Фрося. Часть 7

Они с Ицеком чокнулись и, выпив, с удовольствием приступили к закуске. Старинный друг налил по второй.

– Подожди Ицек, не гони быстро лошадей...

Фрося взяла в руки свой ридикюль.

– Держи, я столько лет их берегла для тебя.

И она положила горкой перед старым человеком его ордена и медали, жалобно звякнувшие при ударе об столешницу.

Ицек дрожащими руками перебирал награды и беззвучно плакал. Наконец, он поднял голову и вытер рукавом выцветшие глаза.

– Вот этот орден Красного Знамени, я получил ещё в сорок первом году, после того, как отбили фашистов от Москвы, это ведь почти шестьдесят лет назад. Боже мой, целая жизнь позади, целая жизнь...

Они просидели за столом почти до пяти вечера, по чуть-чуть выпивая, закусывая и без конца разговаривая, разговаривая...

Фрося раз за разом посматривала на внучку, но не видела в ней желание покинуть гостеприимный дом и симпатичных пожилых людей. Молодой женщине явно было интересно слушать воспоминания о её Родине, ведь она совершенно не помнила Вильнюс, город, где она родилась и прожила до своих ничтожно малых, трёх лет. Мелькали имена - Бася, Соломон, Рувен, Пинхас... Ицек с Кларой с радостью рассказывали об успехах своих сыновей и внуков, только сетуя, что очень редко они их балуют своими визитами.

– Фросенька, страна у нас маленькая, а расстояние между стариками и молодёжью всё увеличивается и увеличивается, ничего не поделаешь, пусть они будут только живы и здоровы. Какая у тебя замечательная внучечка! Девочка, тебе не скучно с нами и от наших стариковских разговоров?

Майя только смеялась в ответ:

– Не скучно, не скучно, я так рада, что приехала с бабушкой к вам, впервые после прибытия к нам, вижу её такой счастливой и весёлой.

Фрося взглянула на часы и ужаснулась:

– Майечка, уже скоро пять часов, а я ведь ещё хочу сегодня заехать к Риве. Я, ведь завтра уезжаю в Телль-Авив к Бени и Эфраиму.

Все поднялись на ноги и стали шумно прощаться. Глаза у Ицека посоловели, по морщинистым щекам текли пьяные и счастливые слёзы.

– Фросенька, может ты найдёшь у себя ещё денёк, чтобы приехать к нам?

– Нет, мой дорогой, не в этот раз, даст бог, в следующем году приедем в Израиль с Марком и тогда мы обязательно вас навестим и не один раз.

Прощаясь с Кларой, Фрося всунула ей в руку десять банкнот по сто долларов, которые первоначально предполагала вручить в качестве подарка Рите. Пожилая женщина, глядя на зелёные купюры буквально опешила и хотела их вернуть обратно.

– Ты нас обижаешь, мы, что с Ицеком нищие, поверь мне, на наши скромные нужды нам вполне хватает пенсии...

Фрося перебила

– Бери Кларочка, бери, я ведь приехала к вам без подарка, а вам эти деньги на что-нибудь сгодятся, а, нет, так подарите кому-нибудь из ваших детей и внуков. Пойми, ведь это не вам нужно, а мне.

глава 16

Фрося ехала в Иерусалим из Ашкелона в приподнятом настроении. Встреча с Ицеком превзошла все её опасения и ожидания. Несмотря на то, что старинный друг предстал перед ней уже глубоким стариком, он сохранил свою обворожительную притягательную силу, не растеряв душевность и житейскую мудрость. Майя, глядя на улыбающуюся своим мыслям бабушку, от души радовалась за неё, особенно после разочарования от мерзкой встречи с Ритой.

– Бабушка, какие приятные старики, не ноют, не жалуются, принимают должным образом развитие отношений с детьми и внуками, а, как было интересно слушать ваши воспоминания о Вильнюсе, о той жизни.

– Спасибо девочка, а то, я думала, что заставила тебя так долго изнывать в нашем стариковском обществе.

– Тоже мне скажешь, изнывать, даже не успела опомниться, как время пробежало.

За окнами машины мелькали зелёные поля, аккуратненькие домики, лесные массивы и вот, дорога побежала в гору и у Фроси вновь заложило уши.

– Ой, Майечка, как мне тяжело подниматься в Иерусалим, неужели ты не страдаешь от этого страшного давления на уши?

– Чувствую, но не страдаю, знаю, что скоро пройдёт. Потерпи четверть часика.

– Конечно, потерплю, куда мне деться. Давай, моя хорошая, заедем хоть на полчасика к Риве, если бы ты только знала, как мне не хочется от неё уезжать, но тебе ведь пора выходить на работу.

– Пора, бабушка, пора, хотя, я хочу попросить у руководства ночное дежурство и днём постараюсь встретиться с тобой и вместе с Бени и Эфраимчиком покататься по нашей чудесной стране. А к бабушке Риве я сейчас и еду, ведь отлично понимаю, что вам надо, как следует попрощаться.

Когда они въехали на территорию дома престарелых, сразу же обратили внимание на стоящий рядом с входом амбуланс. Фрося прижала руку к груди:

– Майечка, девочка моя, что-то случилось с Ривой.

– Бабушка, здесь проживают почти сто стариков и все они, поверь мне, не особо здоровые.

Но лицо у молодой женщины побледнело. Не сговариваясь, они быстро выбрались из машины и заспешили ко входу. Выйдя из лифта на втором этаже, сразу поняли, Скорая помощь приехала именно к Риве - вокруг дверей в её комнату столпилось несколько работников дома престарелых и два санитара из амбуланса с носилками. Майя бегом рванула вперёд, расталкивая стоявших возле дверей людей:

– Пропустите меня, пожалуйста, я врач-кардиолог, что случилось с моей бабушкой...

На встречу взволнованной молодой женщине из комнаты Ривы вышел мужчина среднего возраста и они быстро заговорили на иврите. По голосу, а затем, по рыданию внучки, до Фроси сразу дошло, произошло самое ужасное. Врач положил руку на плечо Майи и завёл её в комнату, из которой раздался душераздирающий крик. Фрося вдруг почувствовала дурноту, ноги вмиг ослабели, и она опустилась на пол прямо у дверей лифта. Она не потеряла сознание, но голоса и звуки стали слышаться как будто издалека, а фигуры людей и стены коридора поплыли в тумане. Трудно сказать, сколько времени она пробыла в таком состоянии, сидящей на полу, но рыдающий голос внучки привёл её в чувство:

– Бабушка, миленькая не смей, ты хоть не, не уходи, я этого не переживу.

Фрося попыталась сфокусировать взгляд на плачущей внучке, она вскинула вверх голову и тут же окончательно потеряла сознание. Очнулась она от покачивания и лёгкого стука колёс. Приоткрыла тяжёлые веки и поняла, что её везут на каталке по широкому коридору, рядом с ней шли, переговариваясь люди, среди которых она узнала полный слёз голос Майи. Фрося догадалась, что она находится в больнице и, с ней произошло что-то весьма нехорошее. Каталку завезли в палату и аккуратно перенесли больную на кровать. Фрося осмотрелась - возле неё стоял штатив с прикреплённой к нему ёмкостью с жидкостью, от которой тянулся шланг к её руке. Она со страхом смотрела, как к ней подключают различные аппараты, берут кровь на анализ и медперсонал серьёзными голосами переговаривается между собой. Фрося попыталась обратить на себя внимание.