Фрося. Часть 3

В августе шестьдесят восьмого у нас родилась Маечка и тогда же Советские войска вошли в Чехословакию, многие граждане Литвы не согласились с этим поступком властей страны Советов, в том числе и я.

В своей газете, а работал я уже заместителем главного редактора в "Советской Литве", поместил статью, хоть и в мягкой форме, но осуждающую это решение, и, конечно же, в обход главного редактора.

После этого незамедлительно последовали санкции и я с треском вылетел с работы с лишением звания журналиста, без права работать в периодической литературе.

Все мои просьбы и ходатайства были напрасны, ведь демократия и свобода слова у нас только в конституции, а на самом деле, над всеми висит железный кулак партократов.

Помыкался я с пол года, посоветовались с Аней и подали документы на выезд в Израиль, хотя честно скажу, в ту страну меня особо не тянет, другое дело в Штаты.

Прошло ещё несколько месяцев после подачи нашего заявления и Аню успешно выпроводили с работы, видно органы подсуетились.

Вот, по сути и весь сказ, разрешения на выезд до сих пор нет, и мы, поэтому перебиваемся на своих теперешних жалких работах.

После достаточно ёмкого и полного объяснения, ни у кого не возникло вопросов, да и к чему были они, помочь молодым людям никто не мог.

После длинного монолога Миши все потянулись с кухни, но муж Ани вдруг обратился к Андрею:

– А, что, не составишь компанию, мне, пожалуй, сейчас необходимо выпить...

– А, почему бы и нет, мне кажется, что после твоего подробного разъяснения, у меня появилось к тебе очень много вопросов...

Аня грустно взглянула на мужа и брата, поднялась, и первой вышла из кухни, вслед за ней - остальные.

глава 9

Вторую ночь возле усопшей Клары Израилевны Фрося провела в окружении близких и друзей.

Но на этот раз Фросе не дали долго бодрствовать и отправили спать, аргументируя тем, что завтра её ждёт очень тяжёлый день, и ей, как хозяйке надо будет находиться в сносной форме, будет крутиться много людей, столько ожидается всяких предвиденных и не предвиденных событий, поэтому её вменяемость просто необходима.

Фрося не стала перечить, особо настаивающим Ане с Аглаей и отправилась в спальню, тем более ей надо было обдумать в тишине разговор, состоявшийся только что на кухне.

А здесь было, что...выпад Андрея, а затем подробное объяснение ситуации Мишей, сложившейся у них с Аней, не добавили ей оптимизма, а посеяли в её душе ещё больший разброд.

Долго размышлять у неё не получилось, незаметно она быстро провалилась в глубокий сон, сказалась прошлая бессонная ночь и сегодняшний напряжённый день.

Душа просто вымоталась от всех этих разговоров, дум, встреч и слёз...

Солнечные лучи упали на лицо Фроси, она как обычно радостно открыла глаза, но реальность тут же вернула в действительность.

Она поспешно привела себя в порядок и вышла в зал.

Возле гроба сидел один подрёмывающий Алесь, с кухни доносились голоса Миши с Андреем.

Фрося присела рядом с когда-то любимым человеком и тот сразу встрепенулся:

– Фросенька, я отправил Аглаю с Аней поспать, сам же я в последнее время мало сплю.

Фрося пропустила мимо ушей слова Алеся о его плохом сне:

– А, эти обормоты, так и не ложились...

– Похоже, и не собирались, они даже не удосужились заглянуть сюда, надо их остановить, а то на похоронах будут никакими, перед людьми ведь будет стыдно.

– Сейчас мигом разгоню эту братию, то были как кошка с собакой, то водой не разлить, похоже, общую тему оседлали, два умника.

– Фросенька, как думаешь дальше жить, ведь со смертью Клары Израилевны многое тебе придётся поменять в жизни...

– Алесик, тут ты прав.

Первым делом уволюсь с работы, три смены мне сейчас никак не подходят, пацана в таком возрасте одного кидать не резон, это всё же Москва и ребят тут не сравнить с Поставскими или Сибирскими.

Я тебе честно признаюсь, ведь работала не ради денег, сам понимаешь, мама Клара получала приличную пенсию и только последние два года не работала, и у меня в заначке кое-что имелось, и многое из того ещё осталось...

– Ох, Фросенька, в тебе я нисколько не сомневался, как ты умеешь жить и устраиваться в жизни, знаком не понаслышке.

– Алесик, я ведь никого в жизни не обманула, ну, если только Степана и то с тобой...

Алесь восхищённо посмотрел на некогда такую любимую женщину:

– Фросенька, я совсем не покривлю душой и уже не в первый раз скажу, что эти три года с тобой, самые счастливые мои в жизни...

– Ладно, Алесик, не будем ворошить, то, что быльём поросло, расскажи лучше про себя сегодняшнего, что-то плоховато выглядишь...

– Фросенька, я ведь в Москву приехал не на похороны, это просто так совпало.

Прибыл я сюда с направлением в онкологический центр на обследование, а Андрей так или иначе собирался сопровождать меня.

Невольные слёзы побежали по щекам Фроси:

– Алесичек, как же так, и насколько это серьёзно?...

– Не знаю Фрося, не знаю, для этого и приехал на обследование, может скоро и финиш, а может быть и порыпаюсь ещё немного.

Жаль, я уже почти одной ногой был в Москве, руководство нашего университета согласилось отпустить меня в МГУ, я ведь уже защитил кандидатскую, и готовил докторат, при чём мои докторские работы сразу по двум языкам, немецкому и польскому весьма одобрительно встретили в нашем университете и Москва заинтересовалась...

– Алесик, может быть диагноз не подтвердится, бывает же такое, дай бог, всё ещё обойдётся...

– Очень хочется в это верить, мы тогда будем с тобой жить в одном городе, часто встречаться, надеюсь, нам ничего не мешает оставаться друзьями...

– Алесик, мы же все последние годы поддерживаем связь, перезваниваемся и когда ты бываешь в Москве, всегда встречаемся с тобой, и даже уже есть облюбованные нами рестораны...

– Фросенька, иди успокой, пожалуйста, этих нигилистов, а то скоро начнут люди приходить и будет весьма неудобно.