Г.Р.О.М.

— Вы чё творите! — Димка подбежал к схватке и успел врезаться грудью во второго, сбивая его с пути.

Хоть и веса у Димки мало, равновесие бандит потерял. Только не упал. Мужик в маске отпихнул парня и достал из кармана ножик. Нажал на кнопку, и лезвие со щелчком открылось, блестя на солнце.

— Ну ты попал, — прошипел бандит. — Ну-ка нахрен с дороги.

Внутри всё обледенело, но Димка остался на месте.

— Вы чё творите? — слабым голосом сказал он. — Отпусти, или я щас позвоню…

Кому позвонить, он так не придумал, а бандит шагнул к нему.

Ничего сделать не успел, кто-то отпихнул Димку в плечо и сам встал перед ним.

— Ты чё творишь? — браток посмотрел на высокого парня в спортивном костюме и тёмных очках.

Тот взял его за руку каким-то спокойным и будничным движением. Так же буднично повернул. Что-то хрустнуло, и нож выпал, а бандит заорал благим матом, держась за руку, согнувшуюся совсем не по направлению сустава.

Второй, исцарапанный, замер от неожиданности.

— Левитан, ты чё, попутал? — рявкнул второй. — Свои!

Но не «свои» для Левитана. Тот приложил его кулаком по морде, затем в живот, развернул его и врезал головой в окно стоявшей рядом девятки. Стекло выдержало, голова тоже, но бандит потерял волю к сопротивлению и осел рядом с колёсами.

— Ты как? — Димка опомнился и бросился к Юле.

Но та была в порядке, только напугана. А братки ретировались, залезли в машину, забыв обо всём, только тип со сломанной рукой при этом громко верещал.

Девятка рванула к выходу на полной скорости.

— Н-н-н-на-на… — пытался что-то сказать Левитан, показывая машине вслед.

— Они просто остановились, — прошептала Юля, тараща глаза в сторону уезжавшей машины. — И давай за мной. А я… просто побежала…

— И правильно сделала, — пробормотал Димка и выдохнул. — Пу-пу-пу-пу-пф-ф-ф, ну и дела творятся на улицах нашего города.

— Н-н-н-надо в-в-в… — Левитан сжал кулак, но фраза никак ему не давалась.

— Надо валить, а то вернутся, — догадался Димка. — Уйдём, позвоним Лёхе, разберётся. Пошли.

* * *

Я снова оказался в управлении ФСБ на улице Ленина. Всё здесь, как и вчера, но у охраны на проходной появился мужик в штатском, ничем не выделявшийся, разве что лицо хитрое. Он читал газету, на главной странице которой писали про ядерные испытания в Индии, но глаза следили за посетителями.

Я остановился у вертушки.

— К полковнику Иванову, — произнёс я. — По вчерашнему вопросу.

— Вас ждут, — мужик в штатском отложил газету. — Прошу за мной.

Ну, этому я совсем не удивился. Конечно, ждут, сразу поняли, по какому вопросу. Встречают ещё прилично, даже заламывать руки не стали, я и к такому готовился. Хотя всё равно придётся рисковать, дело зашло далеко, отступать некуда.

— Идём, — я кивнул.

Лифта в здании не было, подниматься надо было на третий этаж пешком. Мужик в штатском шёл впереди, показывая дорогу, иногда здоровался с прочими сотрудниками. В самом конце коридора он остановился у открытой двери.

— Вас ждут, — повторил он.

Кабинет у чекистов не как у ментов, более просторный, даже кондиционер есть, и жалюзи на окнах, и длинный стол для совещаний из массива дерева. На столе стоял компьютер, рядом с ним расположились три проводных телефона с дисками — белый, синий и красный, под цвет флага, и ещё один кнопочный, чёрный. Есть пальма в кадке, правда, немного пожелтевшая, и у неё в земле наверняка одни окурки. И ремонт сделан приличный. Скорее всего, подарки от спонсоров.

На стене висел российский герб и флаг, а также три портрета: чёрно-белый Феликса Дзержинского и цветные президента Ельцина и директора ФСБ Ковалёва. Через несколько недель портрет директора поменяют, там будет висеть изображение нового. А потом, года эдак через полтора, сменят и портрет президента. А ещё точнее — на место Ельцина повесят портрет нового директора.

Полковник Иванов, сидящий во главе стола, смотрел на меня так, будто хотел загипнотизировать. Это высокий моложавый мужик, ему под полтинник, но выглядит на сорок с небольшим, ещё и спортивный. Он нездешний, это «варяг» из Питера, здесь он работает года три, и уже заработал репутацию человека, с которым лучше лишний раз не связываться, а ещё научился ругаться и материться, как местные, уже не отличишь.

Но внешность киноактёра портили мешки под глазами и отросшая щетина — он много пьёт в последние дни. Я об этом не знал наверняка, но сразу понял, что он квасит каждый день после похорон сына.

Он и сейчас пьяный, понятно по запаху и сбитым движениям. Плохо, разговор будет вести сложнее. Но мне не привыкать общаться с людьми, и не с такими разговаривал. Да и чекисты никогда до конца не пьянеют.

Но начали мы вежливо.

— Примите мои соболезнования, Валентин Сергеич, — сказал я, усаживаясь за стол. — Жаль парня, ещё бы жил да жил.

— Благодарю, — произнёс он, всё так же внимательно разглядывая меня. — А вы об этом осведомлены, я смотрю.

Пока он вежливый, но многие встреченные мною комитетчики демонстративно вежливы до поры до времени. Но его вежливость меня не обманывала, человек это резкий и импульсивный, в любую секунду может распсиховаться и всё изменится, тем более, когда пьяный. Но к этому я готов.

— Работа такая, — произнёс я. — А узнавать всё это мне пришлось по грустному поводу. Младшему брату моего лучшего друга тоже дали дозу на пробу. Даже не так. Дали как рекламу, чтобы сманил друзей и привёл к барыге…

Я смотрел на него и ждал, когда он взорвётся. Для тех, кто только с ним познакомился, эта черта может сбить с толку. Но я с ним общался в первой жизни. И даже выпивал.

— Я начал разбираться, — продолжал я, — кто это придумал и кто за ними стоит, ну и тут пришла мысль…

— К сути уже! — резко вскричал он. — Чё ты мне мозги паришь?! Или из тебя выбивать всё силой надо?! Так щас оформим всё! В изолятор, и там всё расскажешь!

Вот и вся вежливость закончилась. В кабинет зашли двое в штатском и стали ждать приказ меня увести. И он не шутит, действительно может упечь меня в изолятор ФСБ, у них они сейчас ещё есть в подчинении.

Иванов подошёл ближе и сел ко мне вплотную, пытаясь нарушить личное пространство. Пахнуло перегаром. Рукой махнёт — и утащат меня.

Но я не отшатнулся, продолжил говорить спокойно, даже голос не сбился.

— Можешь выбивать силой, но все причастные уже в курсе, что за ними скоро придут, — размеренно произнёс я, глядя ему в глаза. — Только время потратишь впустую. Виновные скроются, оставят только козлов отпущения. А толку тебе от барыг мелких? Ты даже не знаешь, кто именно ту дозу дал.