G.O.G.R.

Сержант понимал, что это всё – обман народа, чтобы народ покупал книги (в каталоге цена самой дешёвой книги равнялась ста двадцати гривнам), но такой выигрыш… При его милицейской зарплате сто тысяч – целый капитал, да ещё и квартира в Киеве… Сидоров недолго думая, заказал книгу «Тайны исчезнувших цивилизаций» (сто пятьдесят гривен), наклеил все наклейки, расписался, сложил купон заказа пополам и запихал его в «Конверт для ответа «ДА». Сержант вышел из дому на час раньше, чтобы по дороге на работу заскочить на почту и отправить свой «Конверт…» в Киев.

На почте было всего два человека. Один – какой-то незнакомый старичок в белой матерчатой фуражке. Старичок стоял в кассе у закрытого окошка с надписью «Выплата пенсий» и что-то бормотал себе под нос. Второй посетитель сидел за столом и выводил адрес на конверте «По Украине». Сидоров присмотрелся и узнал в этом втором… следователя прокуратуры Зайцева. Сержант на цыпочках подкрался к Зайцеву и украдкой глянул через его плечо. Тот дописывал адрес: «Семиручко К. Н., ул. Революционная, д. 10, д. Верхние Лягуши, Краснянский р-н, Донецкая область, Украина, 83197». Сидоров выхватил из кармана ручку. На обратной стороне «Конверта для ответа «ДА» он быстренько, на весу, нацарапал имя и адрес получателя Зайцевского письма. Так, чтобы следователь прокуратуры его не заметил, сержант покинул почтамт и выбежал на улицу. До райотдела было всего два квартала, но Сидоров поймал маршрутку и заплатил за проезд гривну пятьдесят. Выскочив на «Черёмушках», сержант бегом помчался по короткой дороге, через дворы. Примчавшись в райотдел, Сидоров разыскал Петра Ивановича. Серёгин возился с Шубиным. Казаченко по очереди приводил обитателей изолятора, а Пётр Иванович заставлял их опознавать Шубина. Никто из них – даже Крекер с Додиком его не узнали. Утюг по своему обыкновению заявил, что он – «приличный человек», Уж буркнул, что «не мочил такого, и вообще, вы мне его уже толкали, я не знаю». А Сумчатый пискляво взвизгнул:

– Крот!

– Сам ты крот! – огрызнулся в ответ Шубин.

Серёгин сделал вывод, что «дух штольни» не знает Сумчатого, раз так ему заявил. Сумчатый тоже, скорее всего, не знает Шубина, он всех обзывает «кротами» – просто так, потому что озлобился.

– Смотрите, ехидный какой! – подал голос Сумчатый, тыкая пальцем в сидящего напротив него Шубина. – Настоящий крот!

– Да, сам ты ехидный! – не выдержал Шубин. – Вон, толстый какой – не пахал, наверное, никогда! А я раньше…

Шубин внезапно замолк и застыл, будто бы его выключили, как робота. Серёгин взглянул на него и понял: выборочный гипноз! Глаза у него сделались такими же оглупевшими, как у Карпеца, когда его спрашивали о похищенном деле Светленко. Вот откуда такое «исключительное знание» Кашалота – ему внушили, что он должен его изобличить. Пётр Иванович вчера снова вызвал из Киева гипнотизёра – спасать Карпеца. Вот гипнотизёр и Шубина этого расколет, а так с ним бесполезно говорить.

Замученный перипетиями и баталиями, Пётр Иванович решил пока немножко отдохнуть и попить кофе. Он отправил Шубина в изолятор – пришлось и его подселить к Ведёркину, Крекеру и Сумчатому – и опустил кипятильник в керамическую кружку белого цвета с весёлым жёлтым смайликом. Пока кипятильник нагревал воду, Пётр Иванович полил из бутылки растения на подоконнике, подшил в распухшую папку «Дело № 37» протокол допроса Шубина и стал ждать, когда приготовится кофе. В коридоре слышались чьи-то бегущие и топающие шаги.

– Я кое-что нарыл! – выпалил Сидоров, неожиданно возникнув на пороге кабинета. – Вот! – и сунул под нос Серёгину свой конверт.

– «Конверт для ответа «ДА». Спаси…» – начал читать Пётр Иванович.

