться. Заготовка на будущее.
Притащив корзину, пошёл во второй заход. Всю кору мы с Мартином изрубили и перетолкли. Получившуюся липкую, остро пахнущую, зелёную жижу отправили в котёл, добавили немного воды и стали кипятить. А пока кора варится, я решил приготовить тушь. Сперва раствором поташа промыл длинную трубу с сажей и смыл всю копоть. Полученную смесь вываривал около получаса. Щелочной раствор способствует полному удалению всех смолистых веществ из копоти. После сажу тщательно промыл несколько раз водой, и уложив в сосуд поставил высушиваться над огнём. Сажа раскалилась и стала шипеть, пуская искры во все стороны. Я снял с огня и тщательно перетёр ее в мелкий порошок в ступе. Мартин же тем временем сделал густой раствор гуммиарабика, который мы смешали с получившимся порошком и разлили по глиняным формам, смазанным воском (чтобы тушь не прилипла). Готово, как только высохнет будет ясно: получилось у меня гуано или тушь с хорошими укрывными свойствами. На основе угля от костей сделал аналогично ещё три вида туши - чёрную, погрубей для чертежей, красную с пигментом неизвестного минерала и зелёную с хлоритом.– Ну вот, герр Мартин, как только мы получим бумагу, то и тушь проверим в работе. Я даже перо страуса подготовил.
– Дай-то бог! Герр Ярослав, - подал голос Мартин, до это молча наблюдавший за моими манипуляциями, - вам не кажется, что нам можно открывать курсы рисования для местных аборигенов? Никак не возьму в толк, зачем вам понадобилось столько цветов? Думаю, угольного карандаша нам бы хватило бы за глаза.
– Мне так привычнее, Мартин. Цветными карандашами можно раскрасить карту, делать пометки к чертежам, рисовать графики, диаграммы, интеллект-карты и наконец, Мартин, посмотрите какая красота, грех не запечатлеть её на холсте.
– Так вы и рисовать умеете? Воистину бог не обделил вас талантами! Позвольте поинтересоваться, что такое интеллект-карты?
– Э-эх, Мартин!
– я махнул рукой.
– Как нарисую, все сами поймёте, дольше объяснять. Котёл с корой молочая тем временем вовсю кипел и Мартин сачком доставал густую, молочного цвета пену. Это всплывал млечный сок с большим количеством мусора и каучука. Сок процеживали через тряпку с мелким ситом и отжимали рычагом, получая молочно-белые тонкие листы каучука. Я едва успевал их развешивать под крышей навеса. Когда разделались с каучуком, я озадачил Мартина сделать из угля эрзац карандаш. Он подготовил пресс форму - высверлил в брусе отверстия и плотно набил их смесью тонко измельчённого угольного порошка, раствором гуммиарабика и столярным клеем. Таким образом вышло несколько коротких угольных стрежней, которые мы обернули листьями в несколько слоёв, тщательно проклеив их. Карандаш оставлял на дереве жирную черту, отличная замена угольному для разметки деталей.
– Неплохо, конечно, Мартин, только для чертежей и рисования он не подойдёт.
– Что же вы предлагаете?
– Думаю, дам вам простор для творчества, будете подбирать оптимальный состав для воскового карандаша. У нас есть воск и цветные пигменты: хлорит для болотно-зелёного, насыщенный красный с малиновым оттенком получился из неизвестного минерала, найденного мною в первый день. Три оттенка коричневого, оранжевый и жёлтый получим из охры. Есть каучук, столярный клей и масло баобаба. Делайте что хотите, но к вечеру мне нужны восковые карандаши нескольких цветов и оттенков. Ещё бы неплохо чертёжную доску начать делать.
– Хорошо, хорошо, но я все ещё доделываю ваши детали. Мне за сегодня все не успеть, тут работы на двоих на два дня, не меньше!
– Ну что сделаете и то хлеб!
– Герр Ярослав, объясните, зачем вам такая большая чертёжная доска?
– Мартин склонился над чертежом.
– Где вы наконец, черт побери, собрались брать бумагу?
– Как раз сейчас я и буду решать эту проблему, Мартин. Видите?
– я махнул рукой, указывая едва ползущие на горизонте точки.
– Это, если мне не врут глаза, огромное стадо слонов?