– Да нет, вот тут, – Сидоров показал пальцем на свои записи.

– Да тут ничего не разберёшь… – сказал Серёгин, пытаясь прочитать каракули Сидорова.

Сержант рассказал Петру Ивановичу про то, как он видел Зайцева на почте.

– Так, значит, как называется эта деревня? – переспросил Серёгин.

– Верхние Лягуши, или Лягуши. Краснянский какой-то район. Вообще, странное название… Там что, лягушек полно? – хихикнул Сидоров.

– Хм… – хмыкнул Пётр Иванович. – Может, и полно. Надо бы навести справки об этом голубчике. Не нравится он мне всё больше и больше. Тут было дело о заказном убийстве, а он просто так взял его и захлопнул.

Сидоров сел за компьютер.

– Я попробую влезть в картотеку Калининской прокуратуры по Интернету, – сказал он.

– Зачем влезать? – опешил Пётр Иванович. – Ты же не хакер, в конце-то концов! Можно просто послать запрос. Они ответят!

– Тогда Зайцев обо всём узнает! – настаивал Сидоров. – А если тайно влезть, то они не разберутся ни в чём!

– Ладно, влезай, – согласился Пётр Иванович. – Только смотри, там первый пароль – «собака» – «Красное» «собака» – «дерево» – «собака», а второй – три амперсанта и «Первое июня». – Серёгин даже записал оба пароля на бумажке. Вот так: «@Красное@дерево@» и «&&&Первое июня».

– А откуда вы знаете? – удивился Сидоров

– Да, работал я с ними, и подсмотрел, – сказал Серёгин.

– Здорово!

Сидоров зашёл в Интернет. Пробрался в картотеку. Нашёл в списке нужную фамилию.

– Копируй быстрее! – подогнал сержанта Пётр Иванович. – У них время обнаружения – три минуты.

Сидоров выделил фамилию Зайцева и нажал «Копировать». Скопировав данные, сержант «выскочил» из сайта прокуратуры и закрыл Интернет Эксплорер.

– Фу-ух, – выдохнул он, откинувшись на спинку стула. – Шесть секунд осталось.

– Молодец! – похвалил Сидорова Пётр Иванович. – А теперь посмотрим, что там есть.

Сидоров открыл появившуюся на рабочем столе папку «Зайцев». Данные нового следователя прокуратуры были такие: кроме года рождения, мамы, папы и т.д. оказалось, что Зайцев Сергей Петрович родился в Киеве, всю жизнь прожил в Киеве, все родные и близкие – в Киеве, закончил с отличием юридический факультет Киево-Могилянской академии, а потом был направлен на работу в Донецк. Про «д. Верхние Лягуши, Краснянский р-н» ни слова.

– Интересно, – сказал Пётр Иванович, перечитывая электронное досье. – Надо бы послать запрос в Генпрокуратуру Донецкой области. Что-то мне это досье не нравится.

Серёгин послал запрос. Через пятнадцать минут пришёл факс. Прочитали – то же самое.

Пётр Иванович позвонил в справку. И выяснил, что название Краснянский район, куда входят Верхние Лягуши, происходит от названия села – Красное. Ещё Серёгин попросил диспетчера дать ему номер телефона и факса Краснянского райотдела милиции. И только записав услышанные по телефону цифры, Серёгин понял, что абсолютно забыл про свой кофе. Бросив быстрый и опасливый взгляд на кружку, Пётр Иванович увидел, что вода в ней выкипела больше, чем на три четверти: только на донышке ещё плещется. Хорошо, что кружка была керамическая, а не железная. Иначе, нагревшись, она бы уже подожгла стол.

– Шубина мы с Мирным утром поймали, – сказал Пётр Иванович, выдернув кипятильник из розетки и предотвратив пожар.

– Правда? – удивился Сидоров, комкая в руках «Конверт для ответа «ДА»». – А?..

– Забацанный, как и Карпец, – вздохнул Серёгин, залив раскалившийся кипятильник порцией холодной воды. – Хорошо они защищаются своим этим выборочным гипнозом! Допрашиваешь его, а он всё на Кашалота спихивает. И не понятно, врёт, или не врёт… Гипнотизёр завтра приедет – вот пускай он и разговаривает